Alphard Македонская) - Мы не..мы

Мои руки были выставлены вперед и не позволяли тебе приблизиться.

Теплый солнечный день, снившийся мне, стал терять краски до тех пор, пока мир вокруг не стал тусклым. Ты никуда не ушла. Продолжая стоять все в той же позе, ты, спокойно улыбаясь, ждала, когда же я объясню свое поведение.

Как же это меня разозлило! До слез сквозь сон.

Ведь это же была не ты…

========== Др. 9 ==========

Чуть ссутулив спину, я сидела на скамейке и пальцами давила на глаза, морщилась, пыталась абстрагироваться от боли. В коридоре было ужасно холодно, но я закатала рукава рубашки до локтей, а пальто небрежно положила на колени. Из открытого окна тянуло приближением зимы, и обманчивое солнце, время от времени выглядывающее из-за размытых облаков, делало вид, что хочет кого-то согреть.

Нас было человека три или четыре — смотря что подразумевать под этим словом. Все зябко ежились от щекочущего холода, но продолжали стоять на месте. До чего же бывают глупы люди. Вместо того, чтобы решить проблему, они упрямо — или апатично? — ждут, когда придет тот, кто сделает все за них.

Вдруг я услышала глухой стук захлопывающегося окна. Неужели до кого-то все-таки дошло, что надо делать? Усмехнувшись своим мыслям, я убрала руку от лица и, открыв глаза, с интересом посмотрела в сторону окна.

Ты присела на подоконник, сняв теплую байку.

Сколько месяцев прошло с нашей последней встречи? Сколько лет? Боже, я не видела тебя целую вечность…

========== Др. 10 ==========

Вчера мама, вновь без спроса зайдя в мою комнату, нашла твою старую фотографию — тебе на ней еще нет и восемнадцати — и устроила мне допрос с пристрастием, криками о том, что я опять взялась за старое, и полотенцем, самым унизительным орудием «наказания».

Не могу сказать, что мамина истерика была для меня чем-то неожиданным, но каждые ее вспышки гнева всегда были для меня болезненны. И дело даже не в том, что полотенце больно било меня по плечам или спине, сам факт того, что рука матери поднималась на дочь ни за что… Это выбивало почву из-под ног, это на корню уничтожало все попытки к сопротивлению. В душе моей поселилось нежелание. Каждый крик и каждый удар были для меня чем-то похожим на гром, вдребезги разбивавший купол отчаяния, под которым сидела я.

А потом приходило безразличие.

Может, я рано рассказала ей о себе? Может, стоило подготовить ее тогда к этому разговору? Наверное, не следовало так резко реагировать на разговор о моем будущем муже. Бесит. Однако же именно в тот момент, когда я произнесла роковые слова, создавшие глубокую неустранимую трещину в моих отношениях с родными и вмиг перечеркнувшие это странное словосочетание, такое чужое для меня — «будущий муж», — все стало на свои места. Прекратился идиотский пьяный смех, все наконец-то заткнулись и посмотрели на меня.

Ты не перевоспитаешь меня, мама, не смогла тогда, сейчас не сможешь, а потом — тем более.

Я взглянула на бутылку, стоявшую на мягком ковре рядом с диваном, и спустя мгновение, показавшееся мне безумно долгим, отвела взгляд. Моя подруга уже бессовестно спала, положив голову мне на колени. Забавно вышло: я пришла к ней рассказать о случившемся, а она так быстро заснула.

Фотография… Каждый раз, когда я смотрю на нее, я открываю нечто новое для себя и с удивлением думаю — а как я раньше этого не заметила? Твое лицо немного повернуто в сторону, в глазах отражается весеннее небо, а на губах играет легкая и по-детски трогательная улыбка. Я не узнаю тебя. И в то же время, я не сомневаюсь в том, что это ты.

Белая майка сползла с одного плеча. Я неосознанно кончиками пальцев дотрагиваюсь до твоей фотографии, и тут происходит что-то невероятное.

Я плачу. Не оттого, что у нас с тобой никогда ничего не получится и что мне остается лишь смотреть на фотографию, а оттого, что мама, увидев ее тогда, отреклась от меня окончательно, посчитав «неправильной».

========== Др. 11 ==========

В тени дерева было потрясающе: палящее солнце не могло пробиться сквозь кроны, как бы оно ни старалось. Лишь кусочки лучей то и дело непонятными хитрыми способами умудрялись приземляться на страницы раскрытой книги, на мои бриджи и на мои руки. Вот очередной солнечный проказник светлым пятном заплясал у меня на запястье. Я попыталась его поймать, а потом засмеялась, открыто, честно. Это было так глупо — ловить солнце. Это было так волшебно.

Ветер лениво шевелил листья насыщенного зеленого цвета, пытался залететь ко мне в голову, перевернуть страницу. Последнее у него почти получилось, но моя реакция не заставила себя ждать. Я шустро положила ладонь на раскрытую книгу, и спустя мгновение ее накрыла страница, другая, третья. Это продолжалось бы вечно, но ветер внезапно замер. Я спокойно закрыла книгу и отложила ее в сторону.

Небольшой утес, находящийся в километре от города, я обнаружила давно, как раз тогда, когда впервые мое сердце пропустило пару ударов; когда я впервые встретила тебя. В те дни я часто гуляла за городом, не отвечала на беспокойные звонки, не реагировала на погоду, даже если шел сильный ливень.

А сегодня ярко светило солнце и было до безумия, до неверия хорошо, что казалось — все это сон.

Закрыв глаза, я в немом удовольствии откинулась спиной на ствол дерева. Совсем скоро я услышала, как кто-то приближался: то ветка хрустнет, то вздох послышится. Прошло совсем немного времени, как я почувствовала, что моего плеча коснулось другое. Ты присела рядом. Я дышала с тобой одним воздухом — чего еще требовалось для счастья?

— Может быть, немножко реальности? — вопросом на мои мысли внезапно отозвалась ты.

Все внутри похолодело, и я только собралась открыть глаза и произнести это глупое «что ты имеешь в виду?», как меня что-то толкнуло назад. Словно какой-то крюк зацепился за мою спину и потащил за собой.

Меня разбудили.

========== Др. 12 ==========

Время тянулось так медленно, что за последние годы я невольно стала сравнивать его с улиткой, медленно ползущей по дереву. И когда я думала о дереве, в моей голове почему-то сразу возникала картина из старого сна, в котором есть ты, лето и я, прислонившаяся к старой иве.

Воспоминания постепенно терялись — я не видела тебя больше двух лет. Ты исчезла так внезапно и быстро, что я поначалу не поверила в это. Я задыхалась. Я задыхалась без тебя. От одной мысли, что я больше не встречу тебя вечером в метро, на автобусной остановке или просто в каком-нибудь закоулке, я задыхалась. Мне было так плохо, что даже мама, отвернувшаяся от меня однажды, приехала ко мне на съемную квартиру и долго сидела рядом с диваном, на котором медленно задыхалась я. Я знала, что мама смотрит на мою спину, ждет, когда я повернусь, но я не шевелилась. Вскоре моя соседка по комнате — в недалеком будущем моя девушка — увела маму на кухню. Я не знаю, о чем они говорили, но после этого мама иногда стала мне звонить и говорить со мной.