Десмонд Моррис - Библия языка телодвижений

Эта защитная поза отображает первое из серии оборонительных движений, когда тело сжимается, делается более компактным и напрягается, чтобы выдержать ожидаемый удар. Глаза при этом защищаются молниеносно, а плечи и руки готовы защитить от удара голову.

Реакцию испуга в развитии можно наблюдать в любой уличной потасовке или в ситуации, когда в воздухе летают тяжёлые предметы. Голова склоняется ещё ниже, руки поднимаются, чтобы защитить лицо. Даже в формальной обстановке боксёрского ринга обороняющийся боксёр делает те же движения, защищая от наносимых ему ударов в первую очередь голову.

В других особых обстоятельствах приоритеты меняются. Профессиональные футболисты, выстраивающиеся «стенкой», чтобы защитить ворота от штрафного удара, встают лицом к тому, кто бьёт по мячу, и летящий с очень высокой скоростью мяч вполне может попасть одному из них в голову. Тем не менее, они закрывают руками не лицо, а область гениталий. Почему — понятно: футболист увидит, куда именно летит мяч, и в случае чего успеет прикрыть лицо руками, поэтому он заранее защищает место, которое сложнее защитить быстрым движением рук. На то, чтобы согнуть туловище, нужно потратить больше времени, чем на то, чтобы склонить голову, и область промежности в данном конкретном случае становится наиболее уязвимой. Тем не менее, фотографии, сделанные в момент удара, показывают, что, если не брать в расчёт положение рук, футболисты проявляют типичную реакцию испуга, описанную выше: голова втягивается в плечи, мышцы лица напрягаются. Игроки знают, что могут отбить мяч головой, тем не менее, на долю секунды они демонстрируют все ту же защитную реакцию. (Болельщики шутят теперь футболисты прикрывают уже не гениталии, а рот, потому что они вложили целое состояние в косметическое восстановление выбитых зубов.)

В момент, когда происходит физическое нападение, жертва обычно молчит, однако в последующие мгновения бегства, паники или временного расслабления часто проявляется ещё одна защитная реакция — крик. Это вопль тревоги, который издают не только люди и обезьяны, но и многие другие виды млекопитающих. Как сигнал, оповещающий других о необходимости бежать на помощь или защищать себя, данная реакция является для животного мира самой характерной. Она настолько неспецифична для любого вида, что мы можем распознать вопль тревоги независимо от того, какое животное его издаёт. Разумеется, он может быть очень разным, иногда это визг, иногда — вой, однако спутать крик, полный боли и страха, нельзя ни с чем. Что касается людей, мужчины и женщины издают крик тревоги не только с разной тональностью, но и с разной частотой. Взрослые мужчины кричат, когда им очень больно, и почти не кричат, когда паникуют и когда им страшно. Дети и женщины кричат и в той, и в другой ситуации. Разница особенно заметна в большом парке развлечений с его «чёртовыми колёсами» и комнатами страха и ужаса. Здесь то и дело слышны высокочастотные крики женщин, наслаждающихся «безопасной» паникой, в то время как вопли мужчин не слышны вообще.

Если спросить людей, чего они боятся больше всего на свете, их ответы окажутся поразительно отвлечёнными. Вместо того чтобы перечислять реальных современных «убийц» — быстрые автомобили, взрывчатые вещества, пули и ножи, загрязнение атмосферы и стрессовые ситуации, — люди склонны бояться того же, чего боялись наши предки, например, скользких, ползающих, крадущихся зверей, паразитов и насекомых, грома и молнии, замкнутого пространства и большой высоты. Это не значит, что опрошенных не страшат опасности современной цивилизации, однако, когда их просят рассказать о своих страхах, они забывают об очевидном и ищут в глубинах своего сознания обрывки воспоминаний о необъяснимой панике, тревоге или отвращении. Чаще всего люди находят образы, которыми набиты под завязку фильмы ужасов и которые по-прежнему заставляют нас содрогаться от страха, хотя вероятность столкнуться с такими «ужасами» в реальной жизни в наш век очень мала.

Больше чего бы то ни было люди боятся, конечно, змей. Относится это не только к странам, где данные рептилии действительно представляют опасность, но и, например, к Великобритании, где, путешествуя в течение года по сельской местности, вы рискуете погибнуть от укуса змеи в одном случае из 500 миллионов. В США, где водятся смертельно ядовитые гремучие змеи, шанс погибнуть — примерно один из шести миллионов. Тем не менее, даже в этих странах на первом месте в списке страхов неизменно появляется ядовитая змея. «Гонку ненависти» она выигрывает не из-за маленькой головы, а из-за очень длинной «шеи». По части устрашения со змеями не сравнится никто и ничто. Змеи вызывают у нас очень бурную реакцию: в Великобритании целых 19% телезрителей признались, что, когда на экране появляется змея, они либо выключают телевизоры, либо отворачиваются.

В качестве защитной реакции такой страх перед змеями, разумеется, дал нашим далёким предкам, спустившимся с деревьев на землю, огромное преимущество. Это преимущество сохранялось за ними на протяжении нескольких миллионов лет, пока в результате эволюции не появился современный человек. Можно сказать, что ненависть к змеям сыграла важнейшую роль на ранней стадии развития человечества. Живучесть страха перед рептилиями в столь явной форме означает, что со временем он превратился во врожденную реакцию. Доказательств этому нет, но и объяснить наши реакции по-иному сложно.

Самый сильный страх люди испытывают перед змеями. Боятся змей даже жители тех стран, где принять смерть от ядовитой рептилии можно с той же вероятностью, что и от удара молнии. Как показано на графике, страх перед змеями у британских детей достигает пика, когда им исполняется шесть лет, после чего постепенно убывает как у мальчиков, так и у девочек. Невзирая на фрейдистов, видящих в змеях фаллический символ, половое созревание со страхом перед змеями никак не связано. Трафик построен по данным, полученным в ходе опроса 11 960 детей (по Моррису и Моррису).

Ребёнок не выказывает страха перед змеями даже в возрасте двух лет, однако к трём годам он начинает их опасаться, а в четыре года его страх уже полностью сформировался. В шесть лет он достигает пика, после чего ребёнок боится змей все меньше до момента, когда достигает 14 лет. У представителей разных полов этот процесс идёт чуть по-разному — девочки в любом возрасте боятся змей больше, чем мальчики. Половое созревание не оказывает на страх перед змеями никакого влияния. Согласно фрейдистским теориям, змея есть фаллический символ, но эта точка зрения ошибочна. Верно другое: кривая интенсивности страха перед змеями фактически описывает стадии защищённости ребёнка в первобытном обществе. Очень маленького ребёнка защищает его мать. Подросток может защитить себя сам. А вот ребёнок младшего школьного возраста, в котором наблюдается самый сильный страх перед змеями, способен отправиться на самостоятельную прогулку и повстречать ядовитую змею, перед которой он будет беззащитен.