Владимир Поселягин - Истребитель. Трилогия

– Да знаю конечно, но в случае меньшего количества мест базирования…

– Узнаем это позже, но все‑таки я за полную разбивку и рассредоточение. Тем более разделенную на небольшие подразделения часть не возможно будет уничтожить сразу, даже при большом налете, так что это хорошая идея.

Задумчивый начштаба ушел проверять маскировку истребителей, а я продолжил штудировать наброски вместе с остальными свободными летчиками. Проверка маскировки это конечно хорошо, но не ночью же? Поэтому‑то я не пошел за Литвиновым.

Утром Стриж приказал нам знакомиться с привезенными картами местности, пока не прибыл БАО, сообщив что с ВНОСом дело швах.

Вызвав меня комиссара к себе он хмуро сказал:

– Садитесь. Узнал я в штабе почему нас так приняли.

– Нас приняли за обычный истребительный полк? – попытался я угадать.

Бросив на меня быстрый взгляд, Стриж скривился и кивнул:

– Моя телеграмма до них не дошла. Пришлось воспользоваться своими полномочиями, они там сейчас бегают как наскипидаренные. Площадки не готовы, места базирования тоже. Вообще ничего нет.

– Когда все будет? – поинтересовался я.

То, что все будет, я не сомневался, слишком серьезно был упакован Стриж, он мог даже перечить командующему, если его приказы поведут за собой потери с нашей стороны.

– Завтра все будет. Придется провести еще один день на этой площадке. Топливо будет к обеду, зенитки через час, а пока всем изучать карты местности.

– А ВНОС? – спросил я, и получил исчерпывающий ответ.

Его фактически не было, так что нужно было справляться своими силами. Будем надеяться, что три грузовика с мощными штатовскими рациями приготовленные нами именно для такого случая нам помогут. Причина отсутствия постов объяснялось просто, из‑за отсутствия мощных радиостанций. Штатовские что шли большим потоком в СССР доставлялись малыми количествами и шли в стрелковые части. Так что со связью здесь хоть и не так безнадежно, но и хорошего про нее не скажешь.

Бегло осмотрев карты, я определил что они дают те же ориентиры что и наброски оставленные прошлым полком.

– Иди готовь машины к вылету, а я пока к командиру, – тихо сказал я своему ведомому.

– Хорошо, – так же тихо ответил он мне.

Проводив заспешившего к выходу Степку, я развернулся и направился в землянку, которую занимал радио‑взвод, именно там сейчас находился командир.

– Товарищ подполковник, разрешите обратиться? – отчеканил я спустившись вниз мимо часового.

Оторвавшись от просмотра сегодняшних переговорив немцев Стриж вопросительно приподнял правую бровь, кивком разрешая мне продолжать.

– Разрешите вылететь на ознакомительный полет?

– Ты карты местности изучил? – по‑еврейски спросил он у меня.

– Да. Вчера еще начал. Прошлая часть оставила тут свои, вот и воспользовался случаем. Привезенные карты изучил, сравнил, там тоже самое.

– Понятно. Что с машинами?

– В порядке. Заправлены топливом и боезапасом.

– Ну… хорошо. Сдашь Евстигнееву знание местности и можешь вылетать. Во сколько собираешься?

– Через полчаса, товарищ подполковник.

Особых проблем со штурманом полка старшим лейтенантом Евстигнеевым не было, то что начал изучать местность еще со вчерашнего дня он знал, так что я быстро сдал ему зачет, и направился к комиссару. Беседовали мы с ним в основном о соседях.

Их тут было аж трое. Это истребительный полк на «ишачках», ну те про которых мы знали. Они находились в ста километрах от нас. Потом бомбардировочный полк, летают на Ар‑2, находятся от нас на расстоянии шестьдесят километров, и еще один бомбардировочный полк. Вернее его остатки. Шесть машин уже не полк, хотя помнится в сорок первом в Белоруссии мы и с меньшим воевали. Это полк летал на СБ. Находился он в пятидесяти километрах от соседнего бомбардировочного полка, соответственно от нас в ста десяти. Про посыльные машины можно не говорить, хотя у комфронта была связная эскадрилья, но за последние месяцы она понесла значительные потери.

Получив разрешение на вылет, я под взглядами других летчиков вынужденно прикованных к земле направился к своей машине. Оба истребителя, и мой и Степкин уже работали на холостых оборотах прогревая моторы. Молодцы механики, не зря хлеб едят.

– Убрать колодки! – привычно скомандовал я, и захлопнул фонарь. В кабине было тепло, как не старались конструкторы из бюро Лавочкина, но это недостаток преодолеть не смогли, виня во всем КБ моторостроения. Мол, из‑за них такая температура в кабине, мотор греет. Но сейчас еще ничего, посмотрим, что летом будет.

Вылетать будем в слепую, постов ВНОС нет, замена им ожидается завтра вместе с БАО, но и я не рассчитывал встретиться с немцами, просто ознакомительный полет.

Понятное дело летать над территорией противника нам было запрещено, как и приближаться к ней, так что будем летать над своей территорией. Взлетев мы стали набирать высоту, на подлете переднему краю – определили по небольшой деревеньке – повернули влево и пошли параллельно фронту, километрах в двадцати от переднего края. Через пару минут я заметив вдали стайку птиц, прищурившись, понял что летят они слишком правильно.

– Чиж, на одиннадцать часов наблюдаю группу самолетов. Идем ближе посмотрим кто это.

При приближение неопознанные самолеты были опознаны. Соседи на Ар‑2 в количестве неполной эскадрильи – десять штук.

– Выше на два от бомбардировщиков, вижу группу «худых», – озвучил я. Нас они пока не видели, во‑первых мы были в зимнем камуфляже – а это хоть как‑то рассеивает внимание. Во‑вторых мы выше их на полкилометра, подходя со стороны солнца.

Идеальная позиция для атаки.

– Усиль наблюдение, – велел я ему. Может и нас вот так рассматриваю готовясь к атаке.

– Все чисто, – ответил мне через несколько секунд ведомый. Проверив я убедился в его правоте больше немцев, кроме этой шестерки «худых» не было.

– Понял. Немцы атаковали наших, идем на помощь. Работаем «клубком», потом в паре. Понял?

– Да, понял.

Услышав как подрагивает голос ведомого, сказал успокаивающе:

– Не волнуйся, просто действуя как на тренировках, понял?

– Да, – уже бодрее ответил мне Степка.

– Вот и хорошо. Атака!!! – крикнул я бросая «лавочкин» в пике.

Немцы сделали ошибку атаковав бомбардировщиков не лесенкой, парами по очереди – что было не только выгодно, но и правильно, а разобща. Одна пара разбилась по одному, две хоть и парами, но оторвавшись друг от друга. Короче, такой удачи я просто не ждал. Немцы представляли из себя просто идеальную цель для атаки.

Одиночный «мессер», атакующий отбившийся от строя бомбардировщик с дымящимся левым мотором, взорвался огненными брызгами от попаданий усовершенствованных снарядов. В ста метрах от меня еще один «худой» лишился крыла, и закувыркался вниз. Молодец Степка, поздравляю с первым сбитым.