Евгений Введенский - Либерия

— Ну да, — ответил я с сомнением. — Кажется...

— Ты что-то еще хочешь мне сказать? — спросил Шимон, внимательно глядя на меня.

Нагнувшись к Шимону, я вполголоса пересказал ему содержание своего разговора с Коромой-старшим на участке в Бонге.

— Достопочтенный уже рассказывал мне про эти индийские компании, — сказал Шимон. — Что они его обманули и так далее. Понятно, что и нам он помогает не за красивые глаза, а в расчете на свою долю. Я свои обещания перед ним планирую сдержать. Так что все в порядке, беспокоиться пока не о чем. Но Гене об этом, действительно, лучше не знать — чтобы понапрасну не пугать наших инвесторов... Однако ты не так прост, как кажешься! Думаю, тебя ожидает хорошая карьера в нашей компании.

Тем временем Мохаммеды сообща изучали меню. Их спутницы в пышных париках, обвешанные дутыми золотыми украшениями, старательно изображали полное равнодушие, небрежно поглядывая по сторонам и изредка обмениваясь короткими репликами. Корома-младший и Омар, напротив, вели себя как дети, хохотали и хлопали друг друга по спине. Спутник Мохаммеда Дьялло сидел за столом, внимательно разглядывая свои руки, украшенные массивными перстнями и браслетами.

Полистав меню, Шимон заказал всем суши. Мохаммеды безропотно согласились.

— Что ж, друзья, — сказал Шимон, раскрывая блокнот, испещренный графиками и чертежами. — Завтра начинается новая фаза нашего проекта! Скоро у нас будет два параллельных направления. Это значит, что нам всем теперь придется вдвое больше работать. И от усердия каждого из нас зависит, как скоро эта курица начнет приносить золотые яйца!

Шимон обвел взглядом всех присутствующих.

— Посмотрите, здесь я начертил схему наших работ. День первый: группа во главе с Геной выдвигается в Мэриленд. Мы тем временем берем в аренду грузовики и готовим их к отправке. День второй: Гена прибывает в Харпер, изучает обстановку. Получив от него подтверждение того, что все в порядке, мы отправляем грузовики в Харпер во главе с Омаром. Тем временем Гена ведет переговоры с властями Мэриленда, подписывает с ними договор на покупку металлолома, нанимает рабочих и готовится к прибытию грузовиков. По прибытии группы Омара с грузовиками вы вместе собираете металлолом в Мэриленде и свозите его в порт Харпера. Мы фрахтуем корабль и направляем его в Мэриленд. К моменту прибытия корабля в порту должна лежать огромная гора металлолома! Как мы узнали сегодня, ситуация там простая: железо валяется повсюду, пилить его не надо, так что хватайте его и тащите в порт. Власти будут нам помогать — мы уже со всеми договорились. Когда металл окажется на борту судна, на наш банковский счет придет большая куча денег, и мы с вами закатим грандиозную вечеринку!

— Инша Алла! — дружно сказали Мохаммеды.

— Инша Алла, — повторил Шимон.

Тем временем официант поставил на наш стол несколько больших блюд с суши. Некоторое время женщины с опаской тыкали их вилками, не решаясь попробовать незнакомое блюдо; затем одна из них отковырнула кусочек с краю, положила его в рот, тут же сморщилась и заявила капризным тоном:

— Я хочу рис!

— Но это и есть рис! — сказал Шимон. — Суши — это рыба, завернутая в рис.

— Нет, я хочу африканский рис! — скривив губы, требовала барышня.

Мохаммеды дружно захохотали.

Корома-старший сказал:

— Мы, либерийцы, едим рис на завтрак, рис на обед, а вечером мы едим холодный рис.

— Ладно, заказывайте сами, — пожал плечами Шимон и подозвал официанта.

— У вас есть еда? — спросил его достопочтенный Корома.

— Есть, — понимающе улыбнулся официант.

— Неси! — скомандовал Корома.

Вскоре официант принес каждому из наших гостей здоровенную глубокую тарелку с простым белым рисом и небольшую миску с месивом бурого цвета с темно-зелеными пятнами. Это был местный "суп": кусочки говядины, курицы, креветок, свежей и сушеной рыбы с зеленью маниока, залитые горячим пальмовым маслом и приправленные огромным количеством острого перца. Мохаммеды и их спутницы принялись поедать рис, поливая его этим "супом".

— Удивляюсь я вам, белым, — сказал Омар, вытирая салфеткой выступившую на лбу испарину. — Как ни посмотрю на вас, вы то едите, то готовите еду. А я, если утром поем африканский рис, потом целый день о еде даже думать не могу.

Когда Шимон отлучился в туалет, Корома-младший отозвал Гену и меня в сторону.

— Ты ведь завтра уезжаешь, — хитро прищурившись, сказал он Гене. — Неужели ничего не оставишь своему другу?

— Могу пачку сигарет тебе оставить, — ответил Гена, раскрасневшийся от выпитого пива.

Корома-младший хлопнул Гену по плечу и от души расхохотался.

— Гена-Гена! — утирая выступившие слезы, сказал он с широкой улыбкой. — Пачки сигарет не хватит, чтобы отблагодарить этих красоток за то, что они будут делать для меня сегодня ночью.

И он кивнул в сторону женщин за столиком, которые с интересом наблюдали за нами.

— А пять долларов хватит? — насмешливо спросил Гена.

— Нет-нет, пяти долларов не хватит, — покачал головой Корома-младший с хитрой улыбкой.

— А семь долларов? — продолжал спрашивать Гена.

— И семи тоже не хватит, — сказал Корома, посмеиваясь.

— А семь с половиной? — спросил Гена.

— Нет, — сказал Корома. — И восемь тоже не хватит. Смотри, какие роскошные девушки! У них груди такие упругие, что вот-вот сами из платьев выпрыгнут. Ты сам-то сколько обычно платишь своим подружкам? Пять долларов? Или семь с половиной?

— Ну ладно, — милостиво кивнул Гена, пошарил по карманам, сунул Короме-младшему в руку несколько зеленых бумажек. — Только отделай их как следует, во все дырки! Во имя "Металлической Либерии". Иначе в следующий раз не получишь ни доллара!

Корома-младший рассмеялся.

— Так оно и будет, не сомневайся! — сказал он и торжественно добавил, положив руку на сердце: — Не будь я менеджер "Металлической Либерии"!

Когда Гена повернулся и пошел обратно к столику, Корома-младший резко посерьезнел, раскрыл ладонь и внимательно посмотрел на мятые купюры в своей руке. Поймав на себе мой взгляд, он смущенно кашлянул в кулак, сунул деньги в карман и подмигнул мне с заговорщицким видом.

— Знаешь, Ифгени, почему эта страна называется Либерия? — спросил он меня. — Потому что здесь можно делать все что хочешь, и тебе все сойдет с рук!

И Корома-младший громко рассмеялся.

— Правда? — удивился я. — А я читал в энциклопедии другое. Что бывшие рабы, вернувшись из США на свою историческую родину, назвали эту страну Либерией в честь своего освобождения. Красивая история! Мне такая версия больше нравится.

— Кому свобода, а кому — наоборот, — сказал Корома-младший. — В нашем случае наоборот вышло для местных племен, которые полтора века оставались неграмотными и бесправными, пока "американо-либерийцы", потомки иммигрантов из США, получали образование в Европе и решали судьбу страны на закрытых собраниях в масонской ложе.