Медведева Алена - Уши торчком, нос пятачком!

В итоге «в сопровождении» отправилась в спальню, под неусыпным вниманием с трудом, но проглотила пилюлю и собрала тетради.

«Надо наши с Женей художества на сегодня отменить. И вообще, предупредить, что дня на три пропаду, вроде как по семейным делам. И на работе подмениться на следующую смену», - мысленно прикидывала я задачи на день.

- Постараюсь сегодня быстро, - уже вслух пообещала белому.

Он скупо кивнул, и мы отправились к машине. До первой пары оставалось четверть часа.

***

- Жень, у меня дома сейчас аврал. С кузеном небольшая заварушка, так что извини. Понимаю, что подвожу, но сегодня вообще никак, хочу даже пораньше смыться, - объяснялась я с другом.

- Лен, - друг был нехарактерно настойчив, - я не могу ждать, меня просто распирает от потребности писать эту картину! Давай на полчаса? Мне только пару линий важно ухватить, никак не могу досоздать образ. Умоляю-ю-ю...

- Я обещала сегодня вернуться через три часа, - твердо возразила Жене. Добровольский в данном случае был на первом месте.

- Давай тогда забьем на лабораторную? И прямо сейчас скатаемся! Полчаса! Лен?! Я и так измучился ждать - не идет без моей музы! Всю неделю берусь за кисти и только себя извожу, - и Женька состроил умоляющую рожицу. А во взгляде была истовая мольба. Вот же творческая натура на мою голову!

- Ладно, - я приняла решение не подводить друга и помочь. - Но полчаса. И едем сейчас. Потом практическую отработаем.

Издав вопль «брачующегося оленя», Женя быстро понесся из холла учебного корпуса, где мы разговаривали. Я не отставала. Натянув шлемы, сели на мотоцикл друга и полетели в сторону его дачи. И мне казалось, что все обойдется: и Андрея не подведу, вернувшись вовремя, и другу подсоблю, и сама отвлекусь. К Жене мой зверь относился индифферентно, попросту не замечая. Что давало мне передышку: раз объект волчицу не интересует, то она не давит на меня, требуя свободы.

Моя неопытность и элементарное незнание повадок завлеченного самкой в период течки волка сыграли со мной скверную шутку. Но, прижимаясь к спине друга, лавировавшего на поворотах загородной дороги, я еще этого не понимала.

Все произошло стремительно и, увы, совершенно неожиданно для меня. Нюх не подсказал, а слух притупился свистом ветра, шлемом и ревом мотора. Когда до дачного поселка оставалась пара километров, а дорога вот-вот должна была вынырнуть из леса, на пути мотоцикла на трассу выскочил волк. Белый! Высотой с лошадь, мощный и свирепый. Андрей. По ощущениям сердце рухнуло вниз одновременно с резко вильнувшим в сторону обочины транспортным средством, на котором мы неслись. Нас занесло. Женька то ли испугался, то ли не справился с управлением. Итог - мы перевернулись, рухнув набок. Дальше для меня все слилось - и собственный визг, и яростное рычание хищника, и болезненный крик друга. Поскольку волка я в общечеловеческом смысле не боялась, понимая, что особенно сейчас он мне вреда не причинит, то рефлекторно первым делом среагировала именно на крик Жени.

Завозившись, максимально быстро работая ногами (удар был ощутимым, но физические возможности оборотней превосходят человеческие, поэтому я точно знала, что отделалась одними синяками), выбралась из-под придавившего меня мотоцикла и, сначала на четвереньках, а потом и бегом, скинув шлем, бросилась в направлении преградившего нам путь зверя. Понимала, чувствовала, знала, что сейчас он кинется на парня. Запах Жениной крови чуяла и я. А в состоянии Добровольского - это неминуемый и ужасный приговор другу.

- Нет, нет! - захлебываясь криком, отчаянно вопила на ходу. - Не нападай! Андрей, сдержись! Он мой друг. Друг! Слышишь? Понимаешь? Нет!

Волчара яростно рычал, угрожающе скалясь и явно готовясь к броску.

- Лена, убегай, - корчась от боли, прохрипел Женя уже позади меня.

Не думая о том, как это выглядит со стороны, бросилась на белого. Зверь подобного, наверное, не ожидал, поскольку не увернулся, позволив мне вцепиться в него. Но агрессивно рычать, дрожа от ярости, волк не перестал.

Намертво вцепившись пятерней в шерсть над лопаткой, второй ладонью принялась гладить волка, умоляюще шепча:

- Андрей, Андрей, не нападай! Пожалуйста, умоляю, не делай этого! Услышь меня, успокойся, перекидывайся! - на последнем слове, чувствуя, что и собственный зверь, осознав присутствие волка, забуянил в отчаянном желании вырваться, почти завизжала. - Я сама сейчас обернусь! Что тогда будет?!

Возможно мой, едва ли не животный вопль до него дошел: зверь немного стих и, развернув морду ко мне, уставился такими уже знакомыми черными глазами. Мне же стало плохо от этого взгляда, столько звериной сокрушительной ярости было там.

- П-пожалуйста, - заикаясь, прошептала я, уже сама не понимая, на что надеяться, и продолжая гладить его свободной рукой.

Волчара заурчал и одним движением опустился на землю к моим ногам. Я облегченно застонала, приваливаясь к его шее лбом и одновременно прикусывая губу, чтобы чувство боли помогло справиться с туманящей волю побеждающей животной половиной.

- Сейчас обернусь, - кажется, уже всхлипывая, прошептала волку, понимая, что тогда вот прямо тут мы и повяжемся, невзирая на обстановку. Просто животные инстинкты возобладают над осторожностью.

Тело волка вздрогнуло, и я почувствовала, что он пытается отползти. С надеждой уставившись в его глаза, в которых замелькали зеленые искры, отстранилась, опустив руку, удерживающую его. Белый рывком вскочил и резким прыжком скрылся в лесу. А я, уставившись в никуда, с дико бьющимся сердцем сидела и смотрела на то место, где он только что был, и не могла поверить в это чудо - он смог пересилить волчью натуру! И это в такой ситуации! Добровольский меня потряс.

- Лена, - хриплый стон друга вновь заставил действовать, - что... Как ты?.. Звони в полицию. Это же натуральный дикий зверь! Или огромная одичавшая собака!

Сглотнула. Впившись ногтями в собственные ладони и всеми силами борясь со своим зверем, поднялась и на трясущихся ногах пошла к придавленному мотоциклом другу.

- Женя, где больно? - снимая с него шлем и спихивая с его ноги мотоцикл (стараясь, чтобы это выглядело словно мне тяжело и приходится прикладывать огромные усилия), бормотала я.

- Нога сломана, это точно, - стеная от боли, сообщил друг. - И ребро, наверное. Хорошо хоть в шлемах, - он судорожно вздохнул. - Ты вообще в рубашке... Что творишь?.. Бесстрашная!

- Вызови «скорую»! - яростный приказ прозвучал сзади, и я сразу поняла, кто его отдал.

Боясь хоть чем-то возразить, благодарная за то, что он не пошел до конца, суетливым движением выхватила телефон из заднего кармана брюк. Набирая номер спасателей, оглянулась. Добровольский с каменным лицом, дрожа от сдерживаемой ярости, совершенно голый стоял рядом. Женька круглыми от шока глазами смотрел на него.