Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 21

Вслед за переработкой «Летописи» Страхов принялся за перевод жития Иосифа Волоколамского. Никаких следов этого перевода в материалах по «Азбуке» не имеется. Но в переписке Толстого со Страховым имеются указания на то, что этот перевод был сделан. Страхов спрашивал Толстого, оставить или исключить из этого жития попечение Иосифа о родителях. И Толстой в том же августовском письме отвечал ему: «Как хотите». В первой половине сентября 1872 г. Страхов предложил Толстому житие Иосифа Волоколамского, как «длинное и скучноватое», исключить из материалов «Азбуки». Толстой с сожалением, но всё же писал ему: «Уничтожьте, если вам не жалко своей работы». Из этих указаний ясно, что Страхов не только начал, но и закончил перевод названного жития.

Состав славянских материалов третьей книги окончательно определился не ранее середины сентября 1872 г. (см. рук. № 24).

Вся работа по просмотру, исправлению и оформлению для печати первых трех книг «Азбуки» была проделана Страховым приблизительно за время с 15 июля по 15 августа 1872 г. В процессе работы над этими книгами Страхов всё время письменно сносился с Толстым, извещая его о всех существенных изменениях, вносимых в «Азбуку», и постоянно прося у него советов, разъяснений и новых указаний. Толстой, как это видно из всех его ответных писем, давал Страхову разъяснения по всем сомнительным вопросам, но от руководства его работой он определенно воздерживался и всегда почти соглашался с тем, что предлагал ему Страхов. Так, 6—7 августа 1872 г. он писал Страхову в ответ на одно из его писем: «1) Отделы не называйте, а сделайте так, как вы предлагаете. 2) Море выпустите. А какие объяснения из научного вы выпустите, пожалуйста напишите мне. Я всё помню и пойму с намека. 3) Исправление перевода летописи предоставляю вам и, как и во всем другом, вполне на вас полагаюсь». И в другом письме от 10—12? августа того же года: «Иструб говорят у нас вместо сруб , и сруб я никогда не слыхал, а знаю по книгам».[267]

VII

Переговоры Страхова с типографией Лемана, начатые в середине июня 1872 г., несмотря на согласие Толстого с условиями, предъявленными этой типографией, по неизвестным причинам не дали результатов, и Страхов договорился о печатании «Азбуки» с типографией Замысловского. К набору первых трех книг было приступлено во второй половине июля 1872 г. Книги набирались и печатались по частям. В первую очередь были сданы в набор собственно азбука и материалы для русского чтения. В первых числах августа 1872 г. эти части «Азбуки» были уже набраны, а три листа даже сверстаны и отправлены в Ясную Поляну. 6—7 августа Толстой сообщал Страхову: «Радостное письмо ваше и три печатных листа получил вчера.... издание и отчетливость работы удивительны».[268]

В то время, когда набирались и печатались первые три книги «Азбуки», Толстой спешил закончить недостающие части третьей книги и готовил к набору четвертую книгу. Начал он с арифметики к третьей книге, над которой работал даже на пароходе по дороге в Самару. «Вчера мучился с арифметикой целый день вместо того, чтобы любоваться берегами», — писал он С. А. Толстой 12 июля 1872 г.[269] Вернувшись из Самарской губернии раньше, чем предполагал, 29—30 июля Толстой писал Страхову из Ясной Поляны: «Спешу хоть двумя словами уведомить вас, что я не прожил предполагаемого и вернулся... . Я вернулся здоровый и свежий» но начинаю слишком рано работать и хочу удержаться и не, могу. Как будто подгоняет меня невидимая сила, и неохотно покоряешься».[270]

По возвращении Толстой продолжал работу над подготовкой «Азбуки» и в первую очередь над арифметикой для третьей книги. 6—7 августа он писал Страхову: «Вы меня поощрили Ермаком, и я постараюсь прислать к 3-й или 4-й части заброшенную было историческую статейку.[271] Но да не задерживает она ни на час ход работы. Я до одурения занимаюсь эти дни окончанием арифметики. Умножение и деление кончены в III части и кончаю дроби.... мне кажется, что арифметика, будет лучшее в книге».[272] В следующем письме от 10—12? августа 1872 г., отвечая на замечание Страхова в неизвестном письме о недостатке материала для русского чтения в третьей книге, Толстой обещал выслать «несколько статеек».[273]

Вскоре закончив арифметику для третьей книги (см. рук. № 25), Толстой написал для этой же книги статью «Для учителя» (об арифметике; первая часть этой статьи была выслана Страхову С. А. Толстой в середине июля, см. рук. № 26). Законченные первые две части четвертой книги и первая часть статьи «Для учителя» к этой книге были отправлены Страхову 15—20? августа 1872 г. (см. рук. №№ 27 и 30) с письмом, в котором Толстой писал, что обещанные добавления в третью книгу он не успел сделать, и просил вместо этого перенести в третью книгу из четвертой рассказ «Бог правду видит». «А в IV я поспею»,[274] — добавлял он.

В последних числах августа 1872 г. были напечатаны первые три части первой книги и первая часть второй книги, которые Страхов не замедлил отправить в Ясную Поляну. Славянский материал первой книги Толстой очень одобрил, о чем и писал Страхову, 28 августа 1872 г.[275] В материалах же для русского чтения второй книги Толстой нашел грубую ошибку, о которой писал Страхову в следующем письме в первых числах сентября 1872 г.: «Ошибка в статье «Тепло»: прибавлено (не мною) отчего тонкий стакан не лопается. Вопрос остается без ответа».[276]

Одновременно с отправкой отпечатанных листов Страхов писал относительно материалов четвертой книги. Славянский отдел этой книги пот казался Страхову перегруженным материалами, и он предложил, исключить из этого отдела историю библейского Иосифа. Вместе с тем Страхов, просил объяснить некоторые места в рассказах «Охота пуще неволи» и «Кавказский пленник», которые показались ему непонятными. Толстой, отвечал ему 28 августа: «Статьи славянского всё так точно, но правда, что много. Но жалко и невозможно исключить историю Иосифа. Лучше выкинуть житие Сергия или Михаила или то и другое. Можно переместить так, чтобы где Иосиф, там бы менее житий и летописи... . Высожары — созвездие — плеяды, на закорки — на себя. Ломы в лесу — место, где повалился лес. Щекочет сорока , как грает ворон . Для уяснения прибавить в этом месте: «И я увидал в глуши болота завалившиеся друг на друга деревья и услыхал сороку». Под в голова лучше, чем под головы. Боюсь, ужасно боюсь, что труда по славянскому будет очень и очень много, и что не только 10 сентября, но 10 октября не кончите».[277]

Приведенной фразы Страхов не вставил в рассказ «Охота пуще неволи». Вместо «под в голова» он все же написал в нем: «под головы». Относительно срока выхода Страхов поспешил успокоить Толстого, как о том можно судить по ответному письму Толстого от первых чисел сентября 1872 г.[278]