Сьюзен Янг - Программа

- Подожди, - сказал он, - мы не должны.

Его голубые глаза были широко открыты, полны желания. Страсти. Я уложила его на землю и снова его поцеловала, расстегивая его ремень, даже когда он и повторил, что мы не должны этого делать. Он принес презерватив, из чего я поняла, что он, по крайней мере, предполагал, что это может случиться. И мы использовали его, так же, как и в каждый следующий раз.

Я открываю глаза и вижу, что доктор Уоррен ждет продолжения. Я бы хотела ничего ей не рассказывать, но я просто не могу остановиться. Ненавижу, что не могу остановиться, потому что знаю, что это значит. Она собирается украсть у меня этот момент, и мысль об этом невыносима.

- В ту ночь мы с Джеймсом впервые занимались любовью, – говорю я, - но дело было не в гормонах. Это было безнадежно печально, даже немного болезненно. А потом это было красиво и обнадеживающе. Это было обещание, которое мы дали друг другу, что мы будем защищать друг друга. Заботиться друг о друге.

- Джеймс сказал мне, что любит меня, и что не позволит, чтобы со мной что-то случилось. Я обещала то же самое, - я задыхаюсь от этих слов. – Но я солгала. Я не защитила его. Я так старалась, но я не была достаточно сильной. Они пришли и забрали его. И теперь он меня больше не любит.

Я закрываю лицо и начинаю рыдать, поняв, как больно быть живой. Как я не хочу жить с этой потерей.

- У меня ничего нет, - говорю я сквозь пальцы, - теперь я совсем одна.

- Ты не одна, - говорит доктор Уоррен. – Я не говорю, что Джеймс – плохой. И Брейди, и Миллер, и Лейси. Но они причина, по которой ты здесь. Они были заражены, Слоан. Они заразили тебя. А теперь тебе нужно поправиться. Как с раковой опухолью, мы должны вырезать то, из-за чего тебе плохо.

Я смотрю на нее, все еще ненавижу ее, но теперь, когда в груди такая сильная боль, может, чуть меньше.

- Вот, - она дает мне желтую таблетку. – Возьми ее. Придай себе сил, дорогая. Это все исправит.

Я рассматриваю ее предложение. Потом думаю об отвратительных губах Роджера на моих губах. Думаю о том, что его пурпурная таблетка позволит мне сохранить часть воспоминаний. Так что вместо этого я смотрю на доктора Уоррен и говорю:

- Иди к черту.

И потом кто-то хватает меня, и я чувствую укол в руку.

Часть 2. Глава 9

- Слоан, - шепчет голос.

Я распахиваю глаза и начинаю кричать, увидев кого-то у кровати.

- Ш… Ш… - говорит Риэлм, быстро приложив палец к губам. Он осторожно бросает взгляд на дверь, и я заставляю себя замолчать.

- Ты чертовски меня напугал, - шепчу я.

Только лунный свет проникает через закрытое окно. Я замираю, когда мне удается поближе его разглядеть.

- Твой глаз.

У Риэлма синяк под глазом, и, похоже, что он все еще болит.

- Все в порядке, - говорит он, отмахиваясь от меня. – Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Не хотел исчезать так внезапно.

Он ухмыляется, но осматривает меня, проверяет, в порядке ли я.

- Это было очень грубо, - говорю я. Потом сажусь и обвиваю руки вокруг его шеи. Он усмехается и будто он смущен, что мы обнимаемся.

- Мне было так одиноко, - говорю я.

Риэлм протягивает руку и гладит мне волосы.

- Слоан… - он замолкает. – Никто тебя не обидел, правда?

В его голосе слышно беспокойство, и я думаю, он говорит о Роджере, но я не могу рассказать ему о таблетке. О поцелуе.

- Нет, - я лгу. – Я просто и не думала, что ты вернешься.

Я медленно отпускаю его и откидываюсь назад. Я рада, что он здесь.

- Тебе нужно поспать, – шепчет Риэлм. – Встретимся за завтраком?

Я улыбаюсь, киваю.

- Может, у них будут вафли.

Он смеется.

- Если нет, я тебе найду.

Я сворачиваюсь в клубок, и он поправляет мне одеяла.

- Наверное, найдешь.

Смотрю, как он уходит, тихо закрыв за мной дверь. Когда я его вижу, кажется, что у меня с души упал огромный камень. Даже хотя я и помню, что вчера я была расстроена, я не могу вспомнить, почему. Я просто рада, что мой друг вернулся.

* * *

На следующее утро Риэлм ждет за моим столиком. В новой лимонно-желтой пижаме он выглядит бодрым. Волосы у него еще мокрые, они зачесаны назад, что каким-то образом делает его еще моложе. Вместе с подбитым глазом, это почти восхитительно.

- Вафель нет, - говорит он, как будто ожидает, что я буду разочарована. – Но я заполнил карточку с пожеланиями, так что будем надеяться на завтра.

Я смеюсь и сажусь рядом с ним, но пока что не беру еду.

- Этот фингал ты от обработчика получил? – спрашиваю я, наклонившись, чтобы разглядеть его. Пока я осматриваю, Риэлм глядит на меня с печальным лицом.

- Роджер пихнул меня локтем, - тихо говорит он, - но я его едва не задушил, так что мы вроде как квиты.

Я напрягаюсь и отворачиваюсь. Я жалею, что позволила Роджеру прикоснуться к себе, но знаю, что взамен я должна сохранить частичку себя. По крайней мере, я надеюсь на это.

- Что? – спрашивает Риэлм.

- Ничего, - бормочу я, - я просто голодна.

Я встаю и иду в очередь за едой.

* * *

Моя третья неделя в Программе подходит к концу, и я по-прежнему отказываюсь от таблеток. Я почти хочу не знать, что со мной делают лекарства, чтобы мне не приходилось бороться каждый день. Но я знаю. И я хочу бороться.

После сеанса терапии и свежего укола я почти дохожу до своей палаты, когда он проходит в коридор.

- Привет, Слоан, - говорит Роджер. – Прости, что меня не было рядом. Проводил много времени в твоей новой школе.

При звуке его голоса у меня по рукам бегут мурашки.

- Оставь меня в покое, - говорю я немного невнятно.

- Не хочешь знать, почему?

Я поворачиваюсь и смотрю на него. Его темные волосы падают ему на глаза.

- Нет.

- Имя Джеймс Мерфи кажется тебе знакомым? – спрашивает он.

Я ахаю и останавливаюсь, опираюсь о стену. Джеймс – мой парень, или, по крайней мере, был им, пока не попал в Программу. Он раньше дружил с Миллером – а до этого… Что? Кем был Джеймс до этого?

Я прижимаю тыльную часть ладони ко лбу. Я не могу вспомнить.

- Кажется, Джеймс упрямый. Неудивительно, что вы двое были вместе так долго. Вы – пара смутьянов.

Роджер смеется, и мне хочется наброситься на него, выцарапать ему глаза.

- Он в порядке? – спрашиваю я.

Роджер кивает.

- В порядке. Просто от него одни неприятности. Он всегда проверяет своих обработчиков, ускользает от них. Ему повезло, что скоро ему будет восемнадцать, или он мог бы снова оказаться здесь.

Джеймс в порядке. Я улыбаюсь и облокачиваюсь о стену.

- Знаешь, Слоан, - шепчет Роджер, подойдя ко мне ближе, - после еще одного или двух сеансов Джеймса навсегда сотрут из твоей памяти.

- Заткнись, - говорю я, зажмуривая глаза, когда его пальцы касаются кожи у меня на руке.

- Я назначил тебе цену, и я думаю, это справедливо. Что скажешь? – он наклоняется ближе, дышит мятой мне в ухо. Его палец скользит вверх по моей руке и по рубашке, коснувшись груди.