Сьюзен Янг - Программа

Я хочу забыть обо всем. Хочу забыть о Джеймсе.

Грудь снова переполняет резкая боль, но потом мы с Риэлмом падаем с дивана, мы лежим на ковре, и он наверху. Он целует меня в шею, его руки ласкают мое тело, а я пытаюсь почувствовать его. Почувствовать каково это быть с ним.

Но я нахожусь за миллион миль отсюда, и все, что я чувствую — потерянность и одиночество. Я одна.

Губы Риэлма останавливаются рядом с моим ухом, он тяжело дышит. Я осознаю, что лежу на спине и смотрю в потолок, а из глаз у меня текут слезы. Рука Риэлма соскальзывает с моей груди, и он поворачивает меня к себе.

- Ты не хочешь этого, - говорит он с печалью в голосе. - Ты все еще любишь его.

Его слова поражают меня, но я не спорю. Он назвал словами то чувство, которое бушевало внутри меня. Внезапно я понимаю, что действительно кого-то люблю. Другого.

Риэлм пытается отсмеяться, качая головой.

- Господи, - говорит он, - А он тот еще козел.

Риэлм лежит рядом со мной, и мы смотри в потолок с деревянными балками.

- Это ведь Джеймс? - спрашиваю я, не зная, что делать.

- Да, - отвечает Риэлм. - Ты любишь его. Всегда любила. И то, что ты не с ним, сбивает тебя с толку. Может, ты его не помнишь, но твое сердце помнит.

Риэлм поворачивается ко мне.

- Я хотел быть тем, кто сделает тебя счастливой, но ты всегда будешь принадлежать ему.

Я вздыхаю, не совсем отрицая это, но все же ничего не понимая. Меня охватывает одиночество.

- Нет, - говорю я, - эта часть моей жизни кончена. Не думаю, что он еще любит меня. По крайней мере, сейчас.

- Он любит, - вздыхает Риэлм, - точно любит.

- Это из-за Брейди? - спрашиваю я, решив, что это все объясняет. - Вот почему Джеймс был со мной, потому что мой брат погиб?

- Нет. Вы любили друг друга. Думаю, подходящее слово - «безумно».

Он замолкает.

- Вы всегда любили друг друга. И всегда будете любить.

Я лежу рядом с Риэлмом, на полу, наполовину раздетая, и он говорит мне, что я люблю другого — что-то, что я не могу вспомнить, но что могу почувствовать. Та растерянность, с которой я пришла сюда, проходит, хотя голова все еще болит.

- А моя головная боль? - спрашиваю я.

- Твой мозг восстанавливает себя. То единственное воспоминание, которое у тебя было, разрушило последовательность событий, которую внушили тебе на терапии. Твой разум знает, что что-то не так. Теперь он медленно восстанавливается. Давай порадуемся, что это было всего одно воспоминание, а не все сразу.

Я смотрю на него, думаю, действительно ли он считает, что так будет лучше для меня.

- Почему ты не хочешь, чтобы я все вспомнила? - спрашиваю я. - Что такого ужасного я могла рассказать тебе, что лучше было бы жить такой жизнью?

Риэлм печально улыбается.

- Некоторые вещи лучше оставить в прошлом. Для всех нас.

У него капают слезы, и я думаю о том, что я сегодня сделала с ним, как я его обманула.

- А если я испытываю к Джеймсу такие чувства, с чем остаешься ты?

- Я люблю девушку, которая любит другого. Если спросишь меня, вполне в духе Шекспира.

Я склоняюсь к нему, кладу руку ему на сердце. Хотела бы я чувствовать к нему то же, что и он ко мне. Но даже теперь, даже хотя Джеймс далеко от меня, я знаю, что не смогу полюбить Риэлма. Он не мой.

Мы устраиваемся рядом друг с другом. В камине тлеют угольки.

- Тот парень умер, - тихо говорю я. - Он сказал, что эпидемия распространяется и на взрослых.

Риэлм напрягается.

- А что если это правда? - спрашиваю я.

- Тебе не нужно волноваться о таких вещах, особенно теперь, когда после твоего выздоровления прошло так мало времени. - Тебе нужно сосредоточиться на выздоровлении и слушать твоего обработчика, когда он предупреждает тебя...

Мне приходит в голову, что я еще не рассказала ему о Кевине.

- Риэлм, - говорю я, - они отстранили Кевина от моего лечения.

Он сразу же смотрит на меня.

- Когда это случилось?

- Вчера.

Риэлм тихо ругается, но потом извиняется.

- Не беспокойся, - говорит он, - я выясню, в чем дело. Наверняка, ты уже так здорова, что тебе уже не нужен обработчик.

Он ложится, но я замечаю складку между его бровей, когда он отворачивается от меня. Я верю, что он выяснит, что случилось. Потом я думаю, что я должна встать, хотя бы надеть рубашку, но мы просто лежим и молчим, очень долго.

* * *

Когда я залезаю в машину, времени уже три часа ночи, и степень головной боли уменьшилась до тупого пульсирования. Я думала, что Риэлм попросит меня остаться на ночь, но потом он напомнил мне, что родители, вероятно, доложат обо мне, если на следующее утро увидят, что меня нет. Хотя я не хотела уезжать. Мне нравилось, что я свободна, что меня не контролируют, хотя бы несколько часов. Никто не наблюдает за мной, не разбирает по косточкам, что я делаю. Возможно, завтра мне придется встретиться с новым обработчиком, как минимум, встретиться с родителями. Встретиться с Джеймсом.

И в этот момент у меня в кармане вибрирует телефон, и я улыбаюсь, думаю, что это Риэлм, который не дал мне свой номер, зато взял мой. Но когда я смотрю на экран, сердце у меня пропускает один удар. Это Джеймс.

- Не читай это, Слоан, - говорю я сама себе, кидаю телефон на пассажирское сиденье и включаю радио. Я, наконец, впервые за долгое время прилично чувствую себя, и мне не нужно, чтобы он все портил. Я проезжаю один квартал, а потом беру телефон и читаю сообщение.

ТЫ В ПОРЯДКЕ?

:)

ЕСЛИ ДА,

:(

если нет.

Идиот. Я не обращаю на него внимания и еду домой, думаю о том, что сказал Риэлм. Что иногда лучше не знать. Может, я должна поверить ему. У него нет причин обманывать меня.

Я У ТЕБЯ ПЕРЕД ДОМОМ. ВЫХОДИ.

Что он делает возле моего дома? Я паркуюсь, чтобы написать ответ. Стервозный ответ.

НЕ ДОМА. ТОЛЬКО ЧТО УЕХАЛА ОТ РИЭЛМА.

Как только я пишу это сообщение, мне тут же хочется отменить отправку. Меня пронзает острое чувство вины. Риэлм сказал, что я любила Джеймса. Он не просто был моим парнем, я «безумно» его любила. Я смотрю на телефон, но он молчит. Теперь я себя ненавижу.

В РОМАНТИЧЕСКУЮ ДОЖДЛИВУЮ НОЧЬ? УВЕРЕН, ЧТО ЭТО НЕ НАТОЛКНУЛО ЕГО НА НЕВЕРНЫЕ ВЫВОДЫ.

Я ухмыляюсь.

Я ДУМАЛА, ТЕБЕ ВСЕ РАВНО?

Сначала он отталкивает меня, а потом у него хватает наглости...

ТАК И ЕСТЬ. ПОКА.

В животе у меня появляется нехорошее чувство, как будто земля уходит из под ног. Но теперь я знаю, что это за чувство. Должна ли я рассказать Джеймсу о нашем прошлом? Заслуживает ли он того, чтобы знать, что у нас были отношения?

Я смотрю на часы. Уже поздно, и я решаю выключить телефон и вычеркнуть Джеймса из своей жизни. Мне нужно держаться от него подальше. Он плохо на меня влияет. И я не хочу возвращаться в Программу. Я никогда бы не смогла пройти через это снова. Так что я снова еду по мокрым улицам и, доехав до дома, тихонько захожу внутрь, а родители так ничего и не слышат.