Чупин Олег - Командир. Трилогия

Причину отправки в неурочное время галеона с грузом драгоценных камней и металлов выяснилась после прочтения захваченных бумаг покойного дона Мигеля Педро де Эредиа, жаль что не удалось захватить этого дона в добром здравии. Побольше бы рассказал об этом дело, да и вообще за жизнь в Новой Испании и метрополии. Причина проста и банальна во все времена и во всех странах. Вице-королишко банально провороваться. Но в этот раз спер уж очень много и видимо ему кто-то, в документах его имя не называлось, но по намекам лицо из инквизиции, достаточно открыто намекнул дону де Саравия, что простому королю, без вице, сильно не понравиться данный факт. И лучше вернуть незаконно присвоенное самому и даже немного больше, чем дожидаться реакции повелителя на информацию о хищении. А уж о том, что данная информация дойдет до адресата, 'работник' инквизиции не мало не сомневался. Вот и прошлось дону вице-королю срочно собирать 'бабки' и засылать со специальным курьером и сопровождением их Католическому Величеству.

Семенов не терял времени и споро взялся за порученное дело. В самой гавани, напротив дальнего от батареи входа, была поставлена на якорь каррака, для несения брандвахты. Напротив ближнего от батареи входа, на брандвахте по переменно стояли обе каравеллы. В связи с наметившейся нехваткой личного состава, корабли несли брандвахту с минимальным экипажем, только чтобы имелась возможность вести артиллерийский огонь с одного борта, обращенного к проходу, который усилии, перетащив с другого борта, верхней палубы, большинство орудий.

На строительство форта испанцев не использовали и им оставалось, вместе со своими вчерашними рабами-неграми работать на разбиваемых полях, огородах, плантациях, ухаживать за скотом, отстраивать пристань и сам поселок. Негров, кроме форта и сельского хозяйства, задействовали на добыче камня в каменоломне и рубке деревьев. Срубленные бревна пока сушились, невдалеке от водопада, на котором уральцы, под руководством Семенова, затеяли строительство лесопилки с привод от водяного колеса, так же монтируемого русскими из привезенных деталей на этом же водопаде. Начали ломать, рыть, котлованы, на месте строительства радиостанции, казармы и складов в верхнем форте, а так же разметили линию городских стен, и начали отрывать канаву под фундамент.

Пока проходила выгрузка, подсчет трофеев, дезинфекция и ремонт захваченных галеонов и иных судов, 'Паллада' не стала простаивать без дела и 2 декабря вышла в море на свободную охоту. За неделю болтания в море, на юго-востоке от Тортуги, перехватили десяти пушечную каравеллу 'Санта-Изабелл', следующую из севильской гавани Сан-Лукар-де-Баррамеда на Кубу, в гавань Сантьяго-де-Куба и продолжением пути далее до Веракруса, из которого по суши и до Мехико добраться можно. На предложения о сдачи, капитан каравеллы ответил категорическим отказом, выразившимся полновесным залпом правым бортом. Что, несомненно, свидетельствовало о его мужестве и полном отсутствии ответственности за судьбу доверенного ему судна, людей и груза. Во время получасовой артиллерийской дуэли, 'Санта-Изабелл' была буквально растерзана залпами орудий 'Паллады', которая пользуясь явным превосходством 'единорогов' по дальности выстрела и скорострельности, перед мелкокалиберным пушками каравеллы, держась на дистанции не доступной для ядер пушек испанца, практически в полигонных условиях, расстреляла корабль иберийцев. К окончанию дуэли на каравелле были сбиты все мачты, разорван такелаж, разбиты бушприт и кормовые надстройки, снесены фальшборта и находившиеся за ними пушки. Картечные залпы смели с палубы испанского корабля его экипаж, остатки команды были добиты залпами мушкетов и пищалей. К моменту абордажа, на палубе 'Санта-Изабелл' не осталось ни кого, кто мог бы оказать сопротивления. На захваченном корабле, среди убитых и умирающих, Брусилов, командовавший абордажным отрядом, обнаружил кабальеро, оказавшимся очень похожим на него самого, одна фигура, рост и практически одно лицо. В ходе блиц допроса кабальеро, он сообщил, что зовут его дон Берналь Диас дель Кастильо родом из Медины, следует в Новый Свет для службы у вице-короля Новой Испании. С собой, в пассажирской каюте каравеллы, он везет и весь архив своей семьи, так как после смерти родителей он остался её единственный представителем. Приказав перенести молодого кабальеро на борт 'Паллады', Брусилов в остатках каюты нашел сундук с вещами дона Бернала, в котором и обнаружил ларец с архивом семьи Кастильо, рекомендательными письмами, с десятком реалов и двумя эскудо. Перенеся на борт своего галеона сундук дель Кастильо, опустошив трюм взятого судна, груз в основном состоял из тюков простого полотна, лопат, топоров, пил, гвоздей и прочих скоб с костылями и собрав остальной не большой трофей - четыре восьми фунтовых и шесть трех фунтовых медных пушек, восемь центнеров пороха, пушечные ядра, небольшое количество сухарей и солонины, тысяча реалов корабельной казны. Саму каравеллу затопили, прорубив ей днище, уж больно было разбито это корыто и довести его до своего порта, не представлялось ни какой возможности. Предварительно перетащив всех мертвецов в её трюм, на всякий случай, что бы на них, никто не наткнулся. Весь путь до Порта-Росс, Брусилов не отходил от дель Кастильо. По приходу в бухту, дон Берналь был помещен в казарму, в отдельную комнату, с полной изоляцией от каких либо контактов с другими испанцами. Вызванный к нему Пирогов, осмотрев его, вынес заключение, что он не жилец. От картечных ранений в правую ногу, у него началась гангрена. И даже ампутация ноги уже не поможет, было поздно, гангрена перекинулась выше паха. В лучшем случае Пирогов сможет продержать раннего не больше семи-восьми дней и то используя для обезболивания опий и морфин. Приняв во внимания заключения медицины, Брусилов пропадал у постели кабальеро сутками. Беседуя с ним о его жизни в Испании, родственниках, знакомых, истории их рода, планах на будущее в Новом Свете, наличии знакомых в Новом Свете и кого он или кто его в Новой Испании или Перу знает лично. Общение с тяжело раненным, заживо гниющим и умирающим человеком ни кому не приносит удовольствия, за исключением психически не нормальных. Брусилов не был психом, он просто выполнял свои профессиональные обязанности. На второй день, после возврата рейдера от кубинских берегов, Черный пригласил к себе Брусилова и Воротынского и поставил перед ними задачи в кратчайшее время организовать эффективные агентурные сети, по их профилям. Брусилову разведывательную, а Воротынскому контрразведывательную. При этом и состоялся можно сказать судьбоносный для 'витязей' разговор, который в последствии не раз принесёт как пользу, так и неприятности. Начал его по старшинству Черный: - Надеюсь, товарищи бояре, общее направления Вашей деятельности мы определили. Теперь можно перейти к более конкретным мероприятиям. Какие, у кого имеются мысли. Прошу Михаил Иванович, Вам первому слово. - обратился свеже 'испеченный' адмирал к Воротынскому.