Чупин Олег - Командир. Трилогия

В предрассветных сумерках галеоны 'витязей', руководствуясь указаниями отца Бенедикта, прошли по фарватеру в городскую гавань. Часовые небольшого форта, прикрывавшего порт, то ли проспали, то ли не поняли, что под белым флагом с красным прямым крестом во все полотнище, на рейд входят не свои корабли, а враги. Однако вскоре это их заблуждение было исправлено, когда вошедшие корабли, разбудили спящих, поприветствовали форт 'салютом', из всех орудий борта, боевыми зарядами. Ядра, попавшие в и так уже старую, не крепкую кладку, окончательно решили вопрос стен, стоять или упасть, в пользу последнего предложения. За тот час, что проходящая на рейд Плимута большая часть кораблей захватчиков, обстреливали форт, он превратился в не пригодные для обороны груды камня и щебня. Когда шлюпки с галеонов пришельцев, полные пехоты, направились от кораблей к пирсам, их попробовали отогнать мушкетным огнем немногочисленные защитники порта. Но ядра и гранаты с бомбами, прилетевшие с бортов галеонов, однозначно 'посоветовали', оставшимся в живых мушкетерам, ретироваться подальше от вражеских орудий. Высадки десанта на пирс ни кто не препятствовал. Десантники захватив пирс и полдюжины портовых складов с сараями, закрепились на них. С подошедших к пирсу галеонов высадились оставшиеся на борту кораблей морские пехотинцы и начали сгружать 'единороги'. Через час выгрузка окончилась и ушкуйники пошли вперед, в гору, к центру Плимута. С противоположной стороны города, уже с полчаса как раздавались выстрелы десантных 'единорогов' и 'сакмарочек' запорожских казаков, высадившихся с 'чайконосца' в окрестностях города. Пройдя на своих десантных баркасах, в дальнейшем для краткости именуемые 'чайками', к подножию белых береговых утесов и найдя в месте указанном отцом Бенедиктом, малозаметную тропиночку по этим кручам, поднялись на них, подняли трех фунтовые 'единороги', снятые с вертлюг 'чаек' и поставленные на десантные лафеты, припасы к ним и скорым шагом пошли к Плимуту. В течении сорока-пятидесяти минут вышли на противоположную от порта окраину города. После сосредоточения, штурмовые отряды казаков, усиленные 'единорогами', вошли на улочки Плимута, из которого уже побежали либо самые трусливые, либо самые прозорливые.

Центр Плимута, окруженный невысокой, местами выкрошившейся от времени стеной, достался казакам, которые вбежали в не закрытые ворота, охраняемые всего парой полусонных воротных стражников. Морпехи и начали позже атаку, и подзадержались при зачистке многочисленных портовых строений, вот и припозднились. Однако, через час неспешного продвижения по узким городским улицам, отряды ушкуйников встретились, чем и завершили захват Плимута. Та сотня солдат гарнизона или чуток поболее, и теоретически не могли сдержать атакующих, особенно после подавления форта.

Поднявшиеся вверх по реке, к верфи, галеон и пара каравелл, беспрепятственно дошли до своей цели и высадили десант, немножко постреляв из своих орудий, в основном, для, моральной поддержки морпехов, а не по боевой необходимости. Какого-либо организованного сопротивления десантникам оказано не было. С полтора десятка городских стражников, охранявшие верфи по ночной поре и не успевшие вернутся домой, походя были срублены или пристрелены атакующими. И в основном двум сотням воинов пришельцев пришлось заниматься перехватом жителей города, когда последние поняли, что грозит им при захвате Плимута, и прихватив самое ценное, рванули в единственно свободную от врагов, как они думали, сторону. Но их думам не удалось осуществиться и беглецы сами принесли нападавшим своё злато-серебро.

Лучшее время для победителей, поиск и сбор добычи, продолжалось четверо суток. За это время очистили округу на полтора дня во все стороны. Жителей, если они не оказывали сопротивление не трогали, за исключением корабельных мастеров с их семьями и молодых симпатичных мисс и миссис. Но, если не трогали самих жителей, то на их имущество это не распространялось. Забирали все, что представляло какую-либо ценность, остальное сжигали вместе со всеми постройками поселений.

И вот город и округа ограблены и сожжены, добыча, в том числе и живая, погружена на суда, как свои, так и трофейные и оставив за спиной полыхающий Плимут, ушкуйники ушли от английского берега в Канал. Отойдя от берега на достаточное расстояния, чтобы затруднить наблюдение за эскадрой, московиты взяли курс на Портленд и прикрываемое им побережье.

***

Второй точкой высадки при набеге, стал остров Портленд, небольшой, шесть километров в длину и два с половиной в ширину, известковый кусочек суши, с одноименным городом-крепостью, портом и расположенными немного южнее: города-порта Уэймут и столицы графства Дорсет - Дорчестер. Портленд находится в самом центре так называемого Юрского побережья, уникальной формации, известной прежде всего по своим знаменитым белым меловым утесам. И является важнейшей укрепленной точкой южного побережья Англии и базой только-только нарождающегося британского военно-морского флота. Важно и то, что замок Портленд, в отличии от Уэймута и Дорчестера, всегда был королевской усадьбой и подчинялся напрямую короне, минуя местного лорда или муниципалитет.

Находившийся в восьми километрах севернее на побережье острова Британия, Уэймут, так же был неплохо укреплен, в связи со своим расположением на самом берегу Английского канала, он находился под постоянной угрозой нападений с материка, представляя собой ещё одну из передовых точек обороны Британских островов от вторжения. И если порт в Портленде, это был в основном военным, то порт Уэймута, был обычный торговый порт, торгового города.

Примерно в дюжине километрах севернее Уэймут, расположилась столица местного графства -Дорсет. И как всякая приграничная столица так же был не плохо укреплен и благодаря своему расположению в нем имелось не маленькая золото-серебряная 'прослойка жирка', накопленного за счет торговли, как в самом городе, так и в городах графства. А уж от самого Дорсета, шла дорога на юго-запад, по которой через 187 километров попадешь в Лондон.

При подходе к Портленду, отец Бенедикт снова взял управлением эскадры в свои руки, ведь из-за сильного прилива и мелких рифов, было легче легкого не дойти до острова, а наскочить днищем на одно из многочисленных неприятностей. К вечеру эскадра встала в дрейф на траверсе острова, приняла на борт флагмана связника, с последними данными по объектам атаки. После ухода кораблика со связным, к Портленду, на трофейных рыбачьих суденышках ушла сотня гидродиверсантов, под командованием их 'папы'-'бати' Лазарева. Уже в полной темноте, 'моржи' подошли почти к самому острову и покинули доставившие их 'корыта', скользнули в негостеприимные, холодные воды Ла-Манша, поплыли к видневшемуся острову и высившемуся замку под одним названием Портленд.