Джек Вэнс - Мэдук

«В таком случае, чем следует заняться мне?»

Мурген погладил подбородок: «Я буду внимательно следить за действиями Торкваля. Если он применяет колдовство, мы сможем сра- зу вмешаться. Если он просто бандит, каковы бы ни были его возмутительные преступления, с ним придется иметь дело королю Эйласу и его армиям».

«Я предпочел бы нанести ему упреждающий удар».

«Несомненно. Мы обязаны, однако, придерживаться принципа минимального вмешательства! Эдикт — хрупкое построение. Если станет известно, что мы его нарушаем, чего будут стоить все мои за- преты? Чародеи снова распустятся».

«Позволю себе одно последнее замечание! Твои сторожевые чу- дища продолжают вести себя непозволительным образом! Они могут напугать робкого человека до смерти. Тебе обязательно следует нау- чить их вести себя значительно вежливее и скромнее».

«Я этим займусь».

Глава 6

В конце лета, когда воздух наполнился ароматами осени, королев- ская семья готовилась вернуться из Сарриса в Хайдион. По этому по- воду не было единства мнений и настроений. Король Казмир неохотно расставался с неофициальным образом жизни в Саррисе. Королева Соллас, напротив, не могла дождаться возможности забыть о пасто- ральных недостатках летнего дворца. Кассандра отъезд мало волно- вал: собутыльники, кокетливые девицы и веселые развлечения были так же доступны в Хайдионе, как и в Саррисе — может быть, даже в большей степени. Принцесса Мэдук, подобно королю Казмиру, поки- дала Саррис с сожалением. Она намекнула леди Дездее, и неоднократ- но, на то, что ее более чем устраивало существование в летней рези- денции, и что она предпочла бы вообще не возвращаться в Хайдион. Воспитательница не обращала внимания на ее слова, и намеки ни к чему не привели. Волей-неволей принцессе, унылой и подавленной, пришлось смириться с идеей возвращения; ей сказали, что весь долгий путь до столицы Лионесса она проделает в королевском экипаже. На- бравшись храбрости, Мэдук обреченно выразила желание ехать на Тайфере. Она указала на то, что это было бы удобно для всех. В экипаже будет больше места, а Тайферу полезно пробежаться. Леди Дездея выслушала это предложение, подняв брови с холодным изум- лением: «Разумеется, это невозможно! Всякая деревенщина будет пя- литься на то, как принцесса скачет в облаке пыли — хорошо, если страх заставит их удерживаться от смеха!»

«Я не собираюсь скакать в облаке пыли! Я могу ехать впереди, где не будет никакой пыли!»

«И как вы будете выглядеть на своем бравом пони во главе ка- валькады? Почему бы вам не надеть кольчугу и не взять в руки высо- кое древко со знаменем подобно герольду-предвозвестнику былых времен?»

«Я ничего такого не имела в виду; я всего лишь...»

Леди Дездея подняла руку: «Ни слова больше! На этот раз вам придется вести себя достойно и ехать, как положено, вместе с ее вели- чеством. Для того, чтобы вам не было скучно, вашим фрейлинам доз- волят сидеть вместе с вами в экипаже».

«Именно поэтому я хочу ехать на Тайфере!»

«Невозможно!»

Приготовления шли своим чередом. Несмотря на недовольство принцессы, когда королевский экипаж выехал из Сарриса, Мэдук си- дела напротив королевы Соллас, а по левую руку от нее сидели Дево- нета и Хлодис.

В свое время отряд прибыл в Хайдион, и в замке возобновился обычный распорядок жизни. Мэдук устроили в прежних апартамен- тах, хотя теперь они вдруг показались ей маленькими и тесными. «Странно! — подумала Мэдук. — За одно лето я постарела на целую вечность и, конечно же, стала лучше разбираться в жизни. Надо про- верить...» Приложив ладони к груди, она нащупала небольшие мягкие выпуклости, раньше не ощущавшиеся. Она снова пощупала себя. В наличии мягких выпуклостей не было сомнений. «Гм! — сказала себе принцесса. — Надеюсь, когда я вырасту, из меня не получится что- нибудь вроде Хлодис».

Осень прошла, наступила зима. Для Мэдук самым достопримеча- тельным событием стала отставка леди Дездеи, жаловавшейся на боли в спине, нервные судороги и общее недомогание. Злые языки шептали, что здоровье воспитательницы сокрушили извращенные проделки Мэдук и ее упорное непослушание. Леди Дездея пожелтела, как ли- мон, живот ее раздулся, и через некоторое время она умерла от водян- ки.

Ее преемницей стала знатная женщина помоложе, более поклади- стая — леди Лавель, третья дочь герцога Вискогского.

Учитывая провал прежних попыток приручить неукротимую принцессу, леди Лавель изменила тактику и не слишком приставала к подопечной. Новая воспитательница допускала — по меньшей мере для видимости — что Мэдук, исходя из собственных интересов, захо- чет научиться приемам, уловкам и хитростям, позволявшим соблюдать требования церемониального этикета, прилагая минимальные усилия. Конечно же, в качестве предварительного условия, принцессе надле- жало узнать о тех неприятностях, от которых она стремилась укло- ниться. Таким образом, вопреки своим предпочтениям и догадываясь о том, что леди Лавель водит ее за нос, Мэдук усвоила кое-какие при- дворные ритуалы и простейшие навыки благородно-кокетливого пове- дения.

Погода испортилась: воющие штормовые ветры и проливные дож- ди обрушились на столицу Лионесса, и принцессе приходилось сидеть взаперти в Хайдионе. Грозовые бури кончились только через месяц, и чисто вымытый город внезапно озарился потоками бледного солнеч- ного света. После длительного заключения Мэдук не могла не вы- рваться на свежий воздух. Не зная, где еще ее могли оставить в покое, она направилась в тайный сад, где томилась в последние годы жизни принцесса Сульдрун.

Убедившись в том, что за ней никто не следит, Мэдук поспешила по арочной галерее к туннелю под стеной Зольтры Лучезарного. При- открыв трухлявую дощатую дверь, Мэдук вступила в сад.

Еще не спускаясь в узкую ложбину, она остановилась, чтобы при- смотреться и прислушаться. Вокруг ничто не шевелилось, тишину на- рушал только далекий приглушенный шум прибоя. «Странно!» — ду- мала Мэдук. В бледных лучах зимнего солнца сад казался не таким печальным, каким она его помнила.

Мэдук медленно спустилась по тропе к пляжу. Волны, возбужден- ные недавней бурей, высоко вздымались и тяжело обрушивались на щебень. Мэдук отвернулась от моря и взглянула вверх на ложбину. Более чем когда-либо, поведение Сульдрун представлялось ей зага- дочным. По словам Кассандра, Сульдрун не отважилась подвергнуть себя опасностям и лишениям, неизбежным в бродячей жизни. Почему нет? Сообразительный человек, решительно намеренный выжить, умеет сводить опасности к минимуму и даже, пожалуй, избегать их. Но Сульдрун, робкая и апатичная, предпочитала томиться в тайном саду — и здесь же в конце концов умерла.