Admin - i af0d3b7246f951a5

— Стас, открой бутылочку пива, видишь, у Милана душа горит, выпить хочется.

Милан одобрительно оглядел бутерброд.

— Ты прекрасно готовишь, Вацлав. Я теперь всегда буду оставлять тебе дежурство по кухне.

Стас аж поперхнулся. На его взгляд, Милан временами зарывался. Он посмотрел на Вацлава. Тот с гордым видом готовил бутерброды для остальных членов компании. Стас немного подумал и принялся открывать и раздавать пиво. Может быть Вацлав и прав. Всяко лучше так, чем скучная и изысканно вежливая церемонность. С другой стороны, Милан тщательно соблюдал этикет при посторонних. Все-таки тяжелая это работа, быть доверенным секретарем у большого начальника!

Сани выехали на большую дорогу. Дорога была довольно широкая, по обеим сторонам поросшая смешанным лесом, покрытым пушистым снегом. Все это великолепие ослепительно сияло на солнце.

— Тяжело ехать, — отметил Милан. — Глаза слепит.

Стас вздохнул. С недавних пор он вообще не любил солнечную погоду. А сейчас он бы и рад был предложить свои услуги, да не решался из-за все той же нелепой истории. Он заметил, что Вацлав что-то протягивает Милану. Он повернул голову, и увидел, что это темные очки.

— Возьми, Милан. Еще один подарок от Димочки.

— От Димочки? — засмеялся Милан, надевая солнцезащитные очки.

— Да. Знаешь, за те ночи, что мы провели с ним в бесконечных разговорах, мы успели переговорить обо всем. В частности, и об еще одном таком вот ярком дне. И Димочка посоветовал нам пользоваться солнцезащитными очками.

— За восемьсот без малу лет можно разжиться некоторым опытом, — отметил Милан. — Куда мы едем, Вацлав?

— Столица княжества — Москва. Димочка говорил, что это местный культурный центр. Если верить его словам, с давних пор принято, что туда съезжается большинство крупных ученых и талантливых людей в других областях науки и искусства. Вот только непонятно. Если туда съезжается такая прорва талантов, то там должен быть офигенный генофонд, там таланты должны рождаться сами, и без притока талантов со стороны. Тем не менее, Димочка утверждает, что они туда съезжались тысячу лет назад, съезжались восемьсот и продолжают это делать во все послевоенные годы. Возникает вопрос, на мой взгляд, более чем закономерный. Как сохраняется хороший генофонд в провинциях, и почему он такой фиговый в столице. Я лично вижу только одно объяснение.

Вацлав таинственно замолчал.

— Какое? — с любопытством спросил Милан.

— Гиблое место.

— Это объясняет ситуацию в столице, зато не объясняет положение в провинциях, — серьезно возразил молодой человек. — Мне кажется, что здесь ситуация гораздо сложнее. Думается, высокая концентрация талантливых генов в столице как раз и способствует рождению многочисленных талантов в провинциях. За счет фонового излучения. И чем выше концентрация талантов в столице, тем больше фоновое излучение, и, соответственно, тем больше гениев рождается на стороне.

— Излучение? — скептически протянул маг. — Гены излучают, что ли?

— Да. Причем, заметь, в самой столице это дает отрицательный результат. Вероятно, гениальность гасится при наложении излучений. Как-то это называется по-ученому? Да, интерференция.

— Интересная теория, — усмехнулся Вацлав.

— С другой стороны, все можно объяснить гораздо более прозаически, — неторопливо продолжал молодой человек. — В провинциях рождается большое количество гениев за счет культурно-просветительской деятельности столичных талантов. В смысле они ездят в творческие командировки, и способствует развитию талантов на стороне.

— А в столице? — смеясь, спросил маг.

— Но ведь провинциалы тоже в командировки ездят, — невозмутимо ответил Милан.

Милан заметил впереди указатель и притормозил.

— До Богоявленска тридцать километров. К обеду должны доехать, а Вацлав?

— Уже проголодался? Сделать еще бутерброд?

— Спасибо, я еще предыдущий не доел.

— Что ты на него любуешься, что ли? Давай-ка я сяду на козлы.

— Перебьешься. Мне практиковаться надо. А то сам обещал дать мне несколько уроков, а как до дела, так тебя нет.

— Кажется, я обещал это сделать в Верхней Волыни.

— Ну, если уж ты сейчас не можешь для этого выкроить часок, то там ты вообще вряд ли найдешь время вспомнить о существовании таких низменных вещей, как лошадь.

Вацлав перебрался вперед и сел рядом с Миланом.

— Что ж, давай учиться, — со вздохом предложил он. — Стас, открой еще по бутылочке пива.

— С удовольствием, — отозвался тот. — Но может быть, вы уступите место возницы мне? А то если пьянствовать, упулившись в сверкающий разными гранями лошадиный зад, то и укачаться недолго.

— Нет, Стас, вы просто не прониклись серьезностью ситуации, — возразил Милан. — Алкоголь в умеренных дозах способствует концентрации умственных усилий. Кстати, насколько я слышал, точнее, читал, в стародавние времена его применяли для этой цели и в магии. Но это только беднейшие классы населения. Те, кто не могли докупиться до настоящей мухоморовой настойки.

— Было дело, — засмеялся Стас. — Но это, порой, приводило к совершенно непредсказуемым последствиям.

— Ах, когда можно предсказать жизнь прямо до мелочей, это такая проза, что дальше некуда. В жизни всегда должно быть место подвигу. А, соответственно, и поэзии.

— Смотрите, не врежьтесь в ближайшее дерево. Это будет поэтично, спору нет, зато сразу станет холодно.

Милан покачал головой.

— Нет, Стас. Холод и поэзия несовместимы.

Дорога, по которой ехали верхневолынцы, была весьма оживленной. Экипажи ехали плотным потоком в обе стороны. Ответвлений от основной трассы также было множество. К тому же они частенько проезжали мимо деревень, что снижало скорость движения.

— Судя по виду, деревни не слишком-то богатые, — рассуждал Милан. — Но это вполне объяснимо — климат. Самый трудолюбивый хозяин на севере всегда достигнет меньших результатов, чем средний разгильдяй на юге. Закон природы, против него не попрешь. И здесь как раз вступают в свои права законы диалектики. Основной климатический закон диалектики гласит, что чем лучше климат, тем меньше земля требует вложений труда и денег, что есть ни что иное, как овеществленный, точнее, обумаженный труд, тем больше она может прокормить народа, и, следовательно, тем лучше за ней ухаживают, хотя этого и не требуется. Возьмите, для примера, сверхухоженные села Верхней Волыни. А в холодном суровом климате земля может прокормить примерно на порядок меньше людей и то, если за ней будут серьезно ухаживать. А вот ухаживать-то и некому. Димочка тебе не говорил, здесь как, такие же милые порядки, что и в Трехречье?

— Насколько я понял с его слов, ситуация здесь обстоит с точностью до наоборот. Да ты и сам видел, на границе мне без возражений дали местную кредитку под ручательство полесского банка.