Златан огорчениях. - Я — Златан

А в другой раз угнанный мной «велик» стянули уже у меня, и я стоял, как дурак, у стадиона. Дальше предстоял долгий путь до- мой, а я был голоден и обессилен. Тогда, недолго думая, я взял стоявший перед раздевалками новый велосипед, по привычке сбив замок. Это был отличный велосипед, и впоследствии я ста- рался ставить его подальше от стадиона, чтобы прежний хозяин ненароком не наткнулся на него. Но три дня спустя нас всех со- брали вместе. К тому моменту у меня уже был нюх на такие дела: от таких собраний хорошего не жди — одни неприятности и мо- ради. Так что я принялся придумывать всяческие правдоподобные оправдания.

Типа, «это был не я, а мой брат». И как в воду глядел — собра- ние действительно посвящено велосипеду помощника главного тренера. «Видел его кто-нибудь?».

Никто его не видел. Hy и я, разумеется, тоже! Я к тому, что в таких случаях ты не проронишь ни слова. Скорее, закосишь под дурачка, и скажешь что-то наподобие: «Ой, как мне жаль вас, вот и у меня тоже однажды украли велосипед».

Я прибавлял все больше и больше. Однако недовольство со сторо- ны родителей не прекращалось. Они не сдавались. «Опять'он, — неслось в мой адрес. — Снова он водится с мячом. Он не подходит команде». Это меня бесило. Да кто вы такие, чтобы стоять здесь и обсуждать меня? Мысли завязать с футболом стали вновь по- сещать меня. Точнее, я всерьез задумывался над тем, чтобы в оче- редной раз сменить команду. Отца рядом не было — кому было постоять за меня или хотя бы приодеть. Я был «один в поле воин», а со всех сторон шведские папаши и их высокомерные сынки пы- тались доказать мне мою неправоту. Конечно, я сердился. Более того, стал беспокойнее. Мне требовалось больше действия. Еще и еще. И также я нуждался в чем-то новом.

Джонни Гюлленшё, тренер юниорской команды, узнал про мои проблемы и рассказал об этом в клубе. «Ну, не всем же быть паиньками, — сказал он. — Мы можем потерять большой талант». В итоге, отец подписал за меня первый контракт. Это был про- рыв — я стал получать полторы тысячи крон в месяц и принялся работать еще усерднее. Кто сказал, что со мной невозможно иметь дело?! Не слушайте и не верьте.

Я с упорством учился обрабатывать мяч, стараясь делать как можно меньше касаний. Однако я все еще не был настолько хо- рош, чтобы можно было сравниться с тем же Тони. Я старался хотя бы не уступать ему. Все мои сверстники в «Мальмё» обожа- ли бразильские финты и приемы. Мы соревновались, кто лучше их исполнит, как когда-то было во дворе моего дома. Когда у нас появились компьютеры, мы загружали диски с разнообразными приемами в исполнении Роналдо или Ромарио, а затем повторяли их, пытаясь довести исполнение до филигранности. Мы стреми- лись как можно мягче обращаться с мячом. Но у бразильцев он словно прилипал к ноге, и мы продолжали тренироваться снова и снова, пока не достигнем нужного результата. В итоге, все стре- мились продемонстрировать все это в игре. Многие в команде владели сложными техническими приемами. Но я решил пойти дальше. Глубже, так сказать, вникнуть в тему. Я был вниматель- нее к деталям. Честно говоря, я стал одержимым. Все эти приемы всегда были моим способом показать себя, и я при любом удоб- ном случае пускался в обводку, невзирая на все недовольство со стороны тренеров и наблюдавших за игрой чужих родителей. Нет, я не буду подстраиваться под вас! Точнее, сделаю это частично. При всем желании отличаться от других, я хотел усвоить все уроки себе, то есть из неблагополучных районов, пытавшихся дотянуть- ся до высшего общества. Это неизменно оборачивалось неудачей. И чем больше они старались, тем хуже у них получалось. И я поду- мал: «Буду поступать наоборот. Даже, может быть, с перегибом». И вместо слов «У меня с собой всего двадцать крон», я говорил: «У меня ни гроша». Так выглядело круче. Безбашеннее. Я — кру- той парень из Русенгорда, я другой. Это стало моей визитной кар- точкой, и такая манера поведения нравилась мне все больше. И я не испытывал никаких комплексов по поводу того, что ровным счетом ничего не слыхивал про шведских кумиров.

Иной раз нас приглашали на матчи главной команды в каче- стве подающих мячи. Как-то «Мальмё» встречался с «Гётебор- гом» — очень серьезный матч. Мои одноклубники завелись в предвкушении получить автографы звезд, особенно у некоего То- маса Равелли, прослывшего героем после нескольких отраженных пенальти на чемпионате мира (ЧМ 1994 года — прим. ред.). А я ни- чего о нем не слышал, и промолчал, чтобы не сойти за полного профана (хотя, конечно, я тоже смотрел матчи чемпионата мира). Я же из Русенгорда, и мне «до лампочки» все эти шведы. Я бре- дил бразильцами — Ромарио, Бебето и другими, — и все, что меня заинтересовало в Равелли, это были его вратарские шорты очень яркой расцветки. Я даже подумывал, как бы их украсть.

Еще мы должны были продавать билеты «Бинглотто» (одна из крупнейших шведских лотерей), чтобы заработать денег в казну клуба. Я ломал голову, что делать с этими билетами. Я никогда не слышал ни про какого Локета (Лейф «Локет» Ольссон — ведущий одноименного шоу — прим. пер.). И я старался продать эти не- счастные билеты.

— Здравствуйте, здравствуйте, меня зовут Златан. Извините за беспокойство. Не желаете купить лотерейный билетик?

Если серьезно, то дело шло не очень. Когда нам впарили еще и Рождественские календари, я продал один, а то и меньше. Ну, то есть — ни одного. В конечном счете, отцу пришлось купить их все. Это было не совсем справедливо. Мы были не настолько богаты, да и в лишнем барахле дома не нуждались. Все эти затеи выгляде- ли дурацкими, и я не понимаю, как можно посылать детей зани- маться таким делом, словно попрошаек.

В команде сложился потрясающий коллектив: Тони Флюга- ре, Гудмундур Мете, Матиас Конча, Джимми Таманди, Маркус Розенберг... Hy и я. Все были разными, но очень талантливыми.

Я бы устроил сцену похлеще, чем когда-то мой отец. Та история навсегда в моей памяти, поскольку доставила мне боль. -При- знаюсь, она закалила меня, сделала сильнее. Кто знает, возмож- но благодаря тому случаю я еще больше закалился, почувствовал себя бойцом. Но в тот момент я был словно выбит из седла.

Ладно, проехали. В один прекрасный день у меня было на- значено свидание с девушкой, а тогда я не был настолько уж рас- кованным в этом смысле. Парень, к которому приставили персо- нального воспитателя, как вам такое, круто, да?! Меня всего про- шибал пот, даже когда я просто взял у нее номер телефона. В моих глазах она была потрясающей девушкой, и я решился спросить:

Не хочешь пойти куда-нибудь сегодня после школы?

Конечно, с удовольствием, — ответила она.

А что если на «Густава»?

Это сквер Густава Адольфа в Мальмё. Мне показалось, что ей понравилась эта идея. Когда я пришел на место свидания, ее еще не было. Я очень нервничал. Я чувствовал себя не в своей тарел- ке и даже как-то беззащитно. Почему она не пришла? Может, я разонравился ей? Прошла минута, две, три, десять, и я не стал дожидаться ее дольше. Это было наибольшим из всех унижений. Я решил, что она просто обманула меня. Кому охота приходить на свидание с таким, как я?! C такими мыслями я отправился домой. Hy и ладно, чихать я на нее хотел! Я стану звездой футбола. В ито- ге, все оказалось до банального глупо. Просто ее автобус опоздал (водителю приспичило купить сигарет или что-то подобное), и она приехала сразу после того, как я ушел. Мы разминулись, и де- вушка была расстроена не меньше меня.