Златан огорчениях. - Я — Златан

тестует против главной испанской власти, и прочая политическая фигня. Кроме всего прочего, у клубов разная философия. «Мы, «Барселона», не возносим себя до небес. Мы не «Реал». JVIbi лета- ем обычными самолетами». Так мне сказали, и это звучало вполне обоснованно. Я полетел через SpanAir и приземлился в Барселоне в 17:15. И если я до этого не понимал всех масштабов этого пере- хода, то понял сейчас.

Хаос — это не то слово. Сотни фанатов и журналистов ждали меня, все газетные страницы только об этом и писали. Люди гово- рили об «Ибрамании». Кошмар какой-то. Я не просто стал самой дорогой покупкой «Барселоны». Никакой новичок не привлекал такого внимания. Меня должны были представить на «Камп Ноу» вечером. Это клубная традиция. Когда переходил Роналдиньо, в 2003-м году, его приветствовали около 30 тысяч человек. Столько же человек приветствовало Тьерри Анри. А сейчас... как минимум, в два раза больше. И они ждали меня. Мурашки по коже бежали, честное слово. Меня вывели через чёрный ход аэропорта и повез- ли на специальной машине на стадион.

Сначала прошла пресс-конференция. Несколько сотен журна- листов толкались в комнате, как в банке с вареньем. Они нервни- чали: почему он не выходит? Но мы не могли выйти, потому что Это’о добавил сложностей «Интеру» на самом флажке. «Барсе- лона» ждала окончательного подтверждения сделки. Время шло. Голоса, доносящиеся из комнаты, были все более взволнованны- ми. Назревал бунт. Мы слышали все это очень четко, как будто мы находимся в центре событий. Я, Мино, Лапорта и другие шишки сидели за кулисами и ждали. Что же там происходило? Как долго еще сидеть?

Надоело, — сказал Мино.

Нам нужно подтверждение...

Да пошло оно, — сказал он, подзывая остальных. Мы на- конец вошли.

Так много репортеров я никогда не видел. Пока я отвечал на их вопросы, я слышал рев со стадиона. Сумасшествие, да и толь- ко. Когда я вышел с пресс-конференции, я пошел надеть форму «Барсы». Мне дали 9-й номер, тот же номер, под которым играл Роналдо, когда он играл в клубе. Это очень эмоционально. Градус на стадионе был очень высок. 60 или 70 тысяч человек было на трибунах. Несколько глубоких вдохов — и я вышел к ним. Никог- да, наверно, не смогу описать это.

пробуждает чувства в людях. Помню, как мы столкнулись с ним в отеле на следующий день. Он подошел ко мне.

Ты не можешь уйти!

· — Прости, но я воспользуюсь этой возможностью.

Но если ты уйдёшь, то и я уйду.

Боже, что на такое можно ответить? Это действительно меня задело. «Если ты уйдешь, то и я уйду».

Спасибо, — сказал я. — Ты многому научил меня.

Тебе спасибо.

Потом мы немного поболтали о том, о сем. Он немного похож на меня: гордый и добивается успеха любой ценой. Конечно, он не мог устоять и крикнул мне:

Эй, Ибра!

-Да?

Уходишь в «Барсу», чтобы выиграть ЛЧ, да?

Да, может быть.

Помни одно: выиграем все равно мы!

Потом мы попрощались.

Я улетел в Копенгаген и вернулся в наш дом в Лимхамсвагене, где встретился с Хеленой и детьми. Я ждал возможности расска- зать им обо всем и немного спуститься на землю. Но наш дом в буквальном смысле осаждали. Журналисты и фанаты спали у по- рога. Они звонили в дверь, орали, распевали, размахивали фла- гом «Барселоны». Полнейшее сумасшествие. Моя семья нервни- чала — родители, Санела, Кеки — никто не смел выйти на ули- цу. И их сразу начинали преследовать. Я суетился, чтобы пройти мимо них. В этой сутолоке я обратил внимание на то, что рука-то у меня болит.

Ни минуты покоя, постоянно что-то происходило. Всплыли де- тали моего контракта. Это’о трудно шел на контакт, хотел больше денег. Хелена и я обсуждали, где мы будем жить. Нет, было очень трудно спуститься на землю и все хорошенько обдумать. Через два дня я полетел в Барселону. Обычно я летаю на частных самолетах. Это может звучать высокомерно, но если летаешь на обычных са- молетах, то все тебя узнают, преследуют и прочее. Хаос. И в аэро- порту, и на борту.

Но на этот раз я полетел обычным самолетом. Я поговорил по телефону с людьми из «Барсы». Общеизвестно, что «Барселона» и «Реал» находятся в постоянных трениях между собой, они закля- тые соперники. И многое связано с политикой. Каталония про- возникнут проблемы. Это обычное дело при смене клуба — тща- тельное обследование. Вес, рост, количество жира в организме, готовность к матчу.

На обследовании я сказал: «Рука болит». Мне сделали рент- ген.

Рука оказалось сломанной. Перелом! Безумие. При смене клу- ба важно пройти предсезонные сборы, чтобы узнать партнеров по команде, их стиль игры. Это вообще не должно было обсуждаться, и решение надо было принять быстро. Я поговорил с Гвардиолой, с тренером. Он казался приятным и сказал, что сожалел о том, что его не было на официальной презентации. Он был в Лондоне. Как и все остальные, он заявил, что мне нужно прийти в форму как можно скорее. Они не хотели рисковать, поэтому было решено сразу прооперировать меня.

Ортопед вживил две стальные пластины в руку, чтобы зафикси- ровать перелом и ускорить восстановление. Тем же днем я полетел в тренировочный лагерь в Лос-Анджелесе. Абсурдно, в каком-то смысле — я ведь вот только что тут был. C «Интером». Теперь я ле- тел туда в новой команде и с огромным гипсом на руке. До полно- го восстановления должно было пройти три недели. По меньшей мере.

Держу в руках мяч и иду к специально установленной трибуне. Толпа рычит и выкрикивает мое имя. Весь стадион рукоплещет. Пресс-атташе бегает вокруг меня и говорит всякую фигню в духе: «Скажи Visca Ваг^а!» Это означало «Вперед, “Барса”!» Я сделал то, что он говорил мне — пожонглировал мячом, вверх, вниз, на грудь, головой, пяткой. Болельщикам нужно было большее, и я поцеловал эмблему клуба на форме. Про это стоит рассказать. Потом начали говорить, мол, как он мог поцеловать клубную эм- блему? Ведь он только что ушел из «Интера»? Ему что, плевать на старых фанатов? Люди жаловались по этому поводу. Появились даже комедийные скетчи по телевизору и прочее дерьмо. Но меня попросили сделать это. Они с ума сходили, прикрикивая: «Поце- луй эмблему, поцелуй эмблему». Я сделал то, что они просили, я подчинился. Все тело вибрировало в этот момент. Помню, как я хотел вернуться в раздевалку и успокоиться.

Адреналин витал в воздухе. Я дрожал. Когда все это закончи- лось, я посмотрел на Мино. Он не отставал более чем на десять метров. В такие моменты он был для меня всем. Мы вместе зашли в раздевалку и посмотрели на все имена на стене: Месси, Хави, Иньеста, Анри, Максвелл. И мое — Ибрагимович. Я снова по- смотрел на Мино. Он был поражен. Как будто он стал родителем. Никто из нас не мог тогда полностью осознать происшедшее. Все было гораздо круче, чем мы могли это себе представить. Затем мне пришло сообщение. Кто же это был? Это был Патрик Виейра. «Наслаждайся, — написал он. — Это не с каждым происходит». Можно слышать разную хрень от разных людей. Но когда кто- то типа Виейра посылает тебе такое сообщение, ты понимаешь, что стал частью чего-то невероятного. Я присел, чтобы спокойно подышать.