Мандино Ог - Величайший успех в мире

- Закхей, - произнес я вставая, - за все те годы, что мы проработали вместе, я ни разу не солгал тебе.

- Я знаю, Иосиф.

- Выслушай меня, умоляю. Очень давно, когда я впервые увидел тебя на базаре, я почувствовал к тебе жалость. Но это продолжалось недолго, потому что я понял, что в тебе есть нечто большее, чем в других людях. По мере того как росли твой успех и слава, я начал видеть в тебе великана, совершенного телосложения. И сейчас я вижу тебя таким. Я ослеплен твоими талантами, мужеством, способностями, чуткостью к чужому горю и твоей великой силой, но не физической, а силой твоего духа. Закхей, я могу поклясться жизнью, что и Лия видит тебя таким же.

Меньше чем через год они стали мужем и женой. Четыре года спустя они переехали во дворец, построенный Закхеем для Лии. Прошло еще двенадцать месяцев, и когда они уже смирились с тем, что никогда не будут благословлены наследником, Лия обрадовала нас вестью, что ждет ребенка.

Конечно, Закхей был уверен, что Господь пошлет ему сына. Месяц за месяцем, всякий раз, когда мы встречались, мне требовались поистине титанические усилия, чтобы отвлечь друга от мыслей о будущем ребенке и заставить поговорить о делах. Закхей уже строил грандиозные планы о будущем наследника. У мальчика будет прекрасная конюшня с лучшими арабскими скакунами, учителей для него он пригласит из Рима, Коринфа и Иерусалима, а в специально отведенной во дворце комнате будет множество игрушек. Закхей говорил, что в один прекрасный день его сын станет самым богатым землевладельцем в Иудее, и могущественнейшие люди мира будут добиваться чести называться его друзьями.

- Взгляни на это, Иосиф, - сказал мне Закхей однажды утром, открывая небольшую коробочку из отполированного орехового дерева, выложенную шелком, и вынимая из нее вещичку из слоновой кости, размером чуть меньше моего кулака. За время работы с Закхеем я стал настоящим специалистом по слоновой кости и мог безошибочно отличить, из бивня какого слона - африканского или индийского - вырезано то или иное украшение. То, что показал мне Закхей, было определенно сделано из бивня индийского слона.

Я осторожно взял в руки искусно вырезанную клетку: внутри находилась крошечная птичка, которая каталась по полу клетки. Я удивился тончайшей работе мастера - все было сделано из цельного куска кости.

- Сколько же времени резчик потратил не нее? - воскликнул я. - Наверное, многие месяцы. Поразительная работа! Как мастер сумел вырезать птичку, не повредив при этом многочисленных прутиков клетки? Никогда не видел ничего подобного! Это дар судьбы!

- А меня охватывает печаль, - грустно произнес Закхей, прижимаясь щекой к клетке. - Посмотри, ведь в клетке нет дверцы, птичка обречена провести всю жизнь в неволе.

- Где ты отыскал это сокровище?

- Недавно к нам пришел караван Во Санг Пи, он и подарил мне эту вещицу для моего будущего сына.

- Для твоего сына? - ошеломленно спросил я.

- Да, для моего сына. Это будет всего лишь погремушка. Мой сын будет забавляться с ней в те редкие минуты, когда я не смогу быть во дворце и играть с ним.

Даже сейчас, когда я пишу эти строки, слезы катятся по моим щекам, ибо маленьким пальчикам никогда не суждено было дотронуться до той изящной погремушки. Мечты и планы Закхея о будущем сыне так и не сбылись.

Младенец, долгожданный мальчик, и его мать, хрупкая, прекрасная Лия, погибли во время родов.

Последовавшие двенадцать месяцев показались нам, тем, кто был близок к Закхею, самым страшным временем. Он не выходил из своей огромной спальни и ни с кем не общался, кроме меня. С ним во дворце оставался только Шемер, первый слуга, нанятый Лией. Он приносил Закхею еду и следил за тем, чтобы на господине была свежая одежда. На все наши вопросы о здоровье хозяина Шемер лишь печально качал головой и молча удалялся внутрь покоев.

Однажды, проверяя, как обычно, счета и записи в книгах учета товара, я внезапно почувствовал прикосновение знакомой твердой руки.

- Приветствую тебя, мой счетовод, - произнес Закхей спокойно, глядя на меня, как смотрел раньше, до посетившего его горя.

- Приветствую тебя, хозяин, с возвращением, - ответил я.

- Ну как наши дела? - он слегка улыбнулся, кивая на книгу учета. - Мы еще не разорились?

- Совсем наоборот. Наши дела идут еще лучше, чем прежде.

- Это только подтверждает мои слова. Ты помнишь, Иосиф, я всегда говорил, что ты умеешь вести дела не хуже меня, а то и лучше.

- Благодарю тебя, Закхей. Но ты сам знаешь, что это не так. Ты хвалишь меня просто по своей доброте. Начиная с первого дня, когда открылась наша придорожная лавка, мы вместе с тобой воплощали в жизнь твои идеи. Твое предвидение и упорство помогли нам добиться такого благополучия. Я же всегда был лишь послушным инструментом в твоих руках. Таким я и остаюсь по сей день. Ты льстишь мне. Хотя, не скрою, я горжусь тем, что мне, как и многим другим, выпала честь осуществлять твои планы.

Он коснулся моей головы.

- Иосиф, у меня есть к тебе дело. Как ты думаешь, сколько в нашем городе детей, которым еще не исполнилось десяти лет?

Мой рот раскрылся от удивления.

- К-к-как ты сказал?.. Детей… не достигших десяти лет? - переспросил я.

- Да.

Признаюсь, что, услышав вопрос, я подумал, что у Закхея от пережитого горя и от долгого пребывания в одиночестве помутился рассудок.

Подозрительно посмотрев на него, я немного подумал и ответил:

- Наверное, тысячи две или около того.

- Очень хорошо, - кивнул Закхей. - Объяви по всему городу, что я приглашаю всех детей, которым не исполнилось десяти лет, и их родителей к нам во дворец на праздник, который состоится через четыре дня, на седьмой день нисана.

Для счетовода самое главное - иметь надежную память на цифры.

- Седьмой день нисана, - прошептал я, запоминая дату. Вдруг меня осенило. - В этот день год назад… - я осекся.

- Да, - тихо сказал Закхей. - В этот день год назад я потерял мою любимую семью: Лию и сына. Ты все помнишь, мой дорогой друг…

В его словах не было ни горя, ни жалости к себе.

- Да, Иосиф, в этот день, день рождения моего сына, я хочу устроить праздник. Но не только для того, чтобы почтить его память. Я хочу, чтобы каждый ребенок Иерихона порадовался и, может быть, впервые в жизни отпраздновал свой день рождения. Возьми сколько нужно денег из нашей казны и сделай все необходимые приготовления к празднику. И позаботься также, чтобы всем детям хватило игрушек. Купи их в избытке, чтобы каждый и каждая получили то, о чем мечтали.

- Устроить праздник для двух тысяч детей? - изумился я. - На это потребуется целое состояние!

- Не беспокойся о потраченных деньгах, Иосиф. Лучше подумай, как много будет значить праздник для каждого ребенка.

Так и случилось. На седьмой день месяца нисана просторный двор вокруг дворца огласился радостными детскими криками. Несколько тысяч мальчиков и девочек смеялись, бегали и кричали, ели разнообразные кушанья и сладости, которых не пробовали прежде. Но самым счастливым среди них был Закхей. Он заразительно хохотал вместе с детьми над проделками клоунов, помогал малышам забираться в повозки, запряженные маленькими осликами, играл с детворой в прятки и танцевал. Его веселье было столь неподдельно, что к играм детей присоединились и родители. Потом запыхавшийся и раскрасневшийся Закхей сел возле меня на скамью и наблюдал за радостной беготней малышей.