Admin - i aac1e39a59aada53

-- Ты! Ты чего творишь?! Ты почто слугу княжеского бьёшь?!

Мончук кидается как наседка на коршуна. Руками машет будто крыльями.

-- Огрехи твои выправляю, господин второй ясельничий. Конюхи у вас не выучены потники накладывать.

-- Что?! Ты кому это...?!

Мончук разогнался дать оплеуху. Это ж нормально - недорослю влупить по шее для поучения. Все ж так делают! И наскочил на блок. Чистенький, лёгенький, автоматически поставленный, пассивный блок предплечьем. Без встречного движения, без перевода в захват, без продолжений и связок.

Через два шубных рукава - синяков не будет. Просто я глаза не опустил. И мы с ним так постояли малость. И у меня начинают губы дёргаться, зубы скалятся, а у него в глазах, чуть подвыцветших уже от возраста, суетня начинается.

Так вот что я вам скажу: среди старших слуг - разные люди. И не очень умные есть. "Дурак" на некоторых должностях - очень даже вполне. Но нюх у них имеется. У всех. На - "не нарываться". Кто без нюха - здесь не выживают. И какие там законы-обычаи-правила... для отпеваемого - малоинтересно.

Мончук отскочил, фыркнул, снова погнал скороговоркой:

-- Давай-давай, сейчас сам конюший придёт - вас смотреть будет. Давай в рядок быстренько.

Быстренько не получилось - не только моего мерина пересёдлывать пришлось. Но и не требовалось - ещё настоялись на морозе, начальство поджидаючи.

Наконец, пошёл выезд. Круг, восьмёрка, поворот на месте. Шагом, лёгкой рысью. Никакого галопа, препятствий, вольтов, трюков и фокусов. Я старался не выделятся. Подо мной не Гнедко, которого я всё-таки приучил даже после подсечки ко мне приходить. Так что - как все. Но конюший меня сразу заметил и поморщился:

-- Не ездец. Кто таков?

-- Иван, Акима Рябины ублюдок.

-- Рябины...? Из стрелков... Да ещё и ублюдок... Ладно, в седле удержится, иного и ждать нечего.

Я сначала как-то задёргался, засмущался, обиделся. Потом дошло: я привык к арчаку, к "жёрдочке". А в этом седле... Как на лавке. Сюда ещё девицу перед собой всадить можно. Кстати... На переднюю луку нужно что-нибудь мягонькое. Чтобы животик не намяла. Она, значится, страстно обнимает коняшку за шею, задок свой вот так приподнимает, ножки её... да хоть в отвороты ботфортов!

Как-то попалась на глаза гравюра ещё наполеоновских времён: пойманный офицером в момент... плотного контакта с местным населением пеший драгун браво отдаёт честь, а у него в ботфортах торчит одной ногой улыбающаяся голая туземная дама. Такая... весьма дебелая и весьма радостная: вторая дамская нога - на драгунском эполете.

Ботфортов ещё нет - надо спрогрессировать.

И неторопливой рысью, подкидываемые конём на каждом шаге, облегчаясь по уставу... Насколько по энергоёмкости экономично получается! Странно - почему я о таком способе никогда не слышал? В самолётах, пароходах... в автомобилях - постоянно и разнообразно... даже в космических кораблях, воздушных шарах и батискафах... Как-то попалось описание проведения дефлорации одним пожилым сэром в лондонском кэбе по пути в его серячью резиденцию. Весь известный транспорт - использовался. А вот в седле...

Попытка продумать в деталях данную технологию сделала меня полностью невосприимчивым к неодобрительным мордам местных бояр. Ну какое значение имеет мнение этих деятелей о моей езде, когда я почти ощущаю в своих руках чьи-то бёдра... А вот куда поводья девать...?

После выездки - аппетит у всех хороший. Ту же пшёнку смолотили за милую душу. Тем более, что и рыбы по куску дали. Треска балтийская, судя по двум анальным плавникам: у поваров половину целой рыбы углядел. И пересолена, и уже с душком. Впрочем, скандинавы веками едят пованивающую треску. И ничего - викингуют. Может, и мы... только расслабимся?

-- Эй, Доборобуд, а ты чего княжью рыбку не кушаешь?

-- Да разве ж это рыба? Будто мешок с-под гнилья жуёшь. Вот у нас в Пропойске! Тама-то, в вотчине у батюшки, такие озерки есть... А в них-то такие карасики ходят... Выскочишь, Ваня, с усадьбы затемно. Тихохонько. Ни скрипа, ни стука. На бережок - на цыпочках. А спросонок-то да до свету - зябко! Лодочку свою осторожненько, без шуму, без всплеска какого... Вёселками так это... по чуть-чуть... Встанешь на место, удочку свою размотаешь, червячка насадишь... сам-то руками делаешь, а по воде поглядываешь. А вода-то! Зеркалом стоит! Не шелохнется! И тута - раз! Круги пошли. В одном месте, в другом... Вот же ж - была гладь. Пусто, ровненько, будто и нет никого. А тута... Проснулись карасики, играет рыбка-то! И ты ей, ещё глазёнок-то своих рыбячих не продравшей, с ночи пустым животом мающейся - оп! Червячка. Сверху. Будто манная небесная. Ох она хорошо берёт! Не носом тыкает, не по краю обкусывает - разом, хапом захапывает! А ты чуть так... дёрг. Подсёк! И всё! И она - твоя! Она ещё чего-то думает, рвётся там, убежать куда-то пытается... Пустоё. Повыводил, покуда в разум не вошла. Покудава с судьбой своей не смирилася. Всё, кончилась житьё вольное, в озерке гуляние да плескание. И сачком её. А тама... во такая! Здоровенная! Сильнючая! Одну-другую-третью.. А уж и солнышко встало. То было - темно да холодно, дико да страшно. А вот: красота пришла. Свет божий воссиял. И светло тут, и тепло, и родное всё. И радостно. А в корзинке рыбины хвостами бьют. Улов, однако. Хорошо-то как! А уж как кухарка наша тех карасиков со сметаной делает...! Я раз палец себе чуть не откусил. Вот те крест! Эх, Ваня, вот в Пропойске у нас рыба! А это-то... пакля да пакля.

О чём говорить молодым парням, попавшим на казённые харчи? Или кто-то думает, что в 12 веке не так, как в 21?

Правильно думает - не так. Километр селёдки за год тебе здесь не дадут. Чуть-чуть рано. В 18 веке в Петербурге будет в моде ладожская селёдка. Как пишет современник: "ладожскую селёдку ловили копчёной, она имела отвратительный вкус". С севера она устойчиво доходит до Ильменя. Сходная южная "чехонь" довольно высоко поднимается по Днепру, но до Смоленска не доходит. О корюшке пока... да и была бы - кто нам, "прыщам" даст? И "шайбу" в 20 г. масла сливочного - тоже. Потому как масло здесь льняное. А перловку нам не дают, потому что "не по чести" - из ячменя. Ячмень и овёс - лошадиная еда, для бедных.

После трески - второй тест. Привели в местную церковку, показали - где нам место. Или кто-то думает, что в церкви куда верующий захотел - туда и встал? Когда греки Киевскую Софию строили, был у них известный скандал с Ярославом Мудрым: тот запретил ставить отдельные хоры для княжеской семьи, как в Царьграде сделано. В Царьградской Софии император с семейством полностью отделен от остальных молящихся. Не то - для возвеличивания, не то - во избежание.

Поп пришёл, руку подал. Ну я и пожал. Потряс так... крепко, уверенно. По-пролетарски: "Здравствуй, товарисч!". Попец и остолбенел. Мончук кинулся исправлять мой промах: