Сара Дессен - Луна в кармане

вздохнула, ничуть не удивившись.

- С тех пор, как она приехала сюда, люди начали трепать языками, - продолжала она. – Мира ведь

художница, так что в этом нет ничего необычного.

Я кивнула, ставя одну свернутую салфетку в салфетницу и принимаясь за другую. Морган краем

глаза наблюдала за мной и поправляла, если я делала что-то не так.

- До сих пор помню, как впервые увидела ее, - сказала она. – Мы с Изабель еще учились в школе,

нам было примерно столько же, сколько тебе. Тогда мы работали на кассе в универсаме, и

однажды к нам пришла Мира. На ней была широкая оранжевая парка, перед магазином она

оставила свой велосипед, а на кассу принесла шесть упаковок кукурузных хлопьев. С тех пор она

всегда покупала, кажется, только их, - Морган нахмурилась, вспоминая. – Я, честно признаться,

думала, что у нее вот-вот наступит диабетическая кома, прямо у кассы.

Я продолжала сворачивать салфетки, боясь, что, если я остановлюсь, она перестанет

рассказывать.

- Через какое-то время о ней стали узнавать в городе. Помню, мама ходила на ее занятия по

рисованию в местный Центр искусств. Раньше там преподавала пожилая леди, которая была

уверена, что знать, как изображаются цветы и щенята – достаточно, а вот Мира произвела

настоящую революцию. Она рассказывала о пропорциях человеческого тела и говорила, что

краску нельзя наносить сосредоточенно, это должны быть брызги цвета.

Я улыбнулась. Да, это похоже на Миру.

- Но кульминацией стало то, что однажды она пригласила мистера Рутера, нашего почтальона,

которому было лет под семьдесят, в качестве натурщика.

Я удивленно посмотрела на нее.

- Он позировал обнаженным, - добавила Морган, невозмутимо выставляя блюда с салатами в

холодильник. – Думается мне, это было пугающе. Мама так и не оправилась от этого, сказала

тогда, что больше никогда не сможет посмотреть на письма прежним взглядом.

- Ого.

- Именно. Хотя Мира не понимала, из-за чего весь сыр-бор, а вот окружающие стали строить

разные догадки насчет нее. Ты закручиваешь слабовато.

- Что? – я отвлеклась.

- Салфетку надо закручивать посильнее, - Морган показала на трубочку в моих руках. – Видишь,

она вот-вот расправится?

- Ой. Да, извини.

Она наблюдала за мной, пока я не исправилась.

- Так вот, Мира ничего не замечала, пока ее прямо не попросили уйти. И бедняга мистер Рутер! Я

вообще не уверена, что ему в глаза кто-то мог смотреть последний год. Как бы то ни было, через

неделю после этой истории преподавать снова стала та старая леди, и все опять рисовали щенков

и цветы. Мама нарисовала ужасную приплюснутую таксу, эта картинка до сих пор висит у нас в

ванной. Кошмар.

Не зная, что на это ответить, я промолчала.

- В общем, - вздохнула Морган, - примерно так все и началось. Были и другие случаи. Например,

некоторые родители хотели, чтобы в школах были запрещены какие-то книги, а Мира была с ними

не согласна и стала устраивать собрания, хотела даже акцию протеста начать.

- Безумие какое-то.

- Пожалуй. Но с тех пор очень многие плохо к ней относятся. Наш городок маленький, тут ничего

не стоит испортить себе репутацию.

- Та женщина, которую я видела сегодня, - тихо сказала я, - у нее была…

- Дочка? – закончила за меня Морган, и я кивнула. – Это Беа Уильямсон. Уильямсоны – старожилы

Колби, им принадлежит загородный клуб, многие из них годами были в городском совете, ну и

так далее. У Беа же какие-то свои счеты с Мирой, не знаю, что там у них конкретно.

Мне хотелось сказать, что иногда причины для ненависти не нужны, уж мне-то это известно, как

никому другому. Случается так, что ты не видишь ни единого объяснения поведению людей – они

просто терпеть тебя не могут, вот и все.

- Они говорили ужасные вещи, - произнесла я, наконец. – Ну, знаешь, о том, какая она…

- О том, какая она, - повторила Морган задумчиво.

- Да, - я не смела взглянуть на нее. Мне почему-то стало плохо от одного того факта, что я снова

начинаю этот разговор, словно я – Беа Уильямсон. – О том, как она одевается и все такое.

- Не знаю, - пожала плечами Морган. – Мира всегда казалась мне… Свободнее, что ли? Она

просто… Мира.

Снаружи донеслись звуки музыки, послышался хруст гравия, входная дверь с шумом распахнулась

и захлопнулась, на пороге появилась Изабель.

- О, ну вы только посмотрите на это! – громко сказала Морган.

- Даже слышать не хочу, - Изабель прошагала мимо меня, не удостоив даже взглядом, и

направилась к кофе-машине. Солнцезащитные очки она снимать не стала.

- И где ты была всю ночь?

Изабель взяла с полки только что вымытую и вытертую чашку из аккуратно поставленной стопки,

локтем задела упаковку салфеток, лежавшую на стойке, и, не обращая никакого внимания не

учиненный беспорядок, села на стул, закинув ногу на ногу. Это, разумеется, вывело Морган из

себя.

- Я только что прибралась тут! – воскликнула она с возмущением. – И отвечай на мой вопрос,

Изабель!

Опустив голову, я продолжала скручивать салфетки.

- Извини.

Кофе-машина заработала, Изабель подставила чашку, затем широко зевнула.

- Ты же знаешь, что я с ума сходила от беспокойства!

- О-о-о, - простонала Изабель. – Боже мой, Морган, ты мне не мамочка, и ты не обязана сидеть

всю ночь и ждать меня.

- Я понятия не имела, где ты, - справедливо заметила Морган, - ты даже записки мне не оставила.

Ты могла бы…

-… валяться убитой где-нибудь на дороге, - закончила за нее Изабель, округляя глаза в мою

сторону. Это было странно – обычно же она вообще не замечала моего присутствия!

- Да! – рявкнула Морган. – Или сидеть в машине, - прищурилась она. Изабель пристукнула

ладонью по столу.

- Хватит уже про эту машину!

- Хорошо. – Морган снова повысила голос. – Тогда ты должна немедленно рассказать, где ты была

и почему ничего не сказала мне. Ни словом не обмолвилась! Я понятия не имела, где тебя

искать…

- Господи Иисусе, Морган, вот если бы ты не вела себя, как старая кошелка, я бы рассказывала

тебе больше! – закричала Изабель. – Жить с тобой – это как сидеть на поводке у бабушки. Уж

извини, что я не делюсь с тобой всеми интимными подробностями!

Морган застыла, словно ее ударили, а затем медленно отвернулась и стала методично

перекладывать столовые приборы в ящичке. Изабель отпила кофе и отставила наполовину пустую

чашку в сторону, затем прикрыла глаза.

Повисла тишина.

- Мне жаль, - громко и отчетливо проговорила Изабель. Это прозвучало куда более искренне, чем

когда она извинялась передо мной. – Честное слово.

Морган ничего не ответила, продолжая перекладывать вилки. Изабель покосилась на меня,