Сара Дессен - Вся правда о слове Навсегда

если быть честной, то не я пользовалась, а Кэролайн.

Сестра была просто дикой. Другого слова для описания ее поступков

не найти, ведь в седьмом классе она стала, как это говорила мама,

«помешанной на мальчиках», и с тех пор родителям стало очень трудно

держать ее в узде и следить за всеми ее прогулками и вечеринками, особенно,

когда она стала старше. Были наказания. Домашние аресты. Запреты на

пользование телефоном. Отбирание водительских прав. Замки на мини-баре.

Обнюхивание у дверей на предмет употребления алкоголя. Это срабатывало

по-своему, и начинались скандалы, крики и хлопанья дверями, но затем все

успокаивались, а спустя небольшой промежуток времени истории

повторялись. И все это касалось лишь тех случаев, о которых знали

родители. Об остальных было известно лишь мне, когда посреди ночи дверь

в мою спальню открывалась, и ко мне тихонько проскальзывала Кэролайн с

туфлями в руках. Она подходила к моей постели, садилась на краешек и

дергала за кончик одеяла.

- Мейси, - шептала она ласково, но твердо, - тихо. Хорошо?

Она гладила меня по голове, а затем подходила к окну и открывала

створку.

- У тебя будут неприятности, - сонно бормотала я в ответ. Она садилась

на подоконник, высовывая ноги наружу.

- Подай мне туфли, - просила она, вылезая на ветку. Я выползала из

кровати и протягивала ей обувь. Где-то чуть дальше по улице уже

притормаживала машина – друзья приезжали за моей сестрой, всегда

выключив фары и не издавая ни гудка.

- Кэролайн.

Она поворачивалась ко мне на прощание.

- Прикрой окно, но не запирай, я вернусь через час. Сладких снов,

люблю тебя! – и, послав мне воздушный поцелуй, она спрыгивала с ветки и

бежала к машине. Заводился двигатель, и автомобиль отъезжал, все так же

бесшумно, а я стояла в темноте, глядя ему вслед. Кэролайн всегда говорила

одно и то же: «Я вернусь через час», но никогда это не было правдой. Я

долго лежала в постели, глядя в потолок, и она показывалась через два часа

или три, тихо влезая в окно и думая, что я уже сплю. Иногда она плакала и не

возвращалась в свою комнату, стирая макияж очищающим молочком из моей

косметички и сворачиваясь клубочком в моем кресле, так и не переодевшись.

Рано утром, с первыми лучами солнца, я слышала, как она просыпается и

уходит к себе. Всякий раз, слушая, как она крадется по моей спальне, я

обещала себе, что в следующий раз непременно запру окно, но никогда этого

не делала. Когда мы переехали сюда, Кэролайн уже училась в колледже. Она

все так же ходила на вечеринки, но теперь ей уже не нужно было прятаться и

прыгать по деревьям по ночам – все и так уже было позволено. Я думаю,

родители просто сдались после того, как ее средний балл стал равняться

трем, она устроилась на работу официанткой в местный загородный клуб и

поступила в университет.

После смерти папы сестра могла вообще не появляться дома целыми

днями. Мама рисовала себе ужасные картины – Кэролайн лежит где-нибудь в

подворотне, ограбленная, убитая или бог знает, что еще, но правда всегда

была куда более невинной. К тому времени она уже довольно долго

встречалась с Уолли из Релейна – разведенным посетителем загородного

клуба, с которым она познакомилась во время работы. Как и многое другое,

сестра держала его в секрете от родителей, но потом все стало серьезнее, и он

сделал ей предложение. Родителям могло показаться, что все произошло

слишком быстро, но на самом желе деле они просто достаточно долго

оставались в неведении. Но с другой стороны, все действительно развивалось

со скоростью света. Вчера Кэролайн прыгает с ветки на землю, чтобы

убежать к друзьям, а сегодня наш дядя Майк исполняет роль посаженного

отца невесты, ведя мою сестру к алтарю. Окружающие не могли удержаться

от комментариев насчет того, что она выходит замуж сразу же после выпуска

(«Я слышала, она беременна! – Да ничего подобного, уже родила»), но

Кэролайн действительно любила Уолли, а он был без ума от нее, и только это

имело значение.

Плюс к тому(и это была лучшая часть всей истории), мама с Кэролайн,

наконец, нашли общий интерес в том, чтобы устроить Лучшую Свадьбу Всех

Времен. Именно тогда они и стали настоящими подружками, словно не было

всех тех бунтарских лет и криков о том, во сколько моя сестра должна быть

дома. Наверное, мама ценила это, потому что всего лишь за какой-то месяц

Кэролайн Куин закончила колледж, а затем съехала из родного дома в

качестве миссис Уолли Тербер, и теперь жила в многоквартирном доме

Атланте. Из окон ее квартиры была видна оживленная улица, а неподалеку

находился общественный бассейн, и у сестры дома всегда было шумно.

Впрочем, удивляло это лишь нас с мамой, сама же Кэролайн быстро

привыкла.

Я была совершенно другой – общалась с другими ребятами, жила

другой жизнью. Сложно даже представить выражение, которое появится на

лице Джейсона, если я вдруг попрошу его приехать за мной посреди ночи и

отправиться на вечеринку. Джейсон – это Джейсон, и этим все сказано, он

просто не понимает таких вещей. «Зачем?» было бы первым вопросом,

который он задал бы в ответ на такое предложение. Действительно, зачем,

когда на следующее утро нужно рано вставать на занятия по йоге, да и потом

день расписан по минутам.

Он был прав в своем отношении к жизни. Красться по ночам, гулять с

вечеринки на вечеринку и заниматься там бог знает чем – это все для

Кэролайн, и эти вещи ушли вместе с ней в ее новую квартиру, а у нас дома

все осталось тихо и спокойно.

- Мейси, - настойчиво повторяла сестра во время телефонных

разговоров, когда в пятницу вечером они заставали меня дома, - что ты

делаешь? Почему ты сидишь в своей комнате?

Когда я отвечала, что занимаюсь или делаю еще что-нибудь для

школы, она вздыхала так громко, что я невольно отодвигала трубку от уха.

- Ты молода! Иди на улицу и живи, ради бога! Для всех этих дел у тебя

есть еще куча времени в будущем! – восклицала она. Несмотря на все ссоры

с родителями или даже на слезы, с которыми она возвращалась с вечеринок,

Кэролайн считала свои школьные годы лучшими и самыми веселыми, так что

неустанно призывала меня следовать ее примеру.

- Да все нормально, - отговаривалась я, как обычно.

- Я в курсе, что для тебя это «нормально», - бурчала она, - в этом-то и

проблема. Ты же подросток, Мейси! – как будто я не знала, спасибо. – Ты

должна быть подвержена гормональным всплескам, должна сходить с ума,

должна совершать всякие безумства. Это же самое замечательное время в

твоей жизни, а ты так бездарно упускаешь его, когда нужно жить ярко.