Вадим Крис - o 896ce67f1c6d481b

ли на маяке, а я украду глядильник.

Я послушно осталась ждать. Казалось, прошло минут пятнадцать – а может, всего пять, –

прежде чем эти двое вернулись. Садия протянула мне потрепанный глядильник:

– Я проверила, он работает.

– Спасибо, он замечательный.

– У сорок восьмого никого, – отчитался Кеон, – и у ручья тоже, но если кто и появится, не

бурли. Даже двадцать третьи и двадцать четвертые тебя не выдадут.

«Бурлить» – что-то новенькое. Но интернатские всегда молниеносно подхватывают сленг

из внеземных фильмов.

– Садия, Кеон, еще раз спасибо. Когда все закончится, я расскажу журналистам, как вы

мне помогли.

Выбравшись на лужайку, я бегом пересекла открытую местность и рухнула на колени

возле маяка. Гладкий металлический столб возвышался над землей, а в обе стороны от него

расходился мерцающий силовой барьер. Поселение было небольшое: всего несколько сотен

зданий, торговая площадь, ясли и купола домов, глупо расположенных прямо рядом с оградой.

Немудрено, что дети быстренько вставили в нее обыкновенную проволоку, соорудив себе проход

на природу.

Я подняла лист проволочной сетки, перебралась на ту сторону и тщательно приладила

сетку на место, прежде чем углубиться в лес.

Некоторые участки Земли, вроде джунглей Эдема, смертельно опасны, но большинство

поселений располагаются в особых зонах, защищенных от таких существ, как волки и саблезубые

коты. Сейчас я находилась в безопасной зоне Земли-Европы.

По тропинке, вытоптанной множеством маленьких ножек, я медленно шла туда, где по

гладким камням бежал ручей. Мы часто здесь веселились. Иссетт визжала, что вода холодная.

Кейтан дулся, когда мы притворялись, будто затеваем прятки, а сами убегали, не став его искать.

А Мэт и Росс играли в семью в дупле древнего мертвого дерева.

Мы с радостью делили ручей с кроликами, лисами и оленями, приходившими на водопой,

но нервно отступали, готовые дать деру, когда из-за деревьев с сопением выступал дикий кабан.

Всех новичков предупреждали, что нужно вести себя особенно осторожно, если рядом с

животным есть детеныши.

А еще предупреждали никогда не углубляться в чащу за ручьем. За год до моего перевода

из яслей один из младших мальчиков потерялся в лесу. Дети из всех трех домов отчаянно искали

его часами и нашли только на закате. А когда вернулись, опоздав на вечернюю перекличку,

взбешенные про-родители уже обыскивали поселение.

После этого никто не нарушал установленных границ. Никто, кроме меня. Я сделала то, до

чего другие, кажется, не додумались – изучила карты, чтобы не заблудиться. Конечно, карты

древние – какая нужда в новых, когда от поселения до поселения всего один шаг через портал, –

но я смогла найти кое-какие ориентиры. Ручей все еще бежал по тому же маршруту, дорога

заросла травой, а деревня превратилась в груду камней. Среди них я когда-то нашла

72

h ttp://lady.webnice.ru

Джанет Эдвардс «Отлёт с Земли»

потускневшие монеты, разбитую фарфоровую кошку и серебряный браслет, который потом

подарила Иссетт на Начало Года. Эти детские раскопки показали мне живущее вокруг нас

прошлое, и с них началась моя любовь к истории.

Я пересекла ручей по камням-ступенькам, тщательно выложенным совместными

усилиями детей, и вышла к старой дороге. Которая, в свою очередь, вывела меня на другую,

ошеломляюще широкую, с металлическими и бетонными столбиками по краям. Я много часов

шагала по грандиозной древней магистрали, обходя участки, когда-то поддерживаемые столпами,

но теперь сломанные и проваленные.

До реки я добралась только к сумеркам. С моей последней прогулки здесь брешь в центре

моста значительно расширилась, но перебираться на другую сторону мне и не нужно было. Я

свернула направо и шла вдоль берега, пока не увидела впереди огни поселения. А чуть ближе –

яркий свет четырех очень необычных домов, построенных задолго до века Исхода и кропотливо

восстановленных энтузиастами, которые ради этого изучали старые методы работы с камнем и

деревом.

Я сама им помогала и все гадала, как люди сооружали крыши до изобретения подъемных

лучей и левитационных ремней. Полагаю, раньше эту работу выполняли настоящее специалисты,

а не подобные нам неуклюжие любители, нуждающиеся во всех возможных современных

приспособлениях.

Это были настоящие дома, не музейные экспонаты. Живущие в них люди подобрали

здания поближе к поселению, так что с канализацией и отоплением проблем не возникло. Также

у них имелись портал и пара саней для чрезвычайных ситуаций.

Дома окружал силовой барьер, защищая сад от оленей и кроликов. Я подошла к панели

управления и ввела код безопасности – день, когда рухнула информационная сеть Земли.

Мерцание участка ограды передо мной резко прекратилось. Я шагнула внутрь, снова

активировала барьер и постучалась в ближайший дом. Металлический молоточек в форме льва

был подлинной реликвией со времен доистории.

Через минуту дверь открылась, и на пороге возник мужчина чуть старше сорока. Он был

одет в костюм девятнадцатого века, значит, только вернулся с реконструкции какого-то

исторического события.

Он пораженно уставился на меня:

– Джарра! Что ты тут делаешь?

Я улыбнулась. Этот человек был не просто учителем истории. Он вечно жертвовал

выходными и праздниками, чтобы взять школьный исторический клуб на Периферийные раскопы

разрушенных городов. Он научил меня надевать бронекостюм, управлять санями и ставить мекти.

Помог мне стать той, кто я сегодня. После окончания школы я пыталась высказать, как сильно все

это ценю, но с проявлением эмоций у меня туго, потому вряд ли он что-то понял.

– Я надеялась позаимствовать кое-какое походное снаряжение, сэр.

Глава 16

Настойчивый звонок глядильника выдернул меня из сна, где полковник Левек сидел

посреди поля лилий Озириса, тренируя класс кроликов просчитывать вероятности. Открыв глаза,

я увидела нечто еще более странное. Я находилась в огромной пещере со стенами из светопласа,

нежно сиявшего в ответ на прикосновение солнечных лучей, что проникали через дыру в крыше.

Эффект был бы невероятно красивым, кабы не резьба.

Понятия не имею, как художнику это удалось, но он вырезал фигуры внутри светопласа, а

не на поверхности: их руки давили на стены, создавая жуткое впечатление, будто настоящие люди

заперты внутри и изо всех сил пытаются вырваться. Хуже того – на их лицах красовались не по-

человечески широкие маниакальные улыбки.

Не знаю, может, эти фигуры служили объявлением или предупреждением для клиентов,