Виктория Угрюмова - Кахатанна. Тетралогия (СИ)

Графиня так и не успела до конца поверить в то, что от нее избавились с подобной ошеломляющей легкостью.

* * *

Она была именно такая, как во сне. Улыбающаяся, радостная, какая‑то вся праздничная и яркая. И два меча крест‑накрест за спиной, и наряд был практически тот же самый — простой мужской костюм, вполне пригодный для путешествий. А главное, казалось, что знал ее всегда: просто уходил очень надолго, но вот вернулся и понял, что тебя по‑прежнему ждут. Так выглядела и она сама, и ее страна.

Когда Траэтаона и Гайамарт привезли трех путников в храм Кахатанны, те задыхались от волнения перед предстоящей встречей. Им по простоте душевной мнилось, что Богиня Истины вывернет их наизнанку, перетряхнет их мозги, откопав из самых потаенных глубин нечто такое, о чем они и сами не подозревают. Даже присутствие двух других бессмертных как‑то отошло на второй план. Рогмо, Магнус и взъерошенный Номмо в шапочке с пером, сдвинутой на левое ухо, ожидали появления богини, как ожидают приговора иные заключенные, — с трепетом и неистовой надеждой. Лишь лохматый Тод чувствовал себя совершенно нормально, будто посещение бессмертных богинь было основным занятием в его жизни и оно уже успело порядком ему поднадоесть. Только наличие в храмовом парке огромного количества всякой живности как‑то примиряло его с действительностью. Пес обнюхивал всех оторопевших от такой наглости жаб, прячущихся в панцири черепах, шипящих ужей, лаял и вилял хвостом. Наконец он куда‑то умчался, но Траэтаона взглядом успокоил полуэльфа, удержав последнего от немедленной поисковой экспедиции.

Внезапно Рогмо почувствовал, как кто‑то тронул его за ногу, немного ниже колена, и от неожиданности чуть было не подпрыгнул на месте: он стал слишком нервным после памятной схватки с плотоядным растением‑осьминогом, и тихие, вкрадчивые прикосновения ему не нравились. Он опустил глаза к земле. Холеная голубоглазая кошка с короткой кремовой шерстью требовательно глядела на него в ожидании угощения.

— Ничего нет, — развел руками Рогмо.

— Очень жаль, — раздался у него над ухом негромкий, приятный голос.

На мгновение полуэльфу показалось, что это ответила кошка, и он слегка опешил. А когда все понял и догадался посмотреть перед собой, то его друзья уже раскланивались с Ингатейя Сангасойей.

Она вышла им навстречу из своего храма, одетая словно в дорогу, абсолютно не похожая на бессмертное существо, далекое от земных дел. И была именно такой, как во сне.

* * *

Каэтана понимала, что чудес не бывает, во всяком случае таких. И все же не могла оторвать изумленного взгляда от маленького мохнатого человечка в коротких бархатных панталонах и кокетливой шапочке. Круглое лицо, круглые уши и круглые же глаза были удивительно знакомы, а также манера носить жилет и смешно растопыривать маленькие лапки. Она ни на что особенно не надеялась, когда обратилась к стоящему перед ней альву:

— Воршуд?!

— Да, Кахатанна.

— Из старинного и славного рода Воршудов?!

— Именно так, великая.

Каэ прикусила губу. Это был Воршуд, вне всякого сомнения. Только голос, голос у мохнатого человечка был другим — незнакомым и непривычным. Правда, таким же тонким и скрипучим, как у ее милого библиотечного альва.

А Номмо был потрясен тем, что великая богиня знает поименно всех жителей Арнемвенда, даже таких скромных и незаметных, как и он сам. Он весь так и напыжился от гордости и чувства собственной значимости, отчего густой мех на нем встал дыбом и маленький человечек чуть ли не в полтора раза увеличился в объеме за считанные доли секунды. Магнус коротко взглянул на него и рассмеялся.

Каэтана приветливо приняла и мага, и князя несуществующей ныне Энгурры, и старого Гайамарта, который не был в Сонандане со времен первой битвы между Древними и Новыми богами и почему‑то ужасно волновался. Богиня Истины тоже вела себя несколько странно, то и дело разглядывая опешившего от такого внимания Номмо. Только Траэтаона чувствовал себя вполне в своей тарелке, а потому отправился на поиски верховного жреца Храма Истины — Нингишзиды, который совмещал свои основные обязанности с должностью самого многострадального человека по эту сторону Онодонги.

— Мы долго искали вас, — улыбнулась Истина. — Надеюсь, путь ваш был не настолько труден, чтобы отвадить от дальнейших странствий и приключений.

— Мы всюду последуем за тобой, — заявил Рогмо с юношеским восторгом. — И будем рады тебе служить.

Говоря это, он ни минуты не сомневался в том, что его товарищи полностью с ним согласны. Так оно, собственно, и было, но Магнус и Номмо предпочитали молчать, шагая по правую руку от богини, которая взялась сама показать им храмовый парк, а затем отвести в приготовленные для них апартаменты. Такая любезность с ее стороны превосходила всякие ожидания троих друзей, но разговор почему‑то не клеился. Каждый думал о своем, не решаясь высказать эти мысли вслух.

— Может, — нерешительно спросила Каэ, — у вас есть вопросы ко мне или какие‑нибудь пожелания? Если я смогу, то с радостью отвечу вам.

— Я… — робко обратился к ней Номмо, — я хотел бы узнать у вас об одной вещи, если не сочтете это дерзостью.

— Говори, Воршуд.

— Вы мне, видите ли, снились. Вас привел ко мне мой кузен… У меня был кузен, любимый, — пояснил Номмо жалобно. — Мы потерялись много‑много сотен лет тому назад. Я вот попал к Гайамарту, а Воршуд — братец мой — неизвестно где сгинул после очередного нашествия трикстеров на Элам. Он был маленький такой, незаметный, очень несмелый и большой путаник. Я знаю, что его нет на свете, но все же хотелось бы хоть могилу, что ли, найти…

Номмо с надеждой смотрел на прекрасную девочку‑богиню, понимая, что только она, если захочет, сможет помочь ему в этих безнадежных, по сути, поисках. Каэ подняла свои светлые, удивительные глаза на состарившегося вмиг Гайамарта:

— Как ты думаешь, он?

— Кому быть, как не ему, — ответил бессмертный. Он стоял перед ней, как некогда в Аллефельде, кутаясь без видимой на то причины в коричневый плащ, — невзрачный, худой, пожилой человек. И она с еще большей остротой ощутила боль его недавней потери.

— Ты‑то меня простишь? — спросила тихо.

— Никто не виноват, Каэ, дорогая. Только судьба. Но от этого никуда не уйдешь. Лучше отведи Номмо к брату.

Она наклонилась к маленькому альву:

— Пойдем, Воршуд из рода Воршудов, столь славных и прекрасных, что весь Сонандан почитает это имя. Пойдем к твоему брату…

Когда Истина, трое друзей и один уставший, старый бог пришли к священной роще Салмакиды, их ждали там. Гайамарт охнул и остановился, замерли от неожиданности Магнус и Рогмо, притих альв, вцепившись маленькой ручкой в протянутую руку Кахатанны. И только Каэ приветливо улыбалась своим друзьям. Она уже приходила сюда нынче утром, так что не было нужды даже здороваться.