Виктория Угрюмова - Кахатанна. Тетралогия (СИ)

Как‑то утром, одевшись и приведя в порядок свой густой мех, господин Маарду Лунгарн деликатно постучал в двери апартаментов, которые занимали Магнус, Куланн, капитан Лоой и Барнаба. Номмо жил вместе с братом, не желая с ним расставаться; случалось, Воршуды болтали всю ночь напролет, что не мешало им развивать днем бурную деятельность.

— Доброе утро, — приветствовал банкир своих новых друзей. — Кажется, у меня есть для вас хорошая новость.

Они ничего не сказали, но жадно ловили каждое слово, так что он счел необходимым не томить их, а продолжать:

— Некий Энигорио, который в свое время служили у меня клерком, а затем получил на день рождения денежный подарок, достаточный для того, чтобы открыть собственное дело, сейчас занимает видное положение в финансовом мире Кортеганы. Я рассказываю это вам только затем, чтобы вы могли оценить, насколько он нужен ордену унгараттов. Казначей ордена раз в три дня обедает у достойного Энигорио, развлекая его последними новостями. Думаю, этот рыцарь прекрасно понимает, что бесконечные ссуды как ордену, так и ему лично даются в соответствии с ценностью предоставляемой им информации.

Не буду занимать ваше время, пересказывая, как намек на возможные боевые действия на границе с Ронкадором может повлиять на цены на шерсть и шелк в Тиладуматти, — это не важно. Важно, что вчера благородный Ариано Корваллис как раз обедал у своего доброго друга. Несколько дворцовых сплетен, без сомнения важных, мы опустим. А вот главное сообщение: несколько недель подряд в ордене все захвачены зрелищем сражающейся на мечах женщины. Как она сама, так и ее мечи — особенно мечи — представляют собой нечто невероятное. Даже война Ронкадора с Эль‑Хассасином, которой при дворе придавалось такое значение, как‑то отошла на второй план.

В подземельях Белого замка творится нечто несусветное, и простым рыцарям практически невозможно попасть на очередной бой. Женщину заставляют драться каждый день, а иногда и по два раза, потому что унгараттов, желающих получить ее мечи в качестве награды победителю, — пруд пруди. Пока что она убивает всех подряд, но в конце недели должно состояться знаменательное событие: великий магистр Катарман Керсеб объявил о своем желании лично сразиться с женщиной.

Капитан Лоой охнул. Барнаба довольно сказал:

— А преемник у него есть? У этого самоубийцы?

— Преемник есть, — успокоил его Маарду Лунгарн. — Но должен отметить в скобках, что я горжусь тем, что разглядел в клерке Энигорио личность незаурядную. Как вы думаете, что он сделал? Ну конечно же, изъявил неодолимое желание посмотреть на этот поединок. А мест нет. Ну нету мест, хоть лопни, потому что унгаратты рвут друг друга на части, чтобы попасть в подземный амфитеатр.

И рыцарь Ариано Корваллис находился в затруднительном положении — ведь ордену нужны баснословные деньги, а без Энигорио он их не получит. И тогда мудрый казначей решил, что дело поправимо. Достаточно указать почтенному Энигорио на некую предусмотрительно оставленную кем‑то открытой дверь, ведущую в потайной ход — прямиком в подземелья Белого замка. Добровольно туда никто не ходит, разве что вот на такие поединки. Поэтому Ариано Корваллис в своем поступке ничего дурного не усмотрел.

На поединке будет присутствовать весь цвет Кортеганы, а также знатные гости из других городов и стран — все члены ордена унгараттов, хоть чем‑то славные. А также сам король Барга Барипад. И охрана будет удвоена по такому случаю. Что вы решили?

— Атакуем Белый замок, — просто ответил Куланн.

— Это реально? — осторожно переспросил Маарду Лунгарн, будто не он сам только что подбросил эту идею, хоть и не впрямую ее высказал.

— Сколько там может быть солдат? Тысячи две?

— Нет, — немного подумав, ответил банкир. — Не больше полутора тысяч, но ведь у вас меньше сотни.

— У нас около двух сотен, — сказал Лоой. — Я не думаю, что мои матросы будут сидеть сложа руки. Нам все равно нет смысла жить без нашей госпожи.

— Да что же это за страна такая? — изумился Маарду Лунгарн. — Мне братец Воршуд все уши прожужжал, но я все равно не представляю себе, как может такое быть на самом деле.

— Может, — сказал Барнаба. — И еще у нас могут появиться союзники. Я не обещаю, но очень, очень постараюсь.

* * *

— Что ты задумал? — спросил Магнус, как только они с Барнабой улучили минутку поговорить наедине.

— Видишь ли, я немного рассчитываю на тебя и на Куланна, но основную работу выполню сам. Я подумал, что Древние существа в какой‑то степени живут вне времени и пространства. Они присутствовали при сотворении мира, они пребывают в какой‑то собственной вечности. И надеюсь, они не зависят, как боги, от тех изменений, которые я внес в ткань мира.

— И ты хочешь?..

— Я хочу попытаться вызвать драконов. Помнишь, как они провожали ее?

— Конечно. Такое ни один человек не забудет до самой смерти.

— А я хочу, чтобы вся Кортегана до конца своих дней тоже кое‑что запомнила, — сказал толстяк.

И Магнус подивился тому, как изменился шумный, толстый, цветастый Барнаба, и отметил, что у него все чаще и чаще появляется определенное лицо — с каждым разом все дольше задерживаясь в каком‑то одном виде.

— А при чем тут Куланн? — поинтересовался молодой чародей.

— У меня есть подозрение, что дракон Сурхак к нему неравнодушен. Во всяком случае, он относится к нашему сангасою чуть‑чуть иначе, чем к остальным людям. Попрошу Куланна присоединиться ко мне, когда я стану призывать… '

— Сказать ему об этом?

— Конечно, нам ведь еще нужно договориться, как и когда мы нападем на Белый замок.

* * *

Король Барга Барипад с неослабевающим интересом смотрел на арену. Королевская ложа была самым удобным и выгодным местом во всем амфитеатре. Ее устроили каким‑то хитрым образом так, что было видно абсолютно все, даже то, что кажется незаметной мелочью. И его величество, повелитель Кортеганы и Риеннских островов, наслаждался боем между Великим магистром ордена унгараттов и женщиной‑гладиатором, которую захватили, кажется, в Штайре.

Король был доволен. В последнее время Катарман Керсеб позволял себе слишком много, а остановить его было практически невозможно, потому что рыцари‑унгаратты представляли собой реальную силу и являлись единственным профессиональным войском Кортеганы. Стражники и армия под командованием престарелого Вайгео Ваирао в подметки им не годились по части выучки и дисциплины. И потому король периодически чувствовал себя актером на вторых ролях при прекрасном, статном, молодом и невероятно могущественном Катармане Керсебе, Непобедимом.

И вот Непобедимого нещадно избивают при всех рыцарях его ордена, и кто — слабая, хрупкая, и весьма красивая (надо признать) женщина, которой место в королевской опочивальне, а не на изрытом песке арены. То, что противница магистра явно голубых кровей, Барга не сомневался. Только в течение сотен и сотен лет формируется такое прекрасное тело, такая гордая осанка, такой прямой, ясный и открытый взгляд человека, не привыкшего кланяться, унижаться и пресмыкаться перед кем бы то ни было. Для этой женщины не существует великих мира сего.