Борис Муравьев - Гнозис. Том первый. Опыт комментария к эзотерическому учению восточной церкви

Существуют всего четыре универсальных способа восприятия и изучения внешнего и внутреннего мира человека: Философия, Религия, Наука и Искусство. Мы видим, что при смене цивилизаций фокус интересов элиты и центральная точка приложения ее сил перемещается из одной сферы человеческой деятельности в Другую. Так устанавливается периодичность в истории цивилизаций.

В их последовательной смене примечательно поочередное господство человека второго типа и «человека № 3». Например, эпоха Платона несомненно несет на себе интеллектуальный отпечаток, как явствует из трудов, подобных «Пиру», который однако в общем решен в эмоциональном ключе. Затем следует период расцвета христианских чувств, достигший пика в средние века под знаком безусловного господства человека второго типа: рыцаря, менестреля или строителя собора. Этот накал эмоций ощущается с самого зарождения христианства и проявляется уже в личностях апостолов. В эпоху Возрождения на смену второму типу вновь приходит третий, что находит крайнее выражение к XIX веку, когда стал безраздельно господствующим дух рационализма и позитивизма, ярчайшим представителем которого является Огюст Конт. Наконец, приближение Цикла Святого Духа связано с возвращением «человека № 2», носителя ценностей и критериев эмоциональной сферы. — однако в данном случае новая эпоха носит уже синтетический характер, т. е. ее отмечает стремление вырваться из порочного круга и вернуться к нашим далеким предкам — людям четвертого типа, установившим общее равновесие механических, эмоциональных и интеллектуатьных факторов и тенденций. Это дает ключ к некоторым аспектам Откровения — в частности, к тому, что подразумевается под тысячей мирных лет, в течение которых Сатана будет «скован» (Оттер 20: 2).

Нужно также отметить, что каждая из перечисленных тенденций носит в соответствующую под ее знаком эпоху лишь преобладающий, а не абсолютный характер. Скажем, ученый вне стен своей лаборатории может проявлять философские, художественные и даже религиозные наклонности, которые в той или иной степени отражаются на его научной работе, но в какой именно — трудно определить. Если рассмотреть всю совокупность научных трудов за какой-либо период, то мы так и не сможем установить, что в них является прямым результатом преобладающих философских концепций, а что — индивидуальной реакцией того или иного ученого на эти концепции, т. е. его собственными соображениями и домыслами. Все это относится и к периодам под знаком преобладающего религиозного или философского мышления. То есть каждый такой период надлежит рассматривать не как проявление какой-нибудь человеческой, а именно типической тенденции в чистом виде, но как смесь определенных тенценций в различных пропорциях, что и будет адекватным отражением самого характера Космоса — Mixtus Orbis.

В античном мире (т. е., по нашей схеме, в мире Философии) Религия и Наука были, если можно так выразиться, «офилософлены», поскольку в человеке древности главной его отличительной чертой был дух созерцания, не имеющий ничего общего с соображениями экономии (времени или денег). В средние века Фатосо-фия и Наука сместились на одну ступень ниже Религии. Наконец, в Новое время Философия и Религия, в свою очередь, подчинились Науке. Искусство отличается от всех перечисленных сфер человеческой деятельности тем, что в нем содержится каждая из них, притом без искажений. Только в эпоху под знаком Искусства человечеству предоставляется возможность развить три вышеперечисленных вида деятельности в их максимально естественных формах, дополняющих друг друга в гармоничном ансамбле. Искусство, которое сегодня крайне обеднено, выхолощено и рационализировано, будет играть в будущем такую же главенствующую роль, какую сейчас играет наука. Им будут пронизаны и обогащены все категории человеческого сознания — вплоть до того, что эстетика поглотит этику. С наступившим расцветом новой эры крайне важную роль станет играть женщина. В таком случае, в частности, это значит, что представителем завтрашней элиты будет сверхчеловек 1 . Не нужно бояться этого слова. В глазах рыцаря времен Петра Пустынника современные ученые и техники, с их невиданными возможностями и средствами созидания и разрушения, перемещения тел и передачи мыслей наверняка показались бы сверхчеловеками. Они развили новые, а именно интеллектуальные способности, присутствовавшие в рыцаре лишь в зачаточном или неявном виде. В тех избранных, одаренностью которых держатся высшие классы, в целом обреченные на вымирание, также имеются в зачаточном виде новые способности. Полное их развитие есть предпосылка появления нового человека, дистанция между которым и современным технократом, финансистом, дипломатом, генералом или профессором ничуть не меньше дистанции между нынешним интеллектуалом и средневековым рыцарем.

Может показаться странным, но если основным качеством, создавшим господствующий сегодня тип интеллектуала, явилась способность к комбинирующему мышлению, то в близящемся Цикле отличительным новым свойством человека элиты станет способность к спонтанному интуитивному различению истинного от ложного. Такой человек предположительно будет наделен дарами духовными, о которых говорит св. Павел (I Кор 14:1) и благодаря которым существенно обогатят нынешнюю культуру те, кто автоматически станут во главе человеческого общества. Их авторитет будет признан бесспорным так же, как в свое время был признан

В русской религиозно-философской литературе апробирован гораздо более точный термин — «Богочеловек», олицетворяющий обоженную человеческую природу (что собственно и имеет в виду автор), в отличие от воспетого Ф. Нищие «человекобога» («Ubermensch») — одиозного носителя люциферианского начала. — Прим. ред. ,,

авторитет пришедшего на смену рыцарю человека мышления, и по той же причине: в силу явного превосходства.

(7)

Технический прогресс ставит перед миром все более однозначную альтернативу. Если шаткое равновесие между различными тенденциями прошлого столетия восстановится и закрепится, жизнь в будущем либо целиком подпадет под демоническое влияние, а значит, неминуемо будет уничтожена в результате катаклизма, предсказанного апостолом Петром (П Петр 3: 13), — либо же она будет освящена 1, и тогда возникнут «новое небо и новая земля, на которых обитает правда» (II Петр 3: 13). О необходимых и достаточных условиях к реализации первой возможности, способной вовлечь весь мир в глобальную катастрофу, можно не говорить: они налицо. Куда менее реальна возможность освящения. Чтобы возникла новая земля, необходимо успеть нейтрализовать, если не преобразить в человеке звериные инстинкты еще до того, как будет упразднена необходимость труда и человечество получит массу свободного времени. Наблюдаемые сегодня экономические тенденции, как уже говорилось., должны по логике вещей привести к хаосу, при котором прежде всего потеряют власть деньги и правящий класс, после чего воцарится анархия, которая и послужит прелюдией к катастрофе.