Алексей Дударев - Белые Россы

— Уважаемая госпожа Ходас! Сообщаем вам, что наша клиника, в которой находился на излечении ваш муж господин Ходас, от гонорара за свои услуги отказывается. Рады также сообщить, что господин Ходас уже выписан из клиники…

Артем читал дальше, но его уже никто не слышал.

Поднялся такой ор, что погас огонь в печи.

Все бросились целовать Ирину.

Кто до нее не смог добраться, целовались между собой.

— Тихо! — вдруг громко и властно подал голос Русаченко, стукнув ладонью по столу.

Все умолкли.

На улице кто-то играл на гармошке итальянскую народную песню «Грустная канарейка».

И даже не на улице, мелодия лилась откуда-то сверху, как будто с чердака или с крыши.

Все вначале посмотрели на потолок, а потом по одному стали выходить на улицу.

Рогатый месяц заливал своим серебряным светом подворье.

На сухом дубе, в заснеженном гнезде аиста, сидел Васька и весело наяривал на гармошке «Грустную канарейку».

Месяц висел над его головой как нимб.

Началось тако-о-е!

Кто-то хохотал, держась за живот.

Галюня прыгала от радости и от радости же рыдала. Слезы с ее длинных ресниц падали прямо в сугроб.

Струк обнимал Мишука.

Сашка тупо смотрел вверх.

Верка пыталась ему что-то объяснить.

Плакала Маруся.

Бодя достал из кармана ракетницу и пульнул вверх. Ракета взметнулась вверх и опустилась на стожок сена в огороде. Стожок вспыхнул.

Кто-то бросился его тушить.

Короче, всего не опишешь.

Ирина, укрыв сонного Дениску полой своей шубы, сидела на крыльце и наблюдала за тем, как Ваське помогают спускаться с мертвого дуба на землю.

— Теть Ира, а этот шарик всегда там висит?

— Какой шарик?

Дениска указал на луну.

— Это месяц, Дениска…

— И он всегда там висит?

— Всегда. Только иногда в тень прячется…

— В какую тень?

— В нашу тень… Мы живем на Земле, и когда Солнце заходит за нас… вот и получается тень…

— Так он от нас прячется?

— От нас…

— А кто его туда забросил?

В пустой хате перед портретом старого Ходаса догорела свечка.

Легкая извилистая струйка дыма взметнулась к сединам старика на фото.

Начался отсчет второго столетия памяти.

Из телевизора заколотили куранты.

Праздник утром кончился.

И гости разъехались кто куда.

Андрей проводил их и остался вместе с сыном Дениской и со своим верным Валетом стоять на холме, с которого сбегала черная лента асфальтированной дороги.

Она шла вниз, потом взбиралась на холм пониже, опять ныряла куда-то вниз, появлялась опять, опять исчезала и, наконец, уже стремительно и быстро стала подниматься вверх, вверх, вверх… к солнцу…

Солнце поворачивало на лето…

К о н е ц