Калия Рид - Распутывая прошлое

— Вы знаете, что сделали? — рычит Лаклан.

Доктор Вудс бледнеет на глазах. Медсестра за стойкой замирает. Несколько пациентов останавливаются и начинают наблюдать за происходящим.

Я бегу к Лаклану и хватаю его за руку, пытаясь оттащить его. Не ради доктора Вудса, а ради Наоми, потому что чем быстрее мы отсюда выберемся, тем лучше.

— Вы закрыл глаза на все. Гребаный похуист! — голос Лаклана становится хриплым.

Я отталкиваю его на несколько шагов в сторону. Еще несколько подобных толчков, и он окажется за дверью. Но затем доктор Вудс говорит.

— Лаклан, я поступил так, как было правильно. Ее родители были обеспокоены….

— Ты гребаный мудак! — продолжает Лаклан. — Ты меня слышишь?

— Погоди минуту, я ….

Я разворачиваюсь и смотрю на доктора Вудса. — Просто заткнитесь уже, — шиплю я.

Я отвернулась всего лишь на несколько секунд, но когда повернулась обратно, Лаклан уже выезжал с парковки.

Я ругаюсь себе под нос и бегу в приемное отделение. Медсестра сидит там, потрясенная происходящим.

— Дай мне адрес Наоми Кэррадайн! — говорю я ей.

Ее глаза расширяются. — Доктор Ратледж, не думаю, что это хорошая идея.

— Просто дайте мне его! — рявкаю я.

Она быстро просматривает файл Наоми и диктует мне адрес. Я записываю его. Все это время мои руки дрожат.

Доктор Вудс встает у меня на пути, поднимая руки. — Женевьева, успокойся. Вы с Лакланом расстроены, и …

— Ты знаком с Лакланом за пределами «Фэирфакс»?

Он некоторое время смотрит на меня, ничего не произнося, а затем кивает. — Я знаю его родителей.

Я бормочу проклятие себе под нос и обхожу его.

— Подумай о том, что творишь! — кричит позади меня доктор Вудс.

Я оборачиваюсь и начинаю идти спиной по направлению к выходу, указывая пальцем прямо на него. — Я поступаю так потому, что ты позволили этому произойти. Что бы ни случилось, это будет твоя вина!

Я разворачиваюсь и бегу к своей машине. Я чувствую, что все взгляды устремлены мне в спину. А это значит, что моя работа висит на волоске. Я могу просто послать своей работе прощальный поцелуй. Даже несмотря на эту удручающую мысль, появившуюся в моей голове, я захлопываю дверцу машины и следую за Лакланом. Наконец, я понимаю, что приблизилась слишком близко к Наоми и к ее истории. Я втолкнула себя в ее мир, где правда была скрыта ложью. Вариант отступить и ничего не делать испарился.

Моя ошибка, но и мой выбор.

ГЛАВА 40. ВСЕ СХОДИТСЯ

Свобода опьяняет.

Когда она долго отсутствует в вашей жизни, вы становитесь одержимы ею. Думаете обо всем, чтобы сделаете, как только вернете ее. Возможно, вы будете стоять на улице и вдыхать столько свежего воздуха, сколько сможете. Или же будете просто лежать в траве, смотреть в небо на белые, пушистые облака, проплывающие мимо, зная, что вам никуда не надо идти. Чем больше проходило времени, тем больше вы представляли себе то, что сделали бы, появись у вас свобода. И потом, когда тебе наконец-то вручают твою долгожданную свободу, вот так легко и быстро, вы даже не знаете, что делать с самим собой.

Именно это я испытала, когда Мэри зашла в мою комнату и сказала, что я еду домой. В руке она держала чемодан, в который и начала упаковывать мои вещи с серьезным выражением лица. Это было так неожиданно и совершенно внезапно, что я могла лишь в шоке наблюдать за происходящим. Я тихо оделась, посматривая на нее каждые пару секунд.

Прежде чем мы покинули мою комнаты, она вручила мне мои шнурки и косметичку. Пилочку. Ручку. И мой телефон. Я в шоке смотрела на эти вещи. «Неужели, это и правда происходит?» — продолжала думать я. — «Или это была чья-то спланированная шутка?»

Когда мы шли по коридору, я готовилась к тому, что Мэри остановится и скажет мне, что это была всего лишь репетиция того момента, когда меня действительно выпишут, и что сейчас я должна вернуться в свою холодную и одинокую комнату.

Наконец, я увидела маму у центрального входа, стоящую рядом с доктором Вудсом. Я быстро поняла, что это не шутка. Я, правда, уезжаю. Так, где же мое волнение? Почему я не могу поднять свой страх и оттолкнуть его в сторону, чтобы наполнить себя надеждой? Подобное произошло, когда Лаклан забрал меня, а свобода была лишь временной.

Мама обернулась, когда услышала наши приближающиеся шаги, и подошла ко мне. Меня мгновенно окутали ее духи.

— Ох, вот и она. — Она обняла меня.

— Мама? — Я нахмурилась, будучи прижатой к ее плечу, пока она гладила меня по спине. — Что происходит?

Она отстраняется от меня, отходя на расстояние вытянутой руки от меня. Идеально ровные, белые зубы сверкнули, когда она улыбнулась. — Ты отправляешься домой.

— Я это знаю... но почему? — В этом не было никакого смысла.

— Потому что ты должна быть дома, вот почему.

Вероятно, это единственное объяснение, которое я получу.

— Готова идти? — спросила она.

Это казалось неправильно. Еще вчера, я покинула кабинет доктора Ратледж с чувством опустошения. Она сказала, что я еще не готова поехать домой, а теперь тут появляется моя мама и совершенно неожиданно забирает меня домой? Мой живот скрутило. Я сглотнула комок в горле и кивнула.

— Да, я готова.

Я потянулась за своей сумкой. Мэри до сих пор держала ее, обеими руками крепко вцепившись в лямку. Мне не хотелось смотреть ей в глаза. Не знаю почему. Просто я знала, что если посмотрю, то последуют слезы. Хоть Мэри и была всегда такой строгой и суровой, но мне она нравилась. Она стала постоянной частью моей жизни, и я не знаю, что буду делать без нее.

Она потянулась и обняла меня. Ее захват был крепким. Я первой отстранилась.

— Береги себя, — сказала она мне на ушко и пригладила мои волосы. Все это время она улыбалась, и слезы наполнили ее глаза.

— Буду стараться, — ответила я.

Спустя несколько минут, мы с мамой выходили через главные двери. Прежде чем я села в машину, я заметила голое дерево, рядом с комнатой отдыха. Таяла замороженная сосулька. Вода медленно капала на влажную землю.

Это казалось предзнаменованием — завершением моего времени здесь.

Всю дорогу домой я пыталась понять, было оно хорошим или плохим.

Когда мама припарковалась перед домом, никто из нас не предпринял попытку выйти из машины. Она схватила свою сумочку и громко вздохнула. Я просто сидела там, полностью оцепеневшая.

— Ты дома, — медленно произносит она, смотря на руль. — Пришло время оставить позади твое пребывание в «Фэирфакс». — Она смотрит на меня. — Мы должны снова стать семьей.

Никакого « Добро пожаловать домой » ! Или объятий. Просто холодные, твердые факты.

Вместо того чтобы расслабиться, когда я вернулась домой, я бросила вещи в своей комнате и вышла за дверь с ключами в руке.