Harper Sloan - Axel

— Эм... Аксель? — зовет Ди изнутри дома. Она стоит за спиной Иззи и смотрит на землю со странным выражением на лице.

— Да?

— О, боже, — произносит она, поднимая голову и встречаясь со мной взглядом, в котором я замечаю панику.

Иззи сжимает мою руку, на этот раз сильнее, и шепчет мое имя.

— Аксель?

Она говорит так тихо, что я с трудом улавливаю свое имя.

Вот дерьмо, ей наверно не нравится.

— Малыш? — снова пытается она. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть ей в глаза и хмурюсь, когда вижу, как на ее висках начинают проступать капельки пота, а на лбу залегают морщинки беспокойства.

— Иззи, что не так?

— ЧЕРТ ВОЗЬМИ, У НЕЕ ОТОШЛИ ВОДЫ! — кричит Грег за моей спиной. Я смотрю вниз и замечаю небольшую лужу воды между ее ног. Ее рука по-прежнему сжимает мою руку, и я понимаю, что моя девочка испытывает боль.

Она чуть напряженно сгибается и ждет несколько секунд, пока пройдут схватки и наступит облегчение, затем открывает глаза и смотрит на меня.

— Он на подходе, — шепчет она, ослепительно улыбаясь.

Все тут же срываются с места. Я быстро веду Иззи к машине. Мы перестали пользоваться пикапом несколько месяцев назад, когда ей стало слишком неудобно забираться в него и вылезать. Ди и Грег бегут к его пикапу, остальные ребята тянутся следом. Эмми кричит, что задержится, убедиться, что все выключено, и позже встретится с нами в больнице. Мне все равно. Пусть хоть весь дом сгорит, мой сын вот-вот появится на свет.

Мы добираемся до больницы вовремя, но к тому времени как приезжаем, схватки становятся гораздо болезненнее, чем раньше, они следуют одна за другой, заставляя Иззи кричать от боли. Это смерти подобно, слышать как ей больно и знать, что я ничем не могу помочь. Я начинаю говорить ей, как сильно я ее люблю и стараюсь успокоить ее словами, пока она не бросает на меня гневный взгляд и не говорит, чтобы я заткнулся нахрен. Как только эти слова вырываются из ее ротика, она извиняется. Моя бедная девочка, если бы я мог сделать это за нее, то сделал бы не задумываясь.

Я останавливаюсь перед больницей и, не глуша двигатель, на всех порах мчусь к ее пассажирскому сидению и несу ее внутрь.

Кто-нибудь переставит автомобиль. Если они не сделают это, то могут отбуксировать его, я ни за что не брошу мою девочку.

Они быстро оформляют нас и помещают в палату. Иззи подключают к миллиону различных мониторов и аппаратов. Мне поясняют, что все они контролируют ее состояние и состояние нашего сына, но я слишком занят, беспокоясь о ней, чтобы обращать внимание на медсестер. Они, кажется, думают, что у нас безграничный запас времени. Почему никто ничего не делает? Хоть что-нибудь!

Проходит примерно около часа, когда она вдруг издает самый громкий, искаженный мукой вопль. Этот крик останавливает мое сердце, и я отчаянно озираюсь по сторонам в поисках помощи. Медсестры приходят в действие и начинают носиться вокруг кровати, включают разную аппаратуру и забрасывают меня указаниями.

Я держу Иззи за руку и пытаюсь помочь ей, но смотреть на ее красивое лицо, искаженное мучительной болью, слишком тяжело.

— Ты прекрасно справляешься, Принцесса. Он скоро появится.

Она пытается улыбнуться, но эта попытка проваливается, когда из нее вырывается еще один крик.

— У вас полное раскрытие, мэм, давайте начнем рожать.

Иззи начинает тужиться, следуя командам врача, а я начинаю медленно умирать изнутри. Мне тяжело справиться с тем, что моя девочка испытывает такую сильную боль. У меня душа разрывается на части, но я стараюсь скрыть это и оказать поддержку, которая ей так необходима. Я вытираю ей лоб мокрой тканью, которую мне сунула в руки медсестра. Я оборачиваю мою руку вокруг ее спины и помогаю ей опереться на нее во время потуг, удерживая ее за ногу другой рукой.

Тридцать минут спустя, после одной затянувшейся схватки, я слышу самый волшебный звук, который когда-либо слышал. Мой сын делает свой первый вдох и издает пронзительный громкий крик.

— Хотите перерезать пуповину, папочка? – спрашивает врач. Я нерешительно киваю головой и беру ножницы. После того как я заканчиваю, медсестры относят его в сторону.

Я смотрю на Иззи и целую ее в лоб. Она встречает мой взгляд и со слезами на глазах говорит:

— Привет, папочка.

И мне этого хватает, чтобы обронить несколько собственных слез.

— Спасибо, Принцесса. Ты сделала меня самым счастливым человеком во Вселенной.

Мы оба затаив дыхание наблюдаем, как медсестры взвешивают нашего сына и заворачивают его в голубое одеяльце. У него на голове крошечная голубая шапочка. Они отдают его в руки Иззи. Когда я вижу ее с сыном на руках, моя кожа покрывается мурашками, а сердце учащенно бьется.

— Идеальный, — шепчет она. Я смотрю на ее лицо и думаю, что она права.

У него крохотное круглое и пухлое личико. Его губки маленькие и образуют идеальный бантик. Он издает тихие мурлыкающие звуки и поджимает губки, демонстрируя ямочку на правой щеке. Я поднимаю шапочку и вижу, что его голову покрывают черные как смоль волосы.

— Он похож на тебя, Аксель.

И правда похож.

Проходит некоторое время, пока врач не заканчивает свои процедуры, а медсестры не начинают выходить из палаты, чтобы отправиться к очередной паре и осчастливить ее так же, как и нас.

Этот момент стоил каждого дня нашей с ней разлуки.

Цельным. Я чувствую себя цельным человеком.

Наклоняясь, оставляю нежный поцелуй на его маленькой головке и вдыхаю его детский аромат, от чего меня снова душат эмоции.

— Мы ждали тебя. Ты такой же идеальный, как мы себе и представляли. Люблю тебя малыш, — я целую его еще раз, после чего мои губы устремляются к Иззи. Я целую ее дважды, а затем осушаю поцелуями каждую слезинку, сбежавшую из ее глаз. — Я очень тебя люблю, Принцесса.

*~*~*

(Иззи)

Наблюдать за тем, как Аксель воркует со своим сыном – самое прекрасное зрелище на свете.

— Я тоже тебя люблю, малыш. Очень сильно.

Аксель отказался пойти и рассказать всем о том, что ребенок родился. Только мы переехали в нашу отдельную палату, как внутрь друг за другом начинают заходить наши друзья. Я поражена тем, что они задерживаются здесь так долго. Я начинаю уставать, но желание друзей познакомиться с нашим сыном не дает мне заснуть.

— О, боже мой! Посмотрите на него, он – само совершенство! — взволнованно шепчет Ди.

Поздравления летят со всех сторон, и мы с радостью разделяем этот момент с нашей семьей. Здесь все без исключения самые важные люди в нашей жизни. Я наблюдаю за тем, как Аксель прижимает нашего сына к груди и размышляю над тем, что он был похож на маленький мячик в огромных руках Акселя, когда слышу, как кто-то спрашивает его имя. Аксель смотрит на меня, улыбаясь, и слегка кивает головой.