Мими Памфилофф - Король на день

- Кхе — кхе… - услышала я женское покашливание.

Я повернулась и чуть не упала на задницу, но схватилась за перила.

Чрезвычайно худая брюнетка, одетая в облегающую одежду: белые кожаные штаны и золотой шелковый топ — стояла всего в нескольких сантиметрах от основания лестницы с рукой, лежащей на боку.

- Мисс Тернер, — сказала она, - приятно видеть вас снова.

О нет! А она-то, что здесь делает? Женщину звали Талия. Я знала имя, потому что познакомилась с ней на вечеринке Десятого клуба, куда Кинг заставил меня пойти за пару дней до его исчезновения. У нее была внешность, которую было нелегко забыть, даже если очень, очень этого захотеть. Потому что у нее было слишком много пластических операций и слишком много макияжа.

- Как ты нашла это место? - спросила я.

Проигнорировав мой вопрос, Талия полезла в сумку и протянула мне сложенный листок бумаги.

- А это что? - спросила я.

В ее глазах промелькнуло отвращение, когда она посмотрела на меня.

- Бери, идиотка. Это — письмо.

Я попыталась не обидеться. В конце концов она выглядела так, будто бы вылезла из мусорного бака, а затем ее лицо раскрасила стая безумных клоунов. К тому же, она завидовала мне. Не из-за моей внешности (мои голубые глаза и светлые, кудрявые волосы, рассыпанные по моим плечам, были моим козырем, но они ничем не впечатляли). Она завидовала букве «К» на внутренней стороне моего запястья, которой пометил меня Кинг. Я была просто в шоке от ее поведения; и даже более того, когда впервые встретила Талию на той вечеринке. Мало того, что эта татуировка означала то, что я принадлежу Кингу, еще она сделала меня практически неприкасаемой для любого члена Десятого клуба. Уже позже я поняла, что татуировка означала намного больше, но в любом случае, Талия возненавидела меня с первой встречи.

Я отошла от лестницы и взяла письмо из ее худой руки. Открыла его и начала читать, но слова в нем были бессмысленны. Как будто они были написаны на Шекспировском английском.

- И что это значит? - спросила я.

Она вытянула сигарету из белой кожаной сумки и закурила, выдыхая дым в воздух, будто бы только что получила оргазм от того, что передала мне это письмо. Она стряхнула пепел на каменный пол и улыбнулась.

- Давно ты видела Кинга?

Почему мне казалось, что этот вопрос был с подвохом?

- В последнее время он занят, — лгала я, пытаясь вести себя как обычно, как будто бы я просто болталась на этом складе, выполняя для него некую работу.

- Серьезно? - ее левый глаз немного дергался, будто бы он слипся, и она пыталась его разлепить.

- Серьезно, а что? - спросила я.

- Ну, я, как впрочем и другие, его не видела. Об этом сказано в письме.

Я пожала плечами, стараясь не показывать, что это меня волнует. Примерно об этом говорил мне Мак, рассказывая о Десятом клубе: никогда не показывай им свои слабости. Для себя я записала это как «никогда не показывать никому из них свой страх, любовь, страсть» — ничего. Члены Десятого клуба просто будут использовать все твои слабости против тебя.

- К тому же, - добавила Талия. — Он не появился на собрании Десятого клуба, пару недель назад.

Я снова пожала плечами, скрывая, что нервничаю. Потому что я полагала, что она, как и Кинг, ничего не делает бесцельно. Это означало, что она здесь не просто для того, чтобы доставить письмо от свихнувшихся головорезов-миллиардеров из клуба, в котором состоял Кинг. Кстати, единственной целью членов этого клуба был обмен тех вещей, которые нельзя купить за деньги. Во всяком случае, легально. Людей, власть, редкие предметы… они не брезговали ничем.

- Я думаю, ты уже поняла, Кинг делает то, что ему нравится и когда ему нравится, — сказала я хладнокровно.

Талия засмеялась, сделала еще одну затяжку и бросила сигарету на пол.

- Ага, однако даже Кинг должен прийти, если его вызывает Десятый клуб. Почитай правила. Ты — его игрушка, поэтому я уверена, что ты сможешь их стащить и проглядеть.

Я понятия не имела, где искать эти правила, и мне было противно от того, что она называла меня его «игрушкой», но я понимаю, почему она так говорит.

Талия повернулась, чтобы уйти, но вдруг остановилась.

- О, кстати, Миа, обрати внимание на пятое правило. Там четко сказано, что любой член, не выполнивший до конца условия сделки с другим членом клуба, лишается своей собственности, которая переходит пострадавшей стороне в качестве компенсации.

Дерьмо! Я сглотнула, не в силах скрыть свои эмоции. Я была собственностью Кинга — по их правилам, не по моим. Это было той бомбой, которую она приехала доставить.

Талия блеснула кривой усмешкой, зная, что она уколола меня в самое сердце.

- Я слышала, что Ваун с нетерпением ждет, когда сможет до тебя добраться. Что-то о … желании услышать твои крики в агонии… - смеясь, она покачала головой. - Придется полюбить этого человека. Он больной ублюдок.

Нет, мне не «придется». И да, он такой. Этот мужчина — слизкий, садистский миллиардер, впрочем, как и все в Десятом клубе — коллекционировал уникальных и красивейших женщин только для того, чтобы пытать и убивать их. Так же Ваун был президентом Десятого клуба, что давало четкое представление о том, какими людьми были его члены. Так же это объясняло, почему от мысли, что я стану принадлежать ему, у меня подкашивались колени.

- Я дам знать Кингу о том, что ты приходила, - сказала я приторно-сладким голосом.

Талия сузила темные, затвердевшие от туши глаза.

- У Кинга есть двадцать четыре часа для того, чтобы закончить все отложенные сделки, или он будет считаться потерянным. И вся его собственность, абсолютна вся — будет конфискована.

С победной походкой она вышла со склада и закрыла дверь за своей спиной.

Срань Господня! Этого не может быть.

Я бросила взгляд на часы. Было почти семь часов вечера. Я застонала и опустилась на ступеньку, прижав ладони к глазам.

- Дерьмо! – я выпустила из легких наполненный ужасом воздух. – Кинг, где тебя черти носят?

Это плохо. Очень плохо. И я здесь, как идиотка, волнуюсь о благосостоянии Кинга, не осознавая, что моя собственная жизнь собирается превратиться в ужасный кошмар.

Почему я этому удивляюсь? С того момента как я встретила Кинга моя жизнь становилась все страшнее, чуднее и безумно сложнее.

Но, черт возьми, Кинг, почему ты не сказал мне об этом?

Скорее всего потому, что он говорил мне лишь то, что мне нужно было знать для выполнения его приказов. Ведь в его глазах я была с ним не на равных, я была лишь его собственностью, которую можно было контролировать, использовать, играть с ней.

А теперь от него зависит выживу ли я. Предполагаю, что, если бы я попыталась исчезнуть – мало того, что это уничтожило бы мою мать, чье здоровье и так было слишком хрупким после недавно перенесенного инсульта –Клуб все равно бы меня нашел. У них для этого были свои пути.