Unknown - i 77d6616899b694e2

чтобы он направлял их на что-то. Его рисунки атаковали его, может, из-за чернил камеры

будут смотреть только на нас, или случится еще что похуже?

Он вышел из-за деревьев, я замешкалась, ожидая, что случится что-то ужасное. Но

ничего не было, и я последовала за ним к вратам.

- Но стража, что следит за камерами, заметит, что что-то не так, - сказала я.

- Конечно, - сказал Томо. – Потому нужно спешить. Идем, - он схватил меня за

запястье, мы поспешили к вратам. Двери были заперты, но Томо коснулся пальцами

холодной медной задвижки. Чернила потекли из замка, заливая деревянный пол. Я

слышала, как скользит замок. Томохиро надавил на дверь и прошел внутрь.

Я огляделась, ожидая услышать шаги стражей, вой сирен. Ничего.

- Что-то не так, - сказала я. – Слишком просто, - но Томо меня не слушал, он уже шел

по двору к храмам.

Чернила развернулись крыльями на его спине, капая с его пальто и окружая его

сгустками, похожими на перья. Он напоминал огромного ворона, перьями покрылись и

его руки. Ручейки чернил стекали с перьев и поднимались в воздух по всему двору,

напоминая ленты, на которые не действовало притяжение. Я видела чернила такими

однажды, когда они окружали Джуна, игравшего на скрипке.

Это был не Томо. Точно не он. У него не было такой власти над чернилами, и это

означало, что Тсукиѐми в нем побеждал.

Храмы выглядели как небольшие домики на деревянных сваях. Томо прошел по

ступенькам к центральному, замерев у ограды, что окружала замок и была украшена

резьбой. Он пытался отодвинуть дверь, но она не поддавалась. Не было замочной

скважины, чтобы заполнить ее чернилами, не было и окон. В конце пути нас ждала такая

ловушка… Я не видела способа пробраться внутрь.

- Нет, - сказал Томо, водя руками по двери. – Должен быть способ.

- Похоже, пройти можно, только выломав дверь, - сказала я.

Томо покачал головой.

- Это глупо.

- Сказал парень, что ворвался во дворец проклятого императора .

- Не во дворец, - возразил он. – А в святилища. И нам нельзя ничего ломать, иначе

все плохо кончится, - Томо уткнулся головой в дверь, прижимая ладони к доскам белой

хижины. Медные волосы подрагивали от его дыхания, с крыльев постоянно ниспадали

чернила, тут же поднимающиеся вверх, словно замедленный водопад. Было ужасно видеть,

сколько чернил собралось вокруг него. Странно, что он вообще себя контролировал.

- У нас мало времени, - сказала я. – Дверь заперта, Томо. Что нам делать?

Его губы растянулись в улыбке, в мрачной и довольной улыбке. Я задрожала.

- Сделаем новую дверь, - сказал он. И вырвал из крыльев, что постоянно теряли и

восстанавливали форму, перо. Оно растаяло в ладони Томо, он склонился у двери, втирая

чернила в порог.

- Рисовать собрался? – спросила я. Но он не слушал. Он провел линию вверх,

повернул выше своей головы, его пальцы скользили по доскам.

Дверь. Он рисовал чернильную дверь.

Томо прижал ладони к поверхности двери, и она беззвучно открылась, ведя в храм.

«Мой парень только что вошел в дверь, что нарисовал чернилами», - и я последовала

за ним, не зная, что сказать.

В воздухе рассмеялся голос, а потом запел детскую песенку:

«Монстр, монстр, где же ты? – пел он. – Прячусь у тебя внутри, малышка. Причиняю

тебе боль. Я голоден, малышка. Что же мне съесть? – голос замолчал, а потом превратился

в ожесточенный шепот. – Пусть съест меч, - злобно сказал он, - или он поглотит весь мир».

Я отмахивалась от голоса, словно он был комаром, которого можно было прогнать.

Чернила в Томо реагировали на сокровище ками . Это не делало его монстром. Почему

тогда я была так напугана?

Томо обошел алтарь, разыскивая Магатаму. Камня не было видно, но священники и

не оставили бы его где-то на столе, верно?

- Где он может быть? – прошептала я, касаясь рукой доски недалеко от сделанной

Томо двери.

- Жарко, - сказал Томо, проводя ладонью по алтарю. – Словно уголек в центре костра,

- он посмотрел на стену за резным столом, на запертую дверь в кабинет. Он коснулся

замка, чернила полились на пол, и он резко распахнул дверь с грохотом. Внутри был

маленький храм в виде тории из дерева и золота, белые флажки висели на центральной

колонне. У подножия маленького храма стояла черная шкатулка.

Томо положил ладонь на коробочку и закрыл глаза. Чернила, окружавшие его,

поблескивали золотом, словно его окутывало облако сверкающих светлячков.

- Может, это плохая идея, - сказала я, отступая на шаг.

Чернила изгибались над его медными волосами, принимая вид рогов. Он напоминал

они , японского демона.

Его пальцы открыли крышку шкатулки.

- Томо, чернила, - но он не слушал меня.

Он погладил пальцами плетеную нить, медленно поднял подвеску с темной

бархатной подушечки. Молочного цвета камень в виде полумесяца покачивался на нити,

когда он поднял его выше.

- Ясакани но Магатама, - прошептал Томо, камень засветился в ответ, матовая

поверхность его сверкала изнутри, словно там пылал огонь. Свет становился все ярче,

пока не залил все помещение. Я закрыла глаза, но свет проникал и под веки. Мир

содрогался, пол подо мной дрожал.

И наступила тьма.

* * *

- Кэти?

Голос Томо звенел в ушах, я пыталась выбраться из тьмы.

- Томо? – я почувствовала, как он обхватил меня пальцами. Я моргала, но свет

вокруг был таким ярким, что ничего не было видно.

- Встать можешь? – лицо Томо было близко, его волосы щекотали мою щеку. Но что-

то было не так.

- Томо, - сказала я. – Твои волосы, - чернильные рога закручивались над его

медными волосами, словно корона. С рогов свисали золотые бусины, раскачиваясь на

нитях и позвякивая, напоминая украшение для волос. Он отстранился, и я заметила

одежду на нем – волны синей, лиловой и белой ткани окружали его. Плотный золотой

пояс был завязан сложным узлом на поясе. Он был похож на принца.

Он обхватил меня сильными руками и помог встать.

- Где мы? – спросила я. – И почему ты так одет?

- Думаю, мы внутри Магатамы, - сказал он, я огляделась. Небо было из молочного

стекла, словно кристальный купол.

- Внутри? – выдохнула я.

Нас окружил женский голос.

- Внутри воспоминания камня, - сказала она. Этот голос я узнала сразу, как и Томо.

- Аматэрасу.

- Только ее воспоминание, - ответил голос. – Она уже давно оставила этот мир и

ушла в другое место.

- Но она оставила этот камень императору Джимму перед своим уходом, - сказал

Томо.

- Так и было, - отозвался голос, нас окутал жар. – Камень полон своего значения.

- Почему? – спросила я. – И какого значения?

Небо замерцало вокруг нас, становясь темным молочно-оранжевым.