Unknown - i 210de1b8c36208e1

Но прямо сейчас Люк хотел бы услышать мнение Кинси, которая настояла на том, чтобы поехать домой вместе с ним. Он так кипел от негодования, что готов был

взорваться, и только ее присутствие сдерживало его.

— Что сказал Кокрэйн? — спросил Уайатт у Алекс, весь такой рассудительный и все

такое.

Голова Люка была словно объята огнем. Может он заработал аневризму.

— Кому важно, что он сказал? Ничто им сказанное, не может оправдать такую

реакцию.

Кинси открыла рот и снова закрыла. Что бы она ни хотела, она могла высказать это

сейчас на семейном совете.

— Давай же, Кинси, — подбодрил Люк.

Она откашлялась.

— Ну, то, что сказал Кокрэйн, — важно. Если это каким­то образом выражает

нетерпимость к определенным группам городских избирателей, таких как геи или

женщины, то это может быть использовано в качестве свидетельства провокации. Может

даже разжигания ненависти.

Лицо Алекс просветлело.

— Он назвал Гейджа пидором, меня мужеподобной бабой, а

с

воего будущего зятя Бэка

— гастарбайтером, — высказалась она, упрямо сжав губы, и посмотрела н

а Люка, с

ловно

во всем был виноват он.

— Здесь задеты все основные группы избирателей, — пробормотал Уайатт. — Как по

мне, звучит довольно провокационно.

Кинси подняла руку.

— Не поймите меня неправильно. Город не поддержит служащего, который р

азрушает

общественную собственность из­за оскорблений, но возможно, у нас получится оказать

давление на его команду, когда он потребует привлечения Алекс к уголовной

ответственности за причинение ущерба. Что он и сделает. Он может удовлетвориться ее

увольнением.

Страдание исказило черты лица Алекс, а ее плечи поникли, признавая поражение. Не

смотря на испытываемую злость, сердце Люка сжалось.

— Я могу поговорить с Эли, но он полагается на Кокрэйна в том, что касается

поддержки и пожертвований на его кампанию. С учетом предстоящих вскоре выборов, для него слишком рискованно вступиться за тебя.

— Д

а и з

ачем бы ему это? — с горечью спросила А

лекс и е

й с

нова з

авладел гнев. —

О

н,

вероятно, будет в восторге, увидев как выгоняют еще одну недостаточно

квалифицированную женщину пожарного. Он ничем не о

тличается от Кокрэйна, —

в

этот

момент телефон Алекс подал сигнал о входящем сообщений и на ее лице вспыхнул

румянец. Она моргнула, посмотрев на Люка. — Мэр хочет срочно увидеть меня у себя

дома. Откуда у него мой номер?

Как насчет, ​

Он же чертов мэр, сестренка.

— Наверное, от Ларри, — Люк уже потратил десять напряженных минут на

телефонный разговор со своим крестным, пытаясь уберечь Алекс от худшего развития

событий. Срочность вызова от Купера не сулила ничего хорошего.

— Сможет ли он сразу уволить меня? — спросила Алекс, скользя взглядом по

присутствующим в комнате.

— Нет, — ответил Уайатт. — Профсоюз этого не допустит.

Зажужжал телефон Кинси.

— Меня тоже вызвали, — она бросила взгляд на Люка, и он заметил сквозившее в

нем

беспокойство.

В последние пару недель они находили общий язык, все больше сближаясь. Ее

прикосновение было волшебным бальзамом. Химия ее поцелуев была наркотиком,

которым он не мог насытиться. Люк проявлял терпение, так как Кинси заявляла, что не

хочет ничего серьезного, но выбор времени для этого был, хм, дерьмовым, если быть

честным.

— Сделай то, что должна, — сказал он, а затем поморщился от того, насколько

уязвленной она выглядела. Казалось, они снова были по разным стороны баррикад, и не

важно насколько сексуальным и личным было их перемирие. В молчаливом согласии все

поднялись и двинулись к выходу.

— Вы не можете пойти со мной, — проговорила Алекс. — Как бы мне ни хотелось, чтобы все вы были там, я должна столкнуться с этим одна.

— Я позвонил Питеру Дойлу, репортеру совета, но он у

ехал и

з г

орода н

а выходные, —

сказал Гейдж. — А тебе дорога каждая секунда. Алекс.

— Я пойду с ней, — предложил Люк.

— Ни в коем, черт побери, случае...

— Ты, должно быть, шутишь.

Люк набрал полную грудь воздуха, пока его сводные братья и сестра на все голоса

приводили доводы за то, что он д

олжен оставаться в

с

тороне. ​

О б

оже, с

емья, да скажите

же то, что вы чувствуете на самом деле.

Алекс погладила его по руке.

— Спасибо, Люк, но ты не сможешь удержать свой нрав в узде, а прямо сейчас мне

нужны рядом холодные головы. Особенно, если мне придется разговаривать с ним.

В смысле, с мэром? С каких это пор у его сестры разногласия с Купером? Люк хотел

расспросить поподробнее, когда Уайатт обрубил на корню его вопрос холодным взглядом.

— Я позабочусь о ней.

Люк кивнул.

— Просто не допускай, чтобы над ней издевались, Уай.

Гейдж обнял сестру.

— Мы разберемся с этим.

Алекс промолчала, только позволила Гейджу крепко прижать себя к груди. Затем она

кивнула и направилась к двери, выглядя так, словно собиралась на расстрел на рассвете.

— Подвезти, Кинси? — бросила она через плечо.

— Вероятно, мне следует приехать отдельно.

И о чем это все говорило? Трудно понять, какой именно аспект бесил Люка больше

всего: тот факт, что его сестра плыла по реке из д

ерьма с

о с

ломанным веслом, и

ли то, что

какие бы отношения ни начались между ним и Кинси, они, казалось, ускользали из его

рук, как песок.

Алекс вышла вместе с Уайаттом, оставляя Кинси и Люка одних в холле.

— Полагаю мы снова по разные стороны, — сказал Люк, зная, что ему не следует