Манскова Витальевна - В городе Солнца

- Вы - чей пахан?

Кролас знал, что паханами здесь называли "классных" отцов, любивших проникать в коммунятник тем или иным способом.

- Оливера, - признался он. - Ты его знаешь?

- А-а, ты - к бойзам, - удивленно протянула девчонка. - Повезло Кроту... А то его все инкубом дразнят, а он сильно дуется. Теперь никто не будет дразнить! Скажу - пахана сама видела, - и девчонка намерилась сдернуть.

Но Иоганн, ухватив маленькую озорную дрянь за конец юбки, спросил, где проход отсюда к "бойзам".

Девчонка указала на ветхий чулан, в котором хранилось чистое постельное белье, швабры и ведра. Кролас, пошарив в полутемном чулане, обнаружил там маленькую узкую дверь, закрытую на сломанный, висячий замок, в котором торчал ключ. Он снял замок и проник через этот лаз в такую же каморку, только на мужской половине. Чья-то проворная маленькая ручка тут же закрыла вновь проход на девчоночьи владения.

Выйдя на другой стороне двойного чулана, который там оказался тоже не запертым, Кролас вышел из него и пошел по длинному коридору, пахнущему мытым старой ветошью полом, котами и какой-то взрывной пиротехникой. На каждой двери был маленький звоночек и номер. На стене около дверей красовались надписи, процарапанные ножом по стеклопласту: "Хмыри", "хабарики", "шопснабы", "жирконтора", "бабы", "хамелеоны", и так далее... Он долго бродил по коридору, не решаясь вломиться в любую дверь, чтобы спросить Оливера. Пока не увидел надпись около маленькой комнатенки: "инкубы". Иоганн толкнул дверь и вошел без предупреждения, решив не привлекать внимание этажной "воспитки" звонком.

Комната была на двоих: здесь было две кровати. За столиком около одной из них сидел черноволосый парень с раскосыми внимательными глазами. Он читал книгу, но при появлении постороннего отработанным жестом спихнул её под кровать. После чего, Иоганн вежливо осведомился у него, где Оливер Кролас. На что пацан так же вежливо ответил, что он очень устал после урока физкультуры и сейчас спит.

Иоганн взглянул на кровать напротив. Действительно, там лежало что-то, полностью накрытое одеялом. Инстинкт подсказал ему, что это - нечто неживое. Подойдя к кровати, он сорвал одеяло и увидел "резиновую Зину" - секс-игрушку в рост взрослого человека.

Он ожидал смеха сидевшего за столиком подростка. Но тот почему-то вдруг начал плакать. Как-то тихо, безнадёжно.

Карман жилетки Кроласа зашевелился, и на свободу выпорхнул вран, залезший вовнутрь перед тем, как Иоганн прошел вахту.

- Я скор-ро совсем задохнусь! Пор-ра проветр-рить пер-рышки! - прокаркал он.

Пацан с удивлением уставился на врана.

- Вр-раны никогда не вр-рут! Он - пахан Оливер-ра! - лукаво щурясь, сказал вран, подлетев и сев на маленький столик, поближе к мальчику. Тот во все глаза уставился теперь и на Иоганна, и на врана.

- Скажи, где Оливер-р! Только, не вр-ри, - прокаркал вран.

- Оливер должен был вернуться два часа тому назад, - честно признался тот.

- Ты знаешь, куда он пошел? - спросил Иоганн.

- Да.

- Кого называют инкубами? - неожиданно для него самого, вырвалось у Кроласа.

- Того, кого на третьем месяце беременности матери сдают властям, и потом их выращивают в инкубаторах. Их родители - не известны, они считаются не имеющими родителей. Известна только серия и номер партии, - ответил мальчик. - Про Оливера думали, что он - тоже инкуб. Потому что он замкнутый и необщительный. Он сильно дрался за это прозвище.

- Как тебя зовут? - спросил вран.

- Анатолий, - представился тот, привстав и с чинным поклоном. - Сейчас будет полундра, воспитки шарить будут по камбузу, вы уж простите, я тут снова бодягу запердолю, - и он вновь задрапировал под спящего соседнюю кровать.

- Пойдёте его искать? - с надеждой в голосе, спросил мальчик. - Я вас тогда просочу, как Оливер шныряет. Фомку только найду, - он пошарил под кроватью и нашел небольшой складной ножичек.

Затем он провел Кроласа какими-то невероятными закоулками подсобных помещений. Однажды, они даже пронырнули мимо открытых дверей в воспитательскую комнату. И в конце этого пути мальчик и Иоганн оказались перед шахтой грузового лифта. Анатолий нажал кнопку вызова. Лифт с грохотом подползал: мрачный и темный, он распахнул свои двери. В нем воняло чем-то едким и не было освещения. Спустившись на лифте в подвальный этаж, они вышли в узком коридоре, заваленном пустыми ящиками и всяким хламом. Было темно, лишь то там, то тут светились янтарные глаза котов. Анатолий двигался практически на ощупь, ведя взрослого за руку. Наконец, он что-то нашарил в темноте:

- Дофердыбачились, пахан! Оливер шныряет сюда... Почему сгинул - не догоняю, всё обычно путем. До шмона он на флэт - как будило в пять утра звякать. А тут - прокол, я воспитке лапшу заварил, что он болен, а для новой шарашки я тему еще не обмозговал.

Руки Кроласа тоже нащупали запертую дверь.

- Вешай ту же лапшу, а в случае прокола - пердоль фанеру, что пахан слямзил. Оливеру, если только мы его найдем и доставим, такая телега не повредит, - тихо, в тот пацану, ответил ему Иоганн.

Анатолий, в темноте поковыряв фомкой замок, открыл дверь.

- Да, бойзов с паханами только больше уважают, воспитки на них себе на лапу стреляют, шмонают и шпыняют зато меньше, чем таких как я. Я - инкуб, - признался мальчик.

Кролас пожал в темноте его руку.

- Спасибо, друг, - сказал он. - Беги на камбуз. Может, еще когда встретимся.

- Вы там поосторожней. Но пособить не могу, никогда не был. Только Кролас. Его у нас за то Кротом и прозвали, - шепнул напоследок Анатолий. А Иоганн, с враном на плече, "просочился" через железную кованую дверь в сырой, пахнущий ржавчиной и плесенью, подвал. Дверь за ним вновь со скрежетом захлопнулась. К тому же, Анатолий вновь повесил и захлопнул замок, пообещав проверять эту "нычку", когда сможет, и снова открыть им дверь, когда они вернутся.

Постепенно, глаза Кроласа пригляделись к темноте. И что теперь? Подвал как подвал. Территория, ограниченная с четырех сторон и заваленная каким-то старым хламом. Через вентиляционное отверстие сюда совсем чуть-чуть, тонкой полоской, проникал свет. Никакого мальчика, любящего уединения, где-нибудь на ящиках и с фонариком в руке, он не обнаружил.

Журналист смачно выругался. Что теперь делать? Начинать барабанить в дверь? Но зачем? Куда-то ж, кроме того, Кролас "просачивается" здесь... Он осмотрел все вентиляционные отверстия. Через них даже кошка не пролезет. И тут Иоганн вспомнил, что у него в кармане есть журналистская ручка со встроенными часами и фонариком. Он достал её и включил на ней свет. Маленькая помощь, но всё же... При тщательном осмотре, на стенах он не обнаружил ничего интересного. На потолке - тоже. А вот на полу... Там был металлопластовый люк лаза, ведущего, скорее всего, в водопроводную сеть. Вдобавок, люк был полуоткрыт. Недолго думая, Кролас, засунув в карман врана, протиснулся в яму ногами вперед и, видимо, стал на трубы. Потом, пригнувшись, он пополз на четвереньках по трубам, держа в зубах светящуюся ручку. Один конец трубы уперся в земляную стену. Потому, движение было возможным лишь в одном направлении.