Unknown - i c9f346a077dd1b7f

вырезанными на них библейскими сценами и символами. Без сомнений, книг, что

заполняли полки, стало в четыре раза больше. Элегантные зоны отдыха были

разбросаны по длине и вдоль и поперек здания. Железные люстры свисали с потолка и

бросали приветливый свет на мальчиков, сидящих в этих дорогих креслах с книгами и

компьютерами на коленях.

- Oh la la, - смеясь, сказал Кингсли. – Библиотека или дворец?

- Библиотека и должна быть дворцом. Ты же читаешь, правда, Кингсли? Я имею

в виду, что-нибудь кроме своих досье?

- Bien sûr. Я читаю романы, что пишет твоя зверушка. Мне доставляет

удовольствие читать их и видеть, сколько она ворует из моего мира, и переносит в

свой.

- Это и ее мир тоже, стоит ли тебе напомнить?

- Это был ее мир. И она оставила его.

- Она вернется. Я знаю, что вернется.

96

Принц. Тиффани Райз.

Кингсли улыбнулся и вздохнул.

- Приятно знать, что я не единственный из нас, кто принимает желаемое за

действительное. Ага, она вернется к тебе в тот день, когда ты вернешься ко мне.

Сорен ничего не сказал ему, пока они направлялись в архивный зал. Кингсли

засчитал это как победу.

Они провели час, копаясь в студенческих архивах. Остальные фотографии

школы, что сделал Кристиан, все еще оставались в коробках. Кингсли взял несколько

снимков и сунул их в портфель.

- Что ты делаешь?

Кингсли усмехнулся.

- Кто знает? Мы могли бы получить отпечатки пальцев, peut-être?

- Я бы не хотел, чтобы ты задействовал свои связи с полицией в этом деле.

- Очень хорошо, тогда я позвоню в ФБР.

Сорен пристально посмотрел на него. Снова. Если он не прекратит глазеть на

него, Кингсли поцелует его прямо в библиотеке перед пятьюдесятью студентами

школы Святого Игнатия. Что может вызвать у них некоторое недоумение.

- Я не вижу, чтобы другие фотографии отсутствовали. Кристиан пронумеровал

все пятьдесят. Наша была тридцать третья. В этой коробке с первой по двадцать

пятую. Ты взял двадцать шестую и двадцать седьмую из другой коробки. Только наша

фотография исчезла.

- Как вор узнал, в какой точно коробке искать?

Как только Кингсли задал этот вопрос, он уже знал ответ. Он постучал по

верхней части каждой коробок и посмотрел на Сорена.

Тот выдохнул и обратил свой взор к потолку.

- Конечно, - сказал он. - Это должно быть, сделал еще один ученик. Кто-то из

наших одноклассников. Как еще вору стало известно о фотографии?

– Ученик или один из священников, - напомнил ему Кингсли.

- Мы пойдем к отцу Maркзаку и спросим имена студентов, которые были с нами.

Может быть, что-то придет в голову. Я не припоминаю каких-либо неприятных стычек

с кем-то из них.

– И не припомнишь. Они были в ужасе от тебя.

- Ты преувеличиваешь.

97

Принц. Тиффани Райз.

Сорен покинул библиотеку и направился в кабинет отца Маркзака. Кингсли

последовал за ним во двор, потом остановился и устремил взгляд к лесу.

- Я учился здесь всего две недели, когда Кристиан сказал мне, что ты убил

ученика в своей бывшей школе. Я говорю “в ужасе”, mon ami, потому что все до

одного были в ужасе. Я не преувеличиваю. На самом деле, я может даже, немного

преуменьшаю.

- Я даже не знаю, как история о том, что произошло в Англии, вышла наружу. Я

рассказал её одному из священников, когда приехал сюда, отцу Пьеру. Он выступал в

качестве моего духовника, пока не умер, за несколько месяцев до твоего приезда.

- Он разболтал?

- Нет, он не стал бы. Я мог бы доверить этому священнику хранить мои тайны,

так же надежно, как доверить их трупу.

- Возможно, твой отец сказал священнику, а студент подслушал.

- Возможно. Он действительно любил похвастаться, что его сын убил мальчика.

Пойдем. Поговорим с отцом Maркзаком.

- Non, - сказал Кингсли, по-прежнему пристально вглядываясь в деревья. - Ты

иди охотиться на своих призраков. А я - на наших.

Он прошел к краю леса с большей уверенностью, нежели ощущал. С первым

шагом в лес, ветка треснула под подошвой его сапога и воспоминания о ночи, когда он

бежал через эти самые деревья, вернулись.

Кристиан рассказал ему, что Сорен убил ученика в его бывшей школе в Англии.

Это известие не испугало Кингсли, оно его просто заинтриговало, заставив его желать

Сорена еще больше. Но в ту ночь, когда он бежал по лесу, а Сорен следовал за ним по

пятам, он познал настоящий ужас. И все же, как бы упорно и как быстро он не бежал, в

глубине души он хотел быть пойманным. Он бежал так, чтобы Сорен мог

преследовать его. Он бежал, потому что хотел быть взятым. Он бежал упорно и бежал

быстро, да. Но не так упорно и быстро, как мог бы.

Шорох листьев предупредил Кингсли о чьем-то присутствии позади него. Не

оборачиваясь на Сорена, он знал, священник преследует его, как преследовал в ту

ночь.

- Почему ты погнался за мной? – спросил Кингсли, по-прежнему не оглядываясь.

- Потому что ты бежал.

- Ты знаешь, почему я бежал от тебя?

- Потому что ты хотел, чтобы я поймал тебя.

98

Принц. Тиффани Райз.

Кингсли засмеялся, не отрицая этого.

- Ты знал, что изнасилуешь меня, когда поймаешь?

- Можно ли всерьез называть это изнасилованием? - спросил Сорен, с оттенком

мрачного веселья в голосе.

- Как еще это следует называть?

- Это вряд ли изнасилование, ведь ты хотел этого.

- Тем не менее, ты не знал этого тогда, не так ли?

Кингсли прошел мимо деревьев, которые хлестали его плоть в ту ночь и

разодрали его одежду. Помнили ли они все так же хорошо, как и он?

- Ты постоянно пялился на меня, везде следовал за мной. Ты наблюдал за мной

спящим, Кингсли.

- Откуда ты это знаешь?

Кингсли вздрогнул, когда по лесу пронесся смех Сорена.

- Я наблюдал за тобой, пока ты наблюдал за мной.

Сегодня Кингсли удалось уклониться от тернового куста, который распорол его

лоб, от чего кровь струилась, застилая его глаза. Когда он вернулся в школу после

летних каникул, он выучил каждый сантиметр леса, окружавшего школу. Но нигде, на

тысячах гектарах, по которым он блуждал и выучил наизусть, никогда ему не

встречался еще один терновый куст. Только здесь, охраняющий поляну, где он лежал

под Сореном и позволил парню, в которого был влюблен, его уничтожить.

- Когда ты понял, что хочешь меня? – спросил Кингсли, выйдя на поляну, где он

умер и, истекая кровью, был снова возрожден. - Тебя я захотел, даже до того, как

увидел. Когда я услышал первые ноты Равеля, доносящиеся из часовни.

- Отец Генри сказал мне, что в школу Святого Игнатия приедет студент француз.

Я никогда не играл Равеля прежде. Я думал, что должен сыграть что-то французское,

чтобы ты не так скучал по дому.

Кингсли посмотрел на Сорена и ничего не сказал. Сорен молча встретил его