Федорцов Владимирович - Сталкер-югенд

− Твой Панда один живет?

− Один.

− Не очень-то тут здорово, − рассматривала Чили запустение.

− А куда ему податься? Здесь кантуется. Раньше не так было. Народ кое-какой обитал. Потом уже тюхалы и кенты наповадились, вытаскали все, что хозяева побросали. И не только тюхалы. Тут многие поживились.

− И ты в их числе? - догадалась Чили.

− Вон в том доме столовый набор ложек и вилок, нашел. На двадцать четыре персоны! Сменял на кексы.

− На сладенькое прибило?

− Матери хотел отнести, − обиженно произнес Паха.

Чили уловила. Не на нее обида. На себя. Не угостил.

− Мне годов девять было.

− Годов... Лет, − поправила его Чили.

− Ну, лет, − не стал, спорит Паха. - Раза три здесь бывал. На первое оружие зарабатывал.

Он заскочил на бетонный колодец. Оглядел в бинокль улицы, дворики, домики, чахлые садики. Не торопился. Торопыги долго не живут.

− Тихо, − недоволен Паха.

− А как должно быть? Оркестр?

− Собака у Панды была. Брехливая. Может, съел.

− Съел? - вознегодовала Чили. Собаки ей нравились. Маленькие особенно.

− Очень запросто. В дожди, например. Носа не высунуть на улицу. Или остарела. Чего пропадать?

Такая потребительская философия обескуражила Чили. В её понимании собака первый друг человека. А разве можно так поступать с другом?

− А ты ел?

− Кого? Собак? Ел. Мясо и мясо. Как приготовить.

− Бяяяя! - продемонстрировала она свое отношение к его кулинарному преступлению.

− Будет тебе бяяя.... Вот скажи. К примеру нас трое. Ты, я и собака. И надо чего-то поесть иначе подохнешь, помощи не дождавшись. Кого выберешь на обед?

− Тебя!

− Буду помнить, − рассмеялся Паха.

Они свернули в улицу. Фасад симпатичного домика вывалился и хорошо видно внутреннее убранство. Почему не подглянуть? На первом этаже кухня. На месте печки черная копоть. Через стену − ванная. Трубка душа весит в ожидание помывщиков. Часть гостиной завалено рухнувшим потолком, но шкаф в глубине как новый. Стекла в дверцах целы. На втором этаже одинаковые квадраты спален. Обои, очевидно детской, выгорели от солнца до белезны. Только в углах угадывался цвет − розовый. Во взрослой здоровенная кровать. Из матраца, что цветочки на лужайке, торчат пружины. Но Чили понравился комод с зеркалом. Самого зеркало нет только рама, но не трудно представить, как здорово в него смотреться.

Следующий дом сложился стенами внутрь и просел в подвал. Из склепа перископом торчит водопроводная труба. Напротив, в квадрате палисадника бурьян в пояс и угол высокого фундамента.

Пятачок детской полянки. Качели, лесенки лазать, горки кататься. Все металлическое потому и уцелело. Посередине песочницы подозрительный холмик и забит крест - штакетина с лагой-поперечиной.

− Нашли место, − недоумевает Чили.

− Раньше не было, − искренне тревожиться Паха.

Они опять повернули. На стене дома четкие следы пуль. Номер словно мишень в тире, сплошь дыры. Вход разворочен взрывом. Рама окна первого этажа выломана.

− Не припомню такого, − Паха перевесил автомат поудобней.

Следуя его примеру, Чили достала пистолет.

− Ты не торопи события, − попросил Паха. - Выдержку делай.

Чили согласна с ним от и до. Улица напоминала один из уровней Armpit. Не такой живописный, но все же.

Новый поворот. Теперь пятиэтажка осталась слева и виден торец. Стекла повыхлестаны, в стене пятна брешей. В прорехах покореженные переходы галерей, лестничные пролеты и сами, чуть ли не в узел, завязанные взрывами лестницы. Металлическая труба, когда-то торчавшая метров на двадцать над крышей, сломилась в нижней четверти и лежала макушкой на гаражный бокс. Стены бокса сдвинулись и прогнулись, но выстояли.

Одолели следующие полквартала, и Паха подошел к калиточке. Сгнившая решетка не на петлях, а приставлена к столбам. Он громко стукнул в жестяной почтовый ящик.

− Эй! Панда! Ты дома?

Никто не ответил, и Паха, отставив калитку вошел.

Часть деревянного настила дорожки пропало. Через заросли ,,пустотˮ Паха перепрыгнул. Поднялся на крыльцо, толкнул дверь.

− Понятно, − развернулся Паха.

− Нет дома?

− Будем думать, переехал.

− А там что?

− Что?

− Воняет?

− Надеюсь не Панда.

Они прошли еще квартал. Паха вновь постучал в калитку. Во дворике ухожено. Даже цветник из покрышки сооружен.

− От безделья, − не оценил он старания своего знакомого.

На взгляд Чили все очень симпатично. А старый пляжный зонт весьма к месту. На таких лужайках бабушки приглядывают за внуками и варят свое фирменное варенье. Смородиновое или малиновое.

− Не светись из-за меня, − попросил Паха.

Девушка постаралась держаться за пахиной спиной, но любопытство одолело и она привставала на цыпочки подглядывать.

На этот раз дверь дома заперта. Паха нагнулся, задрал доску у порога, достал ключ. Пошурудил. Замок плохо срабатывал. Открыл, впустил спутницу и зашел сам. Дверь закрыл на задвижку.

Сгорая от любопытства, Чили проскользнула в узкий коридорчик. Дальше должна быть гостиная.

Она самая. Роскошный стол на лапах-ножках. На столе салфетка, ваза для фруктов и графин.

Чили уже здесь нравилось. Дом. Это чувствуешь. Атмосфера доверия, покоя и надежности. Вдоль стены диван, продавленный, но все еще вполне пригодный к эксплуатации. Над ним настоящая картина ,,Псовая охотаˮ. В углу гостиной столик, кресло-качалка и камин! На полках бутылки, давно пустые и собранные исключительно ради этикеток. На видном месте, на пьедестале, обнаженная женская скульптура. Промежность и подмышки зачернены окурком.

− Эстет, − восхитилась Чили хозяйственностью Панды.

− Ага, босяк, − согласился Паха. Не понял, про что сказали или озвучил свое мнение.

Под лестницей на второй этаж, дверь. Паха дернул. Заперто.

− Подняться можно? Посмотреть? - умоляюще попросилась Чили.

− Смотри, − разрешил Паха недоумевая. А чего смотреть-то? - Только на кровать не ложись. У него клопов тьма-тьмущая.

Предупреждение девушку не расстроило. Она стремительно вбежала по скрипучим ступенькам.

Паха стоял озабоченный увиденным. В доме давно не жили. Месяц или больше. Пыль повсюду. Даже на диване. Учитывая, что Панда не слазил с него все свободное время... Толок, пока не развалится.

Куда мог деваться старик? Ушел? Некуда ему уходить. Врагов у него не было. Врагов не было, а дураков вокруг полно. Стреляй с закрытыми глазами, не промахнешься. Паха еще раз для успокоения дернул ручку двери под лестницей. Закрыто на замок, а не на засов. Вспомнил одну из привычек хозяина. Прошел на кухню. Открыл пару шкафов, выдвинул ящики. Все на месте. Только вот и кухня не выглядела обитаемой. Разве что тараканы. Из еды не опознаваемые крошки на столе.

Чили поднялась наверх. Ступени скрипели-пели под каждым шагом. Перила потрескивали и при касании оставляли пыль на пальцах. Комната. Сквозь занавеси сеется свет. В углу письменный стол, к нему приставлен стул. Полка с книгами. Библия. Предсказания Нострадамуса. Как сохранить хорошую фигуру. Сто уроков фитнеса.