И. Завалишин - Описание Западной Сибири

Преступленія въ Сибири невыходили бы изъ обшей нормы преступленій во внутреннихъ русскихъ губерніяхъ (ибо нравственность простаго народа и здесь, благодаря Бога, еще не испорчена), но они здесь многочисленнее отъ местныхъ причинъ. Сибирь – страна ссылки! Каторжные и поселенцы широко разносятъ идеи и стремленія порочныя, бродяжничаютъ постоянно какъ приливъ и отливъ океана; а въ некоторыхъ местностяхъ сибирскихъ, но особенностямъ ихъ географическаго положенія, зараждаются еще и туземные источники зла, которые уже проистекаютъ отъ коренныхъ жителей края. Такъ въ южныхъ округахъ Тобольской губерніи конокрадство принимаетъ годъ отъ году обширнѣйшіе размѣры; ибо сосѣдство степи, Оренбургской и Пермской губерній, Тюмени и Ирбити, представляютъ этому преступлеиію самые благопріятные случаи. Въ сѣверныхъ округахъ обѣихъ губерній развито корчемство, потому что сидка хлѣбнаго вина въ дремучихъ тайгахъ и болотахъ, непроходимыхъ для немѣстнаго жителя, очень удобна. На Омской линіи усилилось корчемство солью, изъ внѣшнихъ и внутреннихъ соляныхъ озеръ, которыхъ насчитывается до 90. Но число содержащихся подъ стражей въ 15 тюрьмахъ гражданскаго вѣдомства (2 губернскихъ, 1 областной и 120 окружныхъ) въ крѣпостяхъ, гауптвахтахъ, арестантскихъ ротахъ, въ 3 винокуренныхъ заводахъ, не превосходитъ 8000 л. об. о. Конечно, это было бы много на 2,000,000 жителей; по лѣтомъ сюда сходятся бродяги съ цѣлой Сибири и тюрьмы до того бываютъ набиты, что въ одной Тобольской (гдѣ притомъ сходятся и партіи ссыльныхъ съ цѣлой имперіи) бываетъ иногда свыше 2000 л. о. п. Тюрьмы въ Западной Сибири очень хороши, въ особенности обширная Тобольская, съ церковью, больницей и дѣтскимъ пріютомъ. Къ тому же заботливость генерала Гасфорда, обратилась, въ его девятилѣтнее управленіе, и на этотъ важный предметъ. При немъ воздвигнуты постепенно во всѣхъ городахъ каменный, трехъ-этажныя, крытыя желѣзомъ и обнесенный каменной же стѣной тюрьмы, но нормальному однообразному плану, удобному и достаточному для мѣстныхъ потребностей. Вообще тюремная часть здѣсь въ явномъ прогрессѣ, и попечительные комитеты съ ихъ отдѣленіями, – тоже. Въ этомъ они далеко опередили русскія учреждения этого рода, который, какъ видно изъ отчета за 1858 годъ, все еще въ очень неудовлетворительномъ положеніи.

Завоеватели, – съ Ермака, а послѣ нихъ переселенцы, водворяясь шагъ за шагомъ въ Сибири, съ оружіемъ и гражданственностью рука объ руку, и все вглубь края подвигаясь, раздвинувъ нынѣшнія границы Западной Сибири отъ предгорій Урала до Енисея, Западнаго Китая и Средней Азіп, – всюду оставили и оставляютъ донынѣ осадокъ своего племени – русскаго кореннаго, большею частью выходцевъ изъ срединной Россіи. Отъ Тюмени, у предгорій Урала до Алматъ, у предгорій Небеснаго хребта, русское племя вездѣ подавило нынѣ племена туземныя и придаетъ всему краю физіономію чисто русскую, въ такой странѣ, гдѣ туземнаго историческаго давно и слѣдовъ не осталось! Однако сословія, составляющая это племя, во многомъ разнствуютъ нынѣ отъ сословій внутренней Россіи и придаютъ жизни сибирской много отличія отъ жизни русской. Въ Сибири помѣстнаго дворянства нѣтъ, дворянскихъ выборовъ нѣтъ, господскихъ крестьянъ нѣтъ, господскихъ заводовъ и фабрикъ нѣтъ, фабричныхъ населеній нѣтъ (ибо Алтай и Нерчинскъ на горно-военномъ положенiи, и въ сравненіе идти не могутъ). Купцы и мѣщане сибирскіе, въ образѣ жизни и понятіяхъ не отличаются отъ чиновниковъ и вовсе не похожи на русскихъ купцовъ и мѣщанъ. Наконецъ городское и сельское духовенство сибирское во многомъ разнствуетъ отъ духовенства русскаго. Начать съ того, что монастырей въ Сибири, очень мало: мужскихъ 14, женскихъ 2. Въ Западной Сибири – мужскихъ 3, женскихъ 1; а, такъ называемыхъ въ Россіи, женскихъ общинъ во всемъ краю нѣтъ. Въ цѣлой Сибири церквей насчитывается только 3187. Въ самой многолюдной губернін Тобольской, въ центрѣ торговаго и промышленнаго движенія всего края – всего 63 церкви на 12 городовъ, да 470 церквей на 9 округовъ, съ 1 слишкомъ милліономъ богатаго населенія. Сибиряки въ податныхъ сословіяхъ, – народъ чисто практическій, гоняющійся непремѣнно за житейскимъ. Въ монастыри поступаютъ очень рѣдко и особенной набожности въ нихъ незамѣтно. Въ теченіи 278 лѣтъ съ покоренія Сибири, она дала только четырехъ архипастырей святительскимъ каѳедрамъ цѣлой имперіи: Іоанникія Павлуцкаго (изъ сибирскаго дворянскаго дома Павлуцкихъ), родившагося въ Тобольске въ 1699 году, а въ 1761 назначеннаго епископомъ Воровежекимъ и скончавшагося въ 1763 году, Михаила II (въ мірѣ священника Матвѣя Бурдукова), архіепископаИркутскаго, – съ 1814по 1830 годъ; нынѣшнихъ: Иннокентія Гвъ міре протоіерея Іоанна Веніаминова) архіепископа Камчатскаго и Іону, бывшаго епископа Екатеринбургская, викарія Пермской епархіи. Изъ архіереевъ сибирскихъ канонизированъ доныне только св. Иннокентій, епископъ и чудотворецъ Иркутскій; а ублажаются за святость жизни митрополиты: Ѳилоѳей Лещинскій (въ схимѣ Ѳеодоръ), апостолъ сѣвера Сибири, и Іоаннъ Максимовичъ. Всѣ трое были современны Петру Великому.

Сибирское бѣлое духовенство несравненно соціальнѣе, образованнѣе и развязнѣе духовенства русскихъ губерний. Причины тому следующія. Что ни говорятъ въ настоящее время о сближеніи духовенства съ дворянствомъ въ Россіи, о его настоятельной необходимости для дружныхъ и совокупныхъ действій на развитіе крестьянъ, этого сближенія никогда не было, и вероятно еще на целое столетіе впередъ, не будетъ. Хотя помѣщичьи крестьяне перестанутъ отныне быть крепкими земле, но дворянство все-таки останется высшей поземельной властью въ государстве, и привычки его, взглядъ на людей и отношенія свои къ прочимъ сословіямъ, еще долго не изменятся. Не почеркомъ пера переделаешь на популярный ладъ такое исторически – могущественное сословіе; и долго, долго еще чисто русскій помещикъ и русскій священникъ не станутъ на ту интимную ногу, полную взаимной довѣренности и равенства, на которой стоятъ теперь землевладѣлецъ католическій съ своимъ аббатомъ, и протестантскій съ своимъ пасторомъ, не только въ Европѣ, но и у насъ, въ польскихъ и остзейскихъ губерніяхъ. Католицизмъ и протестантизмъ, изъ него исшедшій, имѣютъ въ своей основѣ классическую древность, воспитаніе соціальное и гуманное, не чуждое никакихъ сторонъ политическаго быта народовъ воспитаніе одинаковое и для герцога и для приходскаго священника. Отъ того и идеи ихъ тождественны, обмѣнъ идей этихъ для нихъ легокъ и въ обществѣ они не тяготятся другъ другомъ. Не то видимъ донынѣ въ Россіи. Наше семинарское образование (ибо изъ духовныхъ академій мало идутъ въ священники) вопервыхъ, далеко не удовлетворяетъ условіямъ европейскаго просвѣщенія, а во вторыхъ, рѣзкая отчужденность, существуя между отцами, отражается и на дѣтяхъ. Съ самыхъ игръ дѣтскихъ, съ самаго, такъ сказать, первоначальнаго воспитанія души, поповичъ и дворянчикъ уже чужды другъ другу, времени и забавъ не дѣлятъ вмѣстѣ. И если баринъ живетъ самъ въ помѣстьѣ, онъ и его семейство знаютъ священника лишь по требамъ церковнымъ, никогда далѣе. Въ русскихъ городахъ тоже самое. Въ Сибири же помѣстнаго дворянства вовсе нѣтъ. Здѣсь бѣлое духовенство – священникъ и дьяконъ съ ихъ семействами, – какъ въ городахъ, такъ и въ селахъ, всегда и при каждомъ случаѣ находятся въ высшемъ кругу общества; въ городѣ – съ мѣстнымъ начальствомъ и купечествомъ, въ деревнѣ – съ земскими и заѣзжими чиновниками. Отъ того они и развязнѣе, и удобнѣе принимаютъ обмѣнъ идей, и желаніе знакомиться съ тѣмъ, что дѣлается «въ свѣтѣ», у нихъ живѣе. Наконецъ, къ чести сибирскаго духовенства слѣдуетъ добавить, что оно и въ городѣ, и въ селѣ, живетъ всегда прилично, и дома, и за порогомъ дома, одѣвается какъ слѣдуетъ и занимается своими прямыми обязан ностями. Даже церковнослужители сибирскіе образованнее русскихъ.