Калинин Николаевич - попрыгунчик

Если дорог тебе твой дом,

Где ты русским выкормлен был,

Под бревенчатым потолком,

Где ты, в люльке качаясь, плыл;

Если дороги в доме том

Тебе стены, печь и углы,

Дедом, прадедом и отцом

В нем исхоженные полы;

Если мил тебе бедный сад

С майским цветом, с жужжаньем пчел

И под липой сто лет назад

В землю вкопанный дедом стол;

Если ты не хочешь, чтоб пол

В твоем доме немец топтал,

Чтоб он сел за дедовский стол

И деревья в саду сломал...

Если мать тебе дорога -

Тебя выкормившая грудь,

Где давно уже нет молока,

Только можно щекой прильнуть;

Если вынести нету сил,

Чтоб немец, к ней постоем став,

По щекам морщинистым бил,

Косы на руку намотав;

Чтобы те же руки ее,

Что несли тебя в колыбель,

Мыли гаду его белье

И стелили ему постель...

Если ты отца не забыл,

Что качал тебя на руках,

Что хорошим солдатом был

И пропал в карпатских снегах,

Что погиб за Волгу, за Дон,

За отчизны твоей судьбу;

Если ты не хочешь, чтоб он

Перевертывался в гробу,

Чтоб солдатский портрет в крестах

Снял фашист и на пол сорвал

И у матери на глазах

На лицо ему наступал...

Если жаль тебе, чтоб старик,

Старый школьный учитель твой,

Перед школой в петле поник

Гордой старческой головой,

Чтоб за все, что он воспитал

И в друзьях твоих и в тебе,

Немец руки ему сломал

И повесил бы на столбе.

Если ты не хочешь отдать

Ту, с которой вдвоем ходил,

Ту, что долго поцеловать

Ты не смел,- так ее любил,-

Чтоб фашисты ее живьем

Взяли силой, зажав в углу,

И распяли ее втроем,

Обнаженную, на полу;

Чтоб досталось трем этим псам

В стонах, в ненависти, в крови

Все, что свято берег ты сам

Всею силой мужской любви...

Если ты не хочешь отдать

Немцу с черным его ружьем

Дом, где жил ты, жену и мать,

Все, что родиной мы зовем,-

Знай: никто ее не спасет,

Если ты ее не спасешь;

Знай: никто его не убьет,

Если ты его не убьешь.

И пока его не убил,

Ты молчи о своей любви,

Край, где рос ты, и дом, где жил,

Своей родиной не зови.

Если немца убил твой брат,

Пусть немца убил сосед,-

Это брат и сосед твой мстят,

А тебе оправданья нет.

За чужой спиной не сидят,

Из чужой винтовки не мстят.

Если немца убил твой брат,-

Это он, а не ты солдат.

Так убей же немца, чтоб он,

А не ты на земле лежал,

Не в твоем дому чтобы стон,

А в его по мертвым стоял.

Так хотел он, его вина,-

Пусть горит его дом, а не твой,

И пускай не твоя жена,

А его пусть будет вдовой.

Пусть исплачется не твоя,

А его родившая мать,

Не твоя, а его семья

Понапрасну пусть будет ждать.

Так убей же хоть одного!

Так убей же его скорей!

Сколько раз увидишь его,

Столько раз его и убей!

Невольно слёзы покатились из моих глаз. Все стояли потрясённые от пронзительного стихотворения.

- Серёжа ты не прав! - подошла к нам и встала рядом с комиссаром Тамара - Я после твоих песен и стихотворения, готова сама в атаку идти. Просто взять винтовку и встать в строй. Потому, что я поняла, за что мне воевать и что для меня значит Родина! Только сейчас поняла! Благодаря тебе и твоим песням! Если ты откажешься, я перестану тебя уважать и... - Тамара на мгновение замолчала, но решившись, подняла лицо и сказала, прямо глядя мне в глаза - и любить! Хотя бы, как брата!

Я посмотрел ей в глаза, посмотрел в глаза комиссару, взглянул, на генерала и остальных командиров, а затем сев на стул простонал: - Но я не хочу быть певцом? Совсем не хочу? Как я буду командовать партизанским отрядом, если все будут знать мой голос и видеть мои фотографии в газетах? Сидеть в землянке безвылазно, усиленно прячась от всех, иногда улетая на концерты? Видимо, представив такого командира партизанского отряда, все рассмеялись, кроме меня. Я же, грустно посмотрев на всех, повернулся к генералу и попросил: - Товарищ генерал - лейтенант, прикажите принести ящик водки и побольше закуски! Все замолчали и удивлённо уставились на меня. - Зачем тебе целый ящик водки? - изумился генерал. А я подперев голову рукой, грустно посмотрел на него и произнёс, махнув рукой: - Ааа! Напьюсь! Обожрусь! И помру, молодой! Вы слышали, как ржёт табун лошадей! Я тоже раньше не слышал. Теперь знаю как. В общем, я согласился. Выкрутили руки гады. Позвали руководителя оркестра, мы с ним быстро договорились, ушли к ним в расположение, я стал напевать ему песни, а он перекладывать их на ноты. Не дошли у меня руки до нотной грамоты, ни в той жизни, ни в этой. Ничего, в этой я молодой, ещё выучу.

шестью РСами под крыльями, пойдут парой охранения. Семён и ещё один сержант на И-15 с бомбами и РСами, основной ударной силой. Их задача налёт на лагерь. Создать у них панику и беспорядок. Я под этот шумок ворую, сколько смогу генералов и полковников, кто пошёл на сотрудничество с фашистами держат на другой половине лагеря, именно его мы и будем бомбить. Перебрасываю всех в авиагруппу, где с ними беседует генерал Карбышев, а сам прыгаю к засаде на кинооператоров. Мы уничтожаем колонну, по возможности, не трогая спецмашину с оборудованием, берём в плен, короче потом разберёмся, кого взяли в плен. Вот для этой задачи нам и нужны артиллеристы или танкисты. Автоматчиков и пулемётов у нас хватает, а вот с остальными затык. Построив артиллеристов, познакомил их с новым начальником. Отвёл лейтенанта к самолётам и пилотам. Пусть готовят технику и карты, сам с танкистом отошли на край лагеря и я спросил его какие танки предпочтительней, для данной операции. Он сначала и не понял, что я ему предлагаю. Только когда я уточнил наши танки или немецкие лучше, до него наконец дошло. - И сколько у тебя всего танков? - спросил офигевший капитан. - 120 наших и около 70 немецких, пока - ответил, улыбнувшись - правда я плавающие не считаю, да и броневики тоже. Хотя непорядок, нужно будет пересчитать. На вскидку, около двух сотен точно будет. Работы непочатый край капитан, танки есть, снаряды есть, топливо есть, масло и смазка есть, а танкистов нет. Хотя родилась у меня одна мысль и я её думаю. А ведь может и получится. Пошли ка капитан обратно в штабную палатку.

Почти вбежал в палатку и очень обрадовался, увидев Семёна и генерала за картой. - А товарищи командиры, вы то мне и нужны. Дмитрий Михайлович, не хотите в гости к генералу Калинину в Брянск ненадолго, буквально на пару часов, повидаться? Естественно по гражданке. Заодно Кузьму Фёдоровича возьмём с комиссаром Залесским пообщаться! Согласны! Отлично! Товарищ младший лейтенант Дубина приведите знаки отличия в соответствие и найдите нам неприметную одежду. Вернее Дмитрию Михайловичу подберите, а я у себя переоденусь. Семён стрелой выскочил из палатки, а генерал рассмеялся: - Умеете вы Сергей людей озадачить! Вы не поверите, но мне с вами ужасно интересно. Ваши идеи совершенно сумашедшие, но они работают! И вот это самое невероятное! Если бы не ваши способности, то они полное безумие. Ваш старшина пограничник, рассказал, как с вами познакомился и что в тот момент думал, но после операций по подрыву поездов с танками и пехотой, он от вас в восторге. Я говорит таких лихих парней, ещё не встречал, абсолютно ничего не боится, рисковый ужас. Но за нас горой, на смерть никого не посылает, лучше всё сам сделает. Мы на него только, что не молимся, как он всё успевает? Просто не представляю! Но командир просто мечта! Что бы про меня так подчинённые говорили, прямо завидую вам товарищ младший лейтенант! - снова рассмеялся Карбышев - Скажите Сергей, а меня вы к себе в отряд возьмёте? Ну хоть начальником штаба? - Дмитрий Михайлович, но ведь генералы у лейтенантов в подчинении не бывают! Другие подумают, что вы в маразм впали, к ребёнку в отряд пошли? - озадаченно зачесал я в затылке. - Согласен, сначала все так и подумают, а вот потом... Думаю они мне страшно завидовать будут. Он воевал с самим товарищем Сергеем!!! Будут шептаться они мне в след! - снова весело рассмеялся Карбышев - Вот смотри Сергей! Сейчас у тебя около двухсот танков, триста стволов артиллерии, тридцать самолётов, около сотни автомашин, а есть ещё и броневики и мотоциклы. Оружия сам говоришь, на две стрелковых дивизии хватит, а приглядевшись к тебе и твоей основательности, думаю всего у тебя гораздо больше. Я прав? Вижу, глаза прячешь, значит прав. Ну не верю я, что ты тихо в лесу сидеть будешь! Ну не верю! Ты фрицев громить пойдёшь, зная твоё отношение к бойцам, грамотно и быстро воевать будешь! Неужели мой опыт тебе не пригодится? Не верю! А если тебя сам генерал Карбышев будет слушаться и называть командиром, другие командиры, о чём будут думать? Правильно! Ой, не прост этот мальчишка! Ой, не прост! И зауважают, не смотря на возраст. Сейчас все думают, что тебе просто везёт. Отчасти это так, но только отчасти. Во всём твоём везении чёткий аналитический ум, ты мгновенно, на уровне интуиции просчитываешь ситуацию. Если она грозит жертвами, ты просто отказываешься от этой операции и ищешь другое слабое место у врага и найдя его наносишь ему удар. У тебя есть данные и знания командовать партизанским отрядом, но командовать большим подразделением ты не сможешь! Пока не сможешь! Я хочу передать тебе весь свой опыт и знания. В бою всё гораздо быстрее учится и запоминается, а цена ошибки человеческие жизни. Позволь старику сделать из тебя настоящего командира! - Спасибо Дмитрий Михайлович! Обещаю быть самым лучшим и прилежным вашим учеником и никогда не опозорить имя своего учителя! Клянусь! - приложил я руку к сердцу и со слезами в глазах смотрел на генерала. На такое я даже не рассчитывал. Генерал похлопал меня по плечу и украдкой сам смахнул слезу. Тут в палатку вбежал Семён с ворохом одежды, а за ним как уточка зашла Светлана, неся две пары обуви. - Здравствуйте Светлана! Ну как ваш богатырь! Семён говорит, уже вовсю дерётся? - подскочил я к ней. Света от моего внимания засмущалась и покраснела, а Семён замахал руками, выгоняя нас. Я рассмеялся и предложил Светлане свой локоток, она взяла меня под ручку и кинув на мужа шутливо-презрительный взгляд, важно вышла со мной из палатки, под весёлый смех Семёна и генерала. Подозвал Кузьму Фёдоровича и помахав ручкой Светлане, сообщил ему, что сейчас прыгнем в лагерь к Янке, а потом в Брянск к Залесскому. Фёдорыч сразу побежал, за какими то бумагами и донесениями для Залесского, а я остался ждать генерала. Ко мне подошёл Яков и помолчав спросил: - Далеко собрался командир? - В Брянск к генералу Калинину, хочу попробовать танкистов, артиллеристов и лётчиков к себе сманить. Из тех, кто из окружения вышел, а их части разбиты. Да и вообще всех кто в партизаны пойдёт - ответил слегка задумавшись. - Я тут отцу письмо написал. Пусть передадут - Яков протянул мне треугольник и развернувшись ушёл с поникшими плечами. Ничего лейтенант, подобьёшь пару десятков танков, убьёшь пару сотен немцев и оживёшь, как миленький. Уверен, что тебя даже наградят. Посмертно. Вспомнил я фрагмент из Бриллиантовой руки и рассмеялся. Ничего Яша, мы из тебя национального героя сделаем, уж я постараюсь. Пришёл Кузьма Фёдорович с набитой бумагами сумкой и спросил, кого ждём? Показал пальцем на палатку и продолжил ждать. Минут через пять к нам подошёл степенный дядечка в шляпе и с тростью. Постояв рядом с нами, спросил кого ждёмс? Мы удивлённо воззрились на дядечку и тут, я узнал генерала. Мой звонкий смех разнёсся по лагерю. - Дмитрий Михайлович, вы прямо английский денди! И тросточка в тему, прямо барин на прогулке - рассмеялись все моему сравнению. И мы прыгнули в лагерь. Я сразу спустился в свою палатку, где застал, рыдающих в обнимку девчонок. Удивлённо посмотрел на них и спросил: - Кто - то умер? Они подняли на меня свои зарёванные глаза и стали рыдать ещё хлеще. - Да ну вас! Ещё утону. Землянку не затопите - сказал я и забрав свои вещи вышел в другую комнату. Переоделся в обыкновенную одежду, на голову надел кепку и коричневые ботинки на ноги. Обычный уличный мальчишка. Выскочил из землянки, и мы прыгнули в Брянск, к квартире генерала.