Филипп Янси - Где Бог, когда я страдаю

Что может значить неизлечимая форма рака? Как-то я получил письмо от одного пастора, живущего на Среднем Западе. В нем он описывает то, что происходит, когда начинаешь понимать, что все это значит. Болезнь у этого человека была скорее эмоциональной, нежели физической. «Нервный срыв» — такой диагноз поставили врачи. На самом же деле это был прорыв к истинному пониманию значения. «Самым болезненным было кажущееся молчание Бога. Мне казалось, что я молюсь темной пустоте. Я много об этом размышлял. Мне просто казалось, что Он молчит. На самом деле проблема отчасти была в моей депрессии, а отчасти — в христианах. Большинство христиан стыдились меня. Все, что они высказывали о моей ситуации, не имело никакого отношения к тому, что я на самом деле испытывал. Один из пасторов молился за меня такими общими фразами, которые не имели ко мне абсолютно никакого отношения. Все они даже не желали прочувствовать мою боль.

Остальные просто избегали общения со мной. По иронии, друзья Иова, возможно, в психологическом плане оказали ему большую помощь. Они, по крайней мере, не сдерживали свои чувства, пусть даже самые негативные. Они говорили много пустых слов, однако их речи все равно имели отношение к проблеме, и благодаря этому Иов понимал: Бог где-то рядом. Никто из христиан, окружавших меня, за исключением моей жены, не смог мне помочь даже таким образом».

Умение ценить боль

Самое ценное, что мы сможем сделать для страдающего человека — помочь ему открыть для себя, в чем смысл всех этих страданий.

На самом деле важность этого в том, что мы уже отчасти раскрываем значение. Когда я провожу семинары на тему боли, я иногда показываю это наглядно и прошу аудиторию принять участие в голосовании, которое ведется по римскому типу: поднять большой палец руки вверх, если вид боли, который я называю, является приемлемым, несчастье вызывает симпатию; и опустить большой палец вниз, если боль неприемлема и вызывает неприязнь. Обычно выходит следующее: Сломанная нога при катании на лыжах. Все поднимают палец вверх. Сначала я в качестве примера говорил, как человек падает с горного подъемника. Затем, после множества таких лекций этот человек у меня уже летит с обрыва кубарем. В аудитории сразу же начинают всячески комментировать мой рассказ, всем весело, а человек стал настоящим героем. Внимание окружающих почти окупает боль.

Проказа. Пальцы опускаются вниз. Работая с доктором Полом Брендом, мне довелось встречаться с больными проказой. Все они настаивают на названии «болезнь Гансена» по одной простой причине: потому что у людей превратное представление о проказе. Несмотря на то, что само заболевание проявляется в самых разных формах, мало соответствующих сложившимся в обществе стереотипам, прокаженные всегда вызывают у людей осуждение вместо сочувствия. Самое распространенное осложнение заболевания - одиночество.

Грипп. Мнения разделились. Одни держат пальцы вниз, потому что вряд ли кому-то нравится болеть простудой, когда болит все тело и мучает тошнота. С другой стороны, такое распространенное заболевание, как грипп, привлекает всеобщее сочувствие. Мы все знаем, как чувствует себя больной гриппом. «Не переживай, — говорим мы, — поп сиди дома несколько деньков. Тебе надо восстановить силы».

Свинка. Реакция зависит от возраста больного. Детям, больным свинкой, оказывают большое внимание. Их ласкают, потакают всем их желаниям, дольше дают смотреть телевизор; им достается больше мороженого. Я до сих пор с ностальгией вспоминаю, как в детстве болел свинкой. Взрослый же, больной свинкой, — это просто объект насмешек, несмотря на то, что для взрослых это заболевание представляет серьезную опасность.

Идем дальше. Геморрой: довольно болезненное состояние, всячески высмеиваемое в обществе. СПИД: каковым будет отношение к больному СПИДом? Я знаю нескольких человек, больных СПИДом. Все они постоянно слышат от церкви: «У нас к вам нет никакого сочувствия. Вы заслужили это Божье наказание. Идите прочь». Не могу представить себе болезни, ужаснее СПИДа, а также болезни, к которой было бы так мало сочувствия.

Мигрень, вывихи, рак — каждое из заболеваний имеет свой собственный «образ». Мы же самыми разными способами — от едва заметных до очевидных причин — передаем больному свое определение значения этой болезни, которое либо поможет облегчить его страдания, либо усугубит их.

Я пришел к выводу, что самый большой вклад, который могут внести христиане в этом случае, — не допустить страданий человека из-за неверных представлений о своей болезни. Мы можем «ценить» боль. Любая боль есть боль, а это главное. Не имеет значения, болит ли у вас голова, горло или это боль от глубокой депрессии. Первый шаг На пути к помощи больному человеку (либо к принятию собственной боли) — четко осознать, что любая боль имеет значение и заслуживает сочувствия. Исходя из этого, мы можем придавать соответствующее значение боли.

С другой стороны, христианам свойственно подходить к страданиям со своей системой ценностей. Как в случае с Клаудией Клакстон мы, посетители, можем подбрасывать хворост в огонь страданий. Можно прибавить чувство вины: «А ты молишься? Разве ты не веришь, что Бог может исцелить тебя?» Либо замешательство: «А может это козни сатаны? Или провидение? А может Бог специально назначил тебя быть примером для подражания?» Боль — верный генератор чувства вины. Мы все делаем то, чего не должны делать. Когда же начинаем чувствовать боль, легко обвиняем себя в происходящем.

В случаях, когда человек терпит невыносимые страдания, опасное влияние могут оказать даже самые добрые пожелания. «Наверное, Бог так сильно любил вашу дочь, что взял ее к Себе так быстро», — говорим мы, не подозревая, что после таких слов родители будут думать о том, что лучше бы Бог не любил ее так сильно. «Господь не даст тебе бремени, которое ты не сможешь перенести», - снова говорим мы. Человек сразу же начинает думать о том, что лучше бы его вера была слабее, чтобы и бремя было полегче.

Из разговоров с больными людьми я понял, что порой боль, которую мы причиняем им такими вот высказываниями у их постели, может даже превзойти их физическую боль. Одна широко известная в христианских кругах женщина описывала, какую нестерпимую боль она испытывала, страдая от дисфункции височно-нижнечелюстного сустава. С этой болью она прожила всю жизнь. И все же, пишет она, куда больнее было получать обличительные письма от христиан, которые пытались приводить свои детские доводы, почему Бог допускает страдание в нашей жизни. Может быть, самый большой вклад, который могут сделать христиане, — не допустить страдания людей из-за неверных причин.