Филипп Янси - Где Бог, когда я страдаю

Какая перемена ценностей произошла в умах людей, что они вдруг начали считать веру в окончательную смерть и пустоту верхом отваги, а надежду на полную радости вечную жизнь — трусостью? Как можно считать благородством слепое следование взглядам черных мусульман, материалистов и марксистов, что этот мир, полный зла и страданий, есть конец жизни человека? Такое понятие появилось спустя 7000 лет от начала истории человечества. У каждого, даже самого примитивного общества и древней культуры имелись взгляды и вера в жизнь после смерти. (Археологам нынче пришлось бы очень туго, если бы наши предки не хоронили свои культурные ценности в надежно замурованных гробницах.)

Библия предлагает совершенно противоположную систему взглядов. Жизнь после смерти описана в ней с чувством радостного ожидания, а не стеснения и стыда. Наша планета полна страданий; христиане же с радостью ожидают новый мир, где нет места слезам.

Пасхальная вера

Мы лишь отчасти можем представить себе наше будущее и ту радость, которая наполнит нас там, на небесах. Все мы сейчас заперты в темной комнате, как в одной из сцен пьесы Сартра «Нет выхода». Но сквозь щели в стенах просачиваются лучи света — добродетель, счастье, красота, сострадание, частицы истины и справедливости, — наталкивая на мысль о том, что за этими стенами — совершен, но иной мир, ради которого стоит пострадать здесь.

Христианская вера не дает нам какого-то особого способа примириться со смертью. Нет, вместо этого она помогает нам победить смерть. Христос дает Жизнь, и Его воскресение является еще одним доказательством того что Бог не желает примиряться с каким-то там «жизненным циклом», конец которому — смерть. Он сделает все возможное, Он уже сделал все возможное, чтобы упразднить этот цикл.

В октябре 1988 года, занимаясь подводным плаванием на озере Мичиган, погиб один из моих самых близких друзей. Помню, как в тот самый день, когда Боба не стало, я обедал в университетском кафе и, ничего не подозревая, читал книгу известного врача и писателя Ролло Мэя «В поисках красоты». В ней рассказывается о том, как Мэй всю свою жизнь искал прекрасное в этом мире. В одном из случаев, описанных в книге, рассказывается, как автор попал на гору Афос, один из греческих полуостровов, населенный исключительно монахами.

В то время Ролло Мэй только начинал приходить в себя после пережитого им перед этим нервного срыва. На гору Афос он приехал как раз в тот момент, когда монахи отмечали греческую православную Пасху — невероятно красивый, полный символизма праздник. Кругом висели иконы, пахло фимиамом. В кульминационный момент церемонии священник раздал прихожанам подарки — по три пасхальных яйца, чудесным образом расписанных и завернутых в тонкую ткань. «Христос воскрес!» — сказал он. Все, в том числе и Мэй, по традиции в один голос ответили: «Воистину воскрес!»

Ролло Мэй не был верующим. Но в своей книге он пишет: «В тот момент меня охватила какая-то духовная реальность: а что если Он действительно воскрес? Что это значит для мира?» Дочитав до конца главу, я отправился домой. На пороге меня встретила жена и сообщила ужасную новость о гибели Боба. В течение нескольких следующих дней вопрос Ролло Мэя не давал мне покоя. Что значит для мира воскресение Иисуса Христа?

На похоронах друга я задал подавленным и окруженным со всех сторон горем собравшимся людям вопрос ролло Мэя, правда, немного его изменив. А что, если бы Боб воскрес? Что это значило бы для нас? Мы сидели в часовне, онемелые за три дня скорби, когда я попросил всех представить себе, каково было бы, если бы мы сейчас вышли на автостоянку и, к своему удивлению, увидели там Боба живым и невредимым. Того самого Боба, с его широкой улыбкой, ясными серыми глазами и походкой вприпрыжку.

Этот волшебный образ дал мне отчасти прочувствовать то что чувствовали ученики Иисуса в Пасхальное воскресенье. Так же, как и мы, они три дня ходили в печали, но в воскресенье им открылось нечто новое, им открылось будущее. Если бы не было Пасхи, не было жизни после смерти, нового начала, новой земли — если бы не было всего этого, мы, наверное, были бы вправе обвинять Бога в бессилии, нелюбви, а то и в жестокости по отношению к нам. Библия учит нас тому, что Бог в силах возвратить все творение к первоначальному состоянию совершенства.

Признаюсь честно, я когда-то тоже стеснялся говорить на тему рая и жизни вечной. Это казалось каким-то нереальным. Нам следует жить так в этом мире, как будто больше уже ничего не будет, думал я. С годами же, видя, как умирают люди, я изменил свои взгляды. Какой Бог будет доволен этим миром, исполненным страданий и смерти? Если я буду просто стоять и смотреть, как такие, как Боб, уходят из жизни и испаряются без всякой надежды на будущее, я вряд ли поверю в Бога.

В Новом Завете, в пятнадцатой главе 1-го Послания коринфянам говорится о том же самом. Павел оглядывается назад на свою жизнь, в которой он прошел через тюрьмы, избиения, кораблекрушения и игрища с дикими животными, подобные гладиаторским боям. Затем он весьма многословно говорит о том, что был бы просто безумцем, если бы, пройдя через все это, умер без всякой надежды. «И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков». Вместе с апостолом Павлом я тоже возлагаю надежду на воскресение из мертвых, на день, когда Христос «уничиженное тел наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его» (Филиппийцам 3:21).

Дом на небесах

Известный шотландский теолог и писатель Джорд* Макдональд однажды написал своей мачехе письмо утешения после гибели ее близкой подруги: «Бог никогда бы не позволил, чтобы она (смерть) стала законом Его Вселенной, как это может порой казаться нам». На нас, верующих, лежит ответственность рассказывать миру о том, как смотрит на смерть Бог, который со страхом и трепетом встретился с ней лицом к лицу и вновь вернулся к жизни.

О том, насколько ощутимо помогает такая вера умирающему человеку, рассказывает документальный фильм под названием «Смерть», показанный как-то по центральному телевидению. Режиссер-постановщик этого фильма Майкл Роумер вел наблюдение за несколькими больными с неизлечимыми формами рака в последние месяцы их жизни. После съемок фильма Роумер признался: «Люди умирают сообразно тому, как они жили раньше. Смерть становится выражением человеческого существа, и взять с собой можно лишь то, что получил в этой жизни». На примере двух семей из Бостона в фильме особо ярко показано, насколько велика разница между отчаянием и надеждой.

У Билла и Харриет в тридцать три года сильно сдали нервы. В одном эпизоде Харриет, озабоченная тем, как, оставшись вдовой, она будет жить дальше с двумя сыновьями, Харриет в порыве гнева говорит мужу: «Чем дольше все это будет тянуться, тем хуже будет нам всем».