Алексей Андреев - Сядьте на пол

«До недавнего времени считал, что мой дед по материнской линии всю жизнь работал в милиции. Профессия конечно героическая, особенно в блокадном Питере и в годы послевоенного бандитизма. Но это как‑то не вязалось с моими собственными чертами характера. А когда Кит стал делать школьный проект, посвященный прадеду, ему удалось выведать от бабушки некоторые истории, которых я раньше не слышал. Оказалось, что дед до войны служил пять лет на Тихоокеанском флоте. И только вернувшись оттуда после ранения, он пошёл в МВД. Выходит, я ‑ внук моряка? Но это же совсем другое дело! Наверное, именно так чувствовал себя герой фильма «Дом, который построил Свифт», когда он проснулся с криком «Я ‑ Гулливер!» (январь 2015)

Охотники за новизной

Синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) ‑ одно из самых популярных психоневрологических расстройств XXI века. Диагностировать его начинают у многих детей в школьном возрасте, а иногда и раньше. Стоит ребенку продемонстрировать излишнюю импульсивность и хулиганское поведение, и его могут записать в «гиперактивные».

Причины синдрома до сих пор неизвестны, но это не мешает психиатрам лечить СДВГ с помощью психостимуляторов и антидепрессантов. Сто лет назад нечто подобное происходило с диагнозом "истерия" ‑ чем только её не лечили, но впоследствии признали, что такой болезни вообще нет.

Возможно, точно так же отменят и СДВГ. Гипотеза "Охотников и фермеров", объясняющая этот феномен, появилась ещё в 90‑е годы. Суть гипотезы в том, что СДВГ ‑ не болезнь, а результат эволюционной адаптации, которая в наше оседлое время не востребована: люди с качествами охотников и кочевников современному обществу не очень нужны [31].

Несколько лет назад у гипотезы появилось генетическое обоснование. Нашли так называемый "ген авантюризма" ‑ один из вариантов гена DRD4. Рецептор D4, кодируемый этим геном, определяет чувствительность определенных нейронов к нейромедиатору дофамину, который является чем‑то вроде «сигнала счастья». Некоторые варианты данного гена снижают чувствительность дофаминового рецептора: таким людям нужно больше новых ярких впечатлений, чтобы порадоваться.

В бразильских племенах, предки которых вели кочевой образ жизни, этот ген поиска новизны встречается чаще, чем у оседлых племен, занимающихся сельским хозяйством. В Европе наибольшая доля носителей гена авантюризма ‑ среди импульсивных ирландцев. А меньше всего носителей такого гена ‑ у жителей Восточной Азии [32]. Некоторые предполагают, что это связано с существованием там мощных централизованных государств, где "текучка кадров" считалась невыгодным поведением. Я бы предложил версию попроще: в Восточной Азии благоприятный климат даёт было больше возможностей для оседлой фермерской жизни ‑ по сравнению с Ирландией и другими северными странами, где добывать пропитание труднее, нужно охотиться.

Но оседлая жизнь постепенно становится благоприятной и в других местах. Охотники, моряки и прочие экстремалы больше не нужны в таких количествах. Однако люди с генетической "жаждой новизны" продолжают рождаться. Что же происходит, если окружающие условия заставляют прирожденного экстремала вести рутинный образ жизни?

Очевидно, его будет крючить. Может быть, он даже будет склонен к деструктивным действиям. И наоборот: случись катастрофа ‑ эти люди вдруг оказываются спокойными и даже как будто счастливыми. Именно такое поведение показано в фильме Ларса фон Триера "Меланхолия". Да и в остальных фильмах этого режиссера повторяется общий шаблон: симпатичная женщина принципиально нарывается на неприятности ‑ и получает от этого удовольствие. Поскольку Ларс фон Триер обитает в благополучной Западной Европе, едва ли его фильмы основаны на реальном опыте тяжёлой жизни. Скорее, это история про тот самый ген, который начинает напевать "I can get no satisfaction!" именно в благоприятной ситуации.

(Да, лидер группы Rolling Stones честнее фон Триера: он поёт про себя, а не про выдуманных красавиц. А вот если присмотреться к тематикам современных СМИ, можно заподозрить, что это ещё одно прибежище людей с врождённой любовью к катастрофам. Из всех возможных новостей они вывешивают на видное место именно неприятности; сообщая о количестве жертв, они добавляют "как минимум", словно показывая нам свои истинные желания).

Похожая ситуация с другим дофаминовым рецептором ‑ D2. Мутацию, которая снижает его чувствительность, можно назвать «геном риска». Раньше он был востребован гораздо больше: например, среди военных. В мирное время эта врождённая черта характера проявляется в алкоголизме и азартных играх.

Куда девать "креативных"

Что же можно изменить, если «всё предопределено»? На самом деле, гены определяют только общие тенденции ‑ в данном случае, усиленное стремление к новизне или риску. Однако методы получения новизны или риска будут определяться уже не геном, а средой. И это даёт пространство для маневра.

Наглядная картинка в подтверждение гипотезы «Охотников и кочевников» есть в лекции британского педагога Кена Робинсона о реформе образования [33]. Там представлена карта, которая показывает распространение СДВГ в США [34]. Общая тенденция: гиперактивные сосредоточены на Восточном побережье. Именно там, куда несколько веков высаживались иммигранты из других стран ‑ то есть люди, склонные к движухе больше, чем к оседлому поведению. Собственно, на них Америка и держится.

По иронии судьбы, сейчас Штаты являются одной из самых религиозных стран, а также символом нового мирового супер‑порядка. Куда они будут девать своих гиперактивных? Пошлют оккупировать Иран? Робинсон предлагает более мирный вариант. Он говорит, что классическое образование подобно фабричному конвейеру по производству роботов, где подавляют креативность и оставляют за бортом людей с СДВГ. А вот если дать им возможность развить свои творческие способности, эти люди будут очень востребованы в бизнесе.

Но как именно востребованы? Робинсон описывает задачу, которую гениально решают дети: «придумать сто способов использования кирпича». Где может возникнуть такая задача? У маркетолога: нужно кому‑то впарить все эти кирпичи в условиях перепроизводства. И этот будущий рекламщик является более "одарённым", чем тот, кто делает кирпичи или строит из них дома?

Что же получается? Давайте бросим долгую учебу, бросим трудный опыт, и все займёмся свободным креативом... вроде спамерских рассылок, дурацких рекламных клипов и прочих способов обслуживания чужих кирпичных конвейеров. Мы никуда не отошли от фабрики роботов. Лишь сменили вывеску.

«Маскировочный термин «креатив» не случайно пытается подменить собой слово «творчество». Это как «дизайнер» ‑ претендует на то, чтобы заменить «художника», хотя означает «оформитель». Разницу чувствуете? Художник ‑ свободный человек. Оформитель ‑ должность обслуживающего персонала. Но как сделать, чтобы человек считал себя свободным художником, а при этом работал винтиком в корпорации? А просто дадим ему новое название, не‑рыбо‑не‑мясное, загадочное. «Дизайнер». Ловко подправили интерфейс.