User - i cf85044c3a33e6c4

— Ты совсем спятила?! В Картера!

Но по наполненным праведным ужасом глазам Керри я вижу, ответ неверный. Да-да, в

Манфреда, в кого ж еще? Керри, только не выгляди такой перепуганной! Словно вняв моим

мыслям, она стремительно отворачивается и начинает размахивать рукой:

— Текилы, мне нужна текила. Много! Срочно! Сейчас! В этом гребаном баре есть текила?

— кричит она. И так как Керри есть Керри, помочь ей парни в ряд выстраиваются.

После взрывной смеси из водки, текилы и тотального расстройства, кажется, рассудок

становится лишним. Я ничего, вообще ничего больше не помню. Никаких нравоучений,

задушевных разговоров. Чистый лист. А затем я просыпаюсь в собственной квартире под треск

разрывающегося негодованием будильника. Брюс сидит рядом на кровати. Смотрит и молчит.

А в глазах такое разочарование. Ах да, Мадонна не должна себя вести подобным образом.

— Джо, что происходит?

— Керри приехала…

— Да, приехала, — сухо говорит он. — Я в курсе. Ее я тоже полуживую забирал вчера из

бара. Самостоятельно вызвать такси вы оказались не в состоянии.

— Прости. Но мы с ней не виделись почти три года и…

— Ты гуляешь по Сиднею по ночам, напиваешься в барах, стоит мне отвернуться, спишь с

кем попало… Видимо, я тебя совсем не знаю.

У меня даже челюсть отвисает. Меня только что записали в ряды шлюх-алкоголичек?

Серьезно?! С другой стороны, и меня посещают мысли, что я живу в квартире с незнакомцем. С

этим нужно что-то делать. Даже думать смешно, что с Шоном мне могло бы быть лучше!

К часу дня Керри аккумулирует достаточно мужества, аргументов и аспирина, чтобы мне

позвонить и заставить более ли менее трезво взглянуть на царящий в моей голове маразм.

— Разберись с этим дерьмом и как можно быстрее! — без обиняков сообщает мне она.

— Я не шучу!

— Керри, что вчера было? — шепотом спрашиваю я, стремительно отворачиваясь от

секретарши.

— Ты напилась до бессознательного состояния из-за этого ублюдка. И ты знаешь, о

котором из них я говорю, но раз приходится уточнять, то их развелось у тебя слишком много!

— У меня никого не разводилось…

— Эй, Джо, очнись, если ты и дальше будешь прикидываться, что не понимаешь, о чем

речь, разводиться придется тебе! С Брюсом.

В этот момент дверь кафедры открывается, и на пороге Шон. Со всех сторон подлянки.

Сбрасываю звонок так поспешно, будто меня застали на месте преступления.

— Профееееессор, — излишне радостно приветствую его я. Переигрываю, но что поделать,

мой взгляд точно примагничивается к волнистым прядям волос Шона. Они почти касаются

сзади воротника рубашки. Это еще раз доказывает то, что у меня неприятности. С трудом

сглатываю ком в горле.

— На столе аспирин, окна зашторены, вчера здесь… слышали Керри… Похмелье,

Джоанна? — спрашивает он с понимающей усмешкой.

— Я нормально веду занятия, тебе не на что…

— А я и не жалуюсь. Я ностальгирую, — хмыкает он.

— В смысле? — как-то пискляво спрашиваю я.

— По Риму. Ты помнишь Рим?

— Помню.

— О, это навряд ли, — выгибает он одну бровь.

— Что было в Риме? — На этот раз мой голос хрипит.

— О нет, Конелл, эти воспоминания я оставлю для личного пользования. — Разумеется, у

меня шок, и я уже открываю рот, чтобы задать следующий вопрос, но он протягивает мне

флэшку. — Твое задание.

— Бабочки? — мысли о Риме тут же вылетают из моей глупой головы.

— Они самые, — кивает Шон. — У тебя две недели.

И только когда дверь за ним закрывается, я понимаю, что не только не спросила о Риме, но

и стояла и пялилась на него как идиотка, нервно вертя в руках телефон.

Два дня мы с Брюсом почти не разговаривали. Точнее лично я чувствовала свою вину и

пыталась разобраться в произошедшем, но меня и слушать не стали. Вот как-то так. И потому

на лабораторных параллельщиков я сижу с кислым видом. А они… они ничего не делают.

Вообще. Как же меня бесит их группа! Сижу за столом и за неимением других вариантов

изучаю коды, которые передал мне Шон, а параллельно разрабатываю планы особо изощренной

мести для некоторых наглых детишек!

Где-то минут за пятнадцать до окончания пары в аудиторию входит Картер и ставит передо

мной стаканчик кофе. Я на автомате сохраняю код и кошусь на презент. Это взятка такая что

ли?

— Как дела с кодом? — спрашивает Шон.

— Прекрасно.

— Тогда прервись.

Попалась, блонди!

— Не настолько прекрасно, — морщусь я и утыкаюсь взглядом в экран ноутбука,

демонстрируя полное нежелание общаться с собственным руководством. Однако Шон есть

Шон, терпеть самоуправство он не намерен. И крышка с грохотом захлопывается, чуть мне

пальцы не прищемив! Я так резко убираю руки, что больно ударяюсь спиной о спинку стула.

— Пара закончена. Все свободны, — раздраженно говорю я студентам, которые после

появления ректора стали просто шелковыми. А пока они собираются, я вскакиваю и гневно

шиплю на Картера: — Если ты мне сломал ноутбук — купишь новый!

— Вместо этой рухляди? Да с удовольствием, — фыркает он, раздраженно посматривая на

мой ненаглядный девайс. — Кофе, — пододвигает он ко мне стаканчик. — Точно такой, как ты

любишь.

— Ну и зачем ты принес мне кофе? Рассчитываешь на теплый дружеский прием? —

спрашиваю я.

— На горячий и совсем не дружеский. Дружить с тобой в мои планы не входит, —

буднично сообщает мне Шон. В попытке скрыть смущение, придумать достойный ответ, да и

просто чтобы он не сболтнул еще что-нибудь, беру кофе и делаю глоток. Он действительно

именно такой, как я люблю. Но, разумеется, я не могу не повредничать.

— Сахара мало.

— Какая жалость, — выгибает он бровь, демонстрируя вполне себе обоснованный

скептицизм.

— Зачем ты пришел? — спрашиваю я, только за последним из студентов закрывается

дверь.

— Решил проверить, как идут дела у нового сотрудника.

— И как они идут?

— Судя по всему, не очень, раз ты каждый день задерживаешься допоздна.

Я сглатываю ком в горле. Намекает Шон вовсе не на работу. Он следит, пытается доказать

мою неправоту. Но даже если так, даже если Брюс — ошибка, спать с Картером снова я не

собираюсь!

— Работы много, не хочу облажаться на первом же проекте, чтобы потом меня всю жизнь

носом в это тыкала какая-нибудь Пани.

— Поверь, Пани до тебя никакого дела. У нее муж-наркоман и больной ребенок.

— Ты можешь хотя бы о своих друзьях не говорить гадости? — морщусь я.

— Это всего лишь правда. И у меня с ней проблем не имеется. В отличие от тебя.

— У меня вообще нет проблем, жизнь чудесна, — раздраженно говорю я и всплескиваю

руками.

— Только вот выбираешь ты законченных неудачников. Ну и как тебе с этим Брюсом?