User - i cf85044c3a33e6c4

места сеньора Хакера и оставит Картера без работы. Уверена, он может. И, кстати, он не такой

кретин и социопат. — Ага, мщу за слова Алекса, доказываю, некое «особое отношение»

некоторым не более чем померещилось.

— Заметано, — охотно соглашается подруга. А вот у Каддини интересы совсем не

семейные.

— Ты правда считаешь, что я стану следующим Картером? — с благоговейным

придыханием спрашивает он.

— Каддини, расслабься, вот текила. Хоть денек побудь нормальным человеком.

— Слушай, Конелл, а ты уверена, что эти товарищи студенты? — ядовито интересуется

подруга. — Сидят все серьезные, глядят на нас с осуждением.

— Не переживай. Просто они презирают веселых нас за просто-таки непристойную

беспечность, — хмыкаю я, а Каддини и Грейс как-то испуганно переглядываются, будто я их

раскусила. Ага, вот оно, значит, как! — Сидят себе и пишут коды, даже я не была такой

больной на всю голову.

— Ага, ты такой стала, когда я замуж вышла и уехала. Эх, нельзя тебя бросать, Love

Mississippi, пропадешь ты без меня!

— Тооочно, — роняю я голову на плечо подруге.

— Помнишь то неземное лето? Ты зависала на кафедре Роба, а в выходные мы ехали к

Джеку, собирали народ и развлекались на побережье. Серфинг, пляж, текила и наша с тобой

комнатка на втором этаже по наружной лестнице. Господи, как я скучаю, Джо! А на следующее

лето я уже вышла замуж, а ты окончательно помешалась на своих Бабочках. — На глазах Керри

выступают слезы воспоминаний, честные, не пьяные. — Не слишком ли быстро мы

повзрослели?

— Нет, Керри, мы повзрослели вовремя.

Обнимаю ее и целую в лоб, так уютно, так знакомо. И кроме этого не хочется ничего, не

хочется взрослых проблем. Ее объятия — символ моей юности, и так будет всегда. В

полутемном помещении вспыхивает спичка, Алекс прикуривает, но почему-то это очень

вписывается и в настроение, и в музыку. Его никто не ругает, потому что нами завладела

ностальгия. Алекс с Шоном перекидываются парой коротеньких фраз, а Карина улыбается,

значит, они о хорошем. Компания окончательно разбилась по интересам, но все естественно,

так всегда бывает.

И в этот сладкий момент в бар врывается Селия. Глаза горят, шаг решительный, на лице —

смертельная обида.

— Я тебе сотню раз уже позвонила! — шипит она, тыкая в меня пальцем.

Ох, телефон-то у Керри.

— И что? — огрызаюсь я. Она что, даже на один вечер меня в покое оставить не может?! А

после свадьбы, интересно, это закончится, или, напротив, станет хуже?

— Мы пропустили встречу с пекарем! Скоро твоя свадьба, а торт так и не выбран!

— Боже, Селия! — срываюсь я. — Да мне фиолетово, каким будет этот торт! Мои друзья

(преувеличила, но не суть) уже завтра разъедутся по всему миру, я хочу просто забыть обо всем

остальном до завтра!

— Не я выбирала дату, не я вынудила всех устраивать праздник меньше, чем за два месяца!

— Я никого не вынуждала. Я переживу, если у меня на свадьбе будут розовые, а не

кремовые розы! И мне плевать вензеля или голубки на приглашениях. И плевать, если

свадебные декорации не будут смотреться на снимках в режиме сепия!

— Знаю! Только ты забыла, что становишься частью семьи, для который важны и голубки,

и торты, и чтобы платье было выполнено в кружеве ручной работы, потому как каждую мелочь,

которую недосмотрим мы, увидят и раскритикуют окружающие! Привыкай к тому, что отныне

и впредь тебе нужно нравиться не только себе, но и другим!

— Да это даже у тебя не получается, а ведь ты ради внешнего совершенства скоро спать

перестанешь! — рявкаю я в ответ. — Ты же просто монстр, Селия! Очнись, ты не нравишься,

тебя боятся. — После этой фразы плечи женщины как-то странно сжимаются, будто я ранила ее

не на шутку, даже стыдно становится. — Ты уверена, что это лучше, чем быть «вульгарной

американкой»?

— Что?! Да она охренела! — с криком вскакивает Керри. — Так, Селия Штофф, иди

отсюда.

Это я подружка невесты, а ты давай следи за добродетельностью брата. С тортами мы как-

нибудь и без тебя разберемся.

А вот после этого Селия и вовсе уязвленно вскидывает голову, резко разворачивается и

уходит.

— Браво, Джо, — вдруг начинает театрально аплодировать Картер. — Ты только что

испортила отношения с женщиной, которая держит руку на пульсе всей светской жизни

Сиднея.

Он был прав. Но я больше не могла выносить эту женщину…

— Телефон, — требую я у Керри и набираю номер своего жениха. — Ашер, какой у нас на

свадьбе будет торт?

— Джоанна, час ночи… — сонно говорит он.

— Вот именно! — рычу я. — Тогда почему твоя сестра уверена, что я в час ночи, после

полбутылки текилы, должно обладать подобными сведениями? Прошу принять во внимание,

что если ты задумал превратить сие мероприятие в коронацию с всенародным гулянием, сам ее

и организовывай! А то я что-то не заметила за тобой особого энтузиазма. Такое впечатление,

что я выхожу замуж не за тебя, а за твою сестру! Прости, но на последнее я не подписывалась!

— Ладно-ладно, я с ней поговорю… — миролюбиво говорит Ашер.

— НЕТ! Ты придешь, принесешь поводок и будешь ее от меня оттаскивать каждый раз,

когда она соберется меня укусить!

— Я же сказал, все улажу, — недовольно бормочет он.

— Ну раз так, спокойной ночи, милый, — сладко пою я в ответ.

В трубке раздается смешок, а потом Ашер отвечает:

— Повеселись, Джо, — и сбрасывает звонок.

Ладно, вынуждена признаться, что просить Ашера участвовать было мерой

перестраховочной, потому что в данный момент мы стоим с ним в сторонке и не понимаем, что

вообще здесь делаем. Все дело в том, что ситуация… несколько изменилась.

Место проведения военных действий: лучшая Сиднейская кондитерская. Участники

противостояния: Селия Штофф и Керри Прескотт. А мы с Ашером всего лишь пытаемся стать

как можно менее заметными. Ибо страшно.

— Йогуртовый торт легче. Женщины, как правило следят за фигурой… — сообщает Селия.

— Если ты намекаешь на мою полноту, то виной тому не торт, а муж. — Ашер начинает

кашлять, даже рукой закрывает рот, чтобы спрятать улыбку. — Тебе бы тоже попробовать,

характер, знаешь ли, улучшает.

— Керри! — восклицаю я, краснея за нас обеих. Ну серьезно, кто-то совсем совесть

потерял.

Кстати, лицо Селии тоже заливается краской праведного гнева.

— Ашер, если тебя перестанут принимать в большинстве домов, я точно буду знать

причину, — сухо говорит она, выпрямляя спину так, будто ей под лопатки чем-то острым

ткнули.

— Не переживай, сестренка, — улыбается Ашер ей. — Не перестанут.

— Хочу много крема и безе! — продолжает гнуть свое Керри.