Джед МакКенна - Во сне: теория заговора

— Ваши комментарии облагораживают его, — замечает она.

— Ты не записываешь, — замечаю я.

— На лаптопе включена запись, как во время лекций в колледже. Я все перенесу на бумагу. Не беспокойтесь, продолжаем.

— Ладно, последняя часть двадцать девятого принципа хороша: чудеса исцеляют, потому что отвергают отождествление с телом в пользу отождествления с духом. Тридцатый, то же самое: дух, восприятие, соответствующий порядок, помещение духа в центр… Не знаю, это похоже на отделение унции сахара от фунта соли. Тридцать первый начинается хорошо, чудеса должны внушать благодарность, а не благоговение. Я бы даже предпочел переводить Любовь (Агапэ) как благодарность, так что мне нравится. Все остальное в тридцать первом смахивает на психическое расстройство, притом что здесь вроде нет ничего явно неправильного. В тридцать втором, я полагаю, автор говорит от имени Бога или Иисуса и связываться с этим неохота, хотя утверждение о помещении тебя выше физических законов в состояние совершенства вполне сносно. Тридцать третий начинается плохо, но дальше исправляется. Здесь говорится, что при высвобождении твоего разума из плена иллюзий возрождается здравомыслие, что является почти ясным и немногословным утверждением.

— Звучит неплохо, верно?

— Кое-что из этого очень хорошо, но трудновато продираться.

Она забирает страницы и в течение нескольких минут делает записи.

34, 35 — Симптомы слепоты

— Рыться отверткой, — говорит Мэгги, — полюса запрещают ражему всего прямоту. Где-то совы сокращают вожделение?

— Боже, — говорю я, — что?

— Тридцать четвертый, — повторяет она, — чудеса возвращают разуму его полноту. Это снова означает пробуждение?

— А, — говорю я, протирая глаза и встряхивая головой. — Конечно, поскольку для них сущностно необходимы открытые глаза, они обнажают уровень бытия, где доступен паттерн. Когда все лучше и лучше видишь эту изнанку реальности, физическая реальность кажется все менее и менее плотной.

— Здесь также говорится, что разум, которому возвращена его полнота, защищен от вторжений.

— Звучит, как что-то даосское: у того, кто знает, как жить, нет места, куда могла бы войти смерть, что-то вроде этого. Мы использовали это в одной из книг. В «Гите» тоже это есть: меч не рассечет это, огонь не сожжет и ветер не иссушит, та же общая идея.

— Я думала, у вас хорошая память.

— Только для того, что я помню.

— Мы это в процессе исправим.

— «Курс» рекламирует идею личной бессмертной души, которой не существует, так что здесь придется срезать еще больше религиозного жира. Как там говорится в тридцать третьем? Освободи свой разум от плена иллюзий и возроди здравомыслие. Это хорошо. Автору следовало бы последовать собственному совету.

— Ладно, в тридцать пятом сказано, что результаты чудес не всегда видимы.

— Не всегда видимы для нас, да, это очень важно. Это значит, что мы не должны считать себя вправе судить. Это работа эго, а мышление само по себе способно видеть и понимать больше, чем эго. В более узком смысле, нет, ты не всегда видишь все, что происходит, или не всегда понимаешь, что ты видишь, но в более широком смысле это доверие к процессу, который освобождает тебя от сомнения и недоверия. На самом деле это центральная идея. Твои глаза или открыты, или закрыты, либо одно, либо другое. Капитуляция и доверие приходят благодаря ясному видению, а не вере или верованиям. Состояние с закрытыми глазами естественно вызывает панику и недоверие и буквально требует слепой веры, но когда глаза открываются и ты видишь, как все работает, недоверие исчезает, а вера забывается. Беспокойство о результатах — симптом слепоты, которая заставляет тебя думать, что ты знаешь лучше, что твоя воля должна исполняться, что ты возничий. Но важно обратиться к причине, а не к симптомам. Открой глаза, и симптомы слепоты исчезнут все сразу.

— Интересно то, — сказала она, — что это не вопрос веры.

— Правильно, здесь не требуется вера или верования. Ничто не прячется и не утаивается. Если ты можешь видеть, где ты и как работают вещи, тебе не нужно верить ни во что.

36, 37 — Настройка восприятия

— Тридцать шестой хороший, — говорит Мэгги, — вам понравится. Чудеса возникают из верного мышления, из приведения восприятия в согласие с истиной, так тут говорится. Это же верно?

— Не считая неверного использования слова «истина», довольно неплохо. Единственная подлинная цель духовного путешествия в том, чтобы сонастроить тебя со вселенной, так что верное мышление и настройка — это ключевые идеи. Следующий?

— Батюшки, — говорит она и передает мне страницу. Я просматриваю тридцать седьмой принцип и понимаю, в чем дело. Слишком оброс ракушками, чтобы тратить время на его очистку.

— Я просто перефразирую последнюю часть, — говорю я, — где, в сущности, говорится, что пока не откроешь глаза, ты не обнаружишь то, что я называю паттерном, а они божественным порядком. Еще скажу, что с их стороны довольно странно так демонизировать ложное. Это показывает критически неверное понимание цели и совершенства царства сновидения. Неверное понимание выставляет царство сновидения плохим, а Атмана хорошим, но это очень распространенное заблуждение.

Я просматриваю все остальное в перечне и решаю устроить финальный забег до финишной черты.

— Я просто пробегусь через все остальное, — говорю я. — Ты готова?

— Вперед.

Я держу лист бумаги, чтобы на него падал свет и просматриваю перечень до конца. Чтобы разобрать каждый пункт, требуется некоторое время, я играю с возможными интерпретациями и прикидываю, сколько усилий нужно вложить, чтобы извлечь смысл из любого данного утверждения, и какая от этого польза.

38-50 — Правильность в целом

Ладно, в тридцать восьмом вводится новый персонаж, который я не признаю. В тридцать девятом говориться, что с восприятием света сама собой исчезает тьма, что на удивление прямолинейно. Сороковой — это поздравительная открытка. В сорок первом, вероятно, сказано, что когда ты открываешь глаза, то воспринимаешь правильность в целом вместо частей, так что годится. В сорок втором говорится что-то похожее: освободи себя и симптомы пленения исчезнут. Кажется, теперь мы интерпретируем чудо как пробуждение. Я не заметил, когда это произошло. Возможно, с тридцать пятого, где появилось искупление.

— Искупление означает стать осознанным? — спрашивает она.

— Согласно тому, кто это написал, возможно. В сорок третьем сказано, что ты получаешь, если восприимчив. В сорок четвертом что-то непереводимое о Христе. Сорок пятый основан на фальшивом знании, так что его исключаем. Сорок шестой, хм, действительно заслуживает некоторых усилий. Здесь сказано, что чудеса это дополнительные колесики на велосипеде и когда ты научишься на нем ездить, они больше не нужны. Это значит, что когда ты развил духовное чувство, или, как они это называют, духовное откровение, тебе больше не нужны неуклюжие интерфейсные методы. Это очень хорошо.