Андрей Величко - Юрьев день

А вот настроить его на довольно скорую реформу министерств следовало.

Дело было в том, что в нынешней России император являлся по совместительству еще и премьер-министром. Это почти то же самое, как если председатель совета директоров крупного концерна станет подрабатывать в нем ночным сторожем. Когда все только начинается, подобное бывает часто, ведь обычно в будущей гигантской корпорации на старте работают хорошо если три человека. Но потом, когда появляется прибыль и фирма расширяется, от подобной практики отходят. Так вот, Россия расширилась давно, а избавиться от ненужного теперь совместительства на верхних уровнях власти так и не удосужилась. Правда, имелся некий комитет министров, но это была какая-то совершенно ни к чему не пристегнутая контора. Этот комитет не имел никакой реальной власти и ни за что не отвечал, а являлся местом почетной отставки старых маразматиков и не менее почетной ссылки не пришедшихся по двору. Председателем там сидел Николай Христианович Бунге, бывший министр финансов. Отец переместил его в комитет, поддавшись уговорам довольно влиятельного публициста Каткова, Победоносцева и императрицы. Катков капал императору на мозг потому, что Бунге считал его дураком, Победоносцев - из-за умеренно либеральных взглядов Николая Христиановича, а маман - просто из-за того, что он был немцем. Однако брата эта троица уже уболтать не сможет, пой они хоть все хором, хоть каждый по отдельности - уж это мне обеспечить нетрудно. Тем более что Бунге с моей точки зрения был лучшим министром, чем сменивший его Вышнеградский. В общем, реформу министерств можно было провести одним из тех путей.

Первый - постепенно, плавно, почти незаметно наделять комитет министров реальной властью, одновременно по одному удаляя из него ни к чему не пригодных.

Второй - создать новый орган, назвав его каким-нибудь высшим советом, поставить туда председателем того же Бунге и по одному подчинять этому совету министерства. Отличия от первого пути будет в том, что не придется сразу трогать старперов из комитета министров. Его можно будет упразднить потом, когда настоящий совет министров пройдет организационный период и начнет нормально работать.

И, наконец, третий путь, который мне нравился меньше всего. Одним указом разогнать старый комитет и создать нормальный кабинет министров, в котором все члены будут подчиняться председателю, а уже он - императору. Причем право регулярного личного доклада нужно оставить только ему и главам силовых ведомств, а всем остальным - только в исключительных случаях. Вообще-то, конечно, путь довольно разумный, но слишком уж революционный. Я считал, что сейчас все-таки надо по возможности избегать резких движений.

Свои речи Николай, прочитав, даже не стал править, заявив, что у меня получилось вполне убедительно и к понедельнику он все выучит наизусть. Потом послушал мои соображения насчет министерств, согласился, что тут давно пора навести порядок, и сказал, что ему кажется наиболее приемлемым второй путь, но с Бунге я должен поговорить сам.

- Вообще-то Николай Христианович уже довольно старый, - счел нужным уточнить брат.

- А Можайский, который всего на год с небольшим младше, значит, по-твоему, молодой? Не думаю, что Бунге собирается помирать в ближайшее время.

Увы, дату его смерти в другой истории я не помнил, но на вид он был еще довольно крепок и серьезными болячками вроде не страдал.

- И еще, кажется, я нашел человека, который тебе организует секретариат. Точнее, мне про него Менделеев сказал, это один из лучших его бывших студентов. Он сейчас в Ковно, уездный предводитель дворянства.

Так как при этих словах, в отличие от меня, Николаю точно не вспомнился Киса Воробьянинов, то он даже не улыбнулся. И фамилия ему ничего не сказала, а я так вообще малость офигел, услышав, что Дмитрий Иванович рекомендует мне Петра Столыпина.

- Согласен, пригласи его в Питер, можно от моего имени, - кивнул брат. - И все-таки - хоть что-нибудь насчет нашей главной задачи ты мне сейчас сказать можешь?

А, ладно, подумал я. Хотелось, конечно, попридержать столь серьезную тему до более спокойных времен, но раз Ники неймется, то обеспечим его пищей для размышлений прямо сейчас.

- Могу, но пока только в самом общем виде, без конкретики. Наша с тобой главная задача состоит во всемерном укреплении самодержавия как краеугольного камня российской государственности. Делать это следует, опираясь на выработанную при активном участии широких слоев населения конституцию, а так же всемерное развитие демократии, вплоть до создания выборного парламента.

- Че… чего? - охренел брат.

- Не понял? Вот и я надеюсь, что поначалу никто ничего не поймет. Если какое-то явление нельзя предотвратить, его надо возглавить. Но к более предметному разговору я буду готов только где-то через месяц, не раньше. Тут еще есть над чем подумать.

С одной стороны, я слегка лукавил, так как был готов аргументировать свои тезисы хоть сейчас. С другой - был абсолютно правдив. Подумать следовало, но не мне. Николаю действительно не помешает основательно поразмыслить перед разговором на столь серьезную тему.

Глава 38

Ажиотаж, связанный с воцарением Николая, утих только к середине октября. Только тогда свежеиспеченный царь пришел в себя настолько, чтобы задать мне в других условиях уже давно бы прозвучавший вопрос:

- Алик, а когда ты мне сделаешь автомобиль? Ведь обещал же. И почему ты у меня денег ни на что не просишь?

- Отвечаю в обратном порядке. Финансирование моего комитета из казны последнее время происходило дважды в год, в феврале и в июле. То есть просто пока не время. С автомобилем же дела обстоят так. Мой почти готов, и можно сразу отдать его тебе, но я бы не советовал. Наверняка в нем что-то окажется не так, придется дорабатывать, поэтому лучше потерпи для второго экземпляра.

- Долго!

- А ты разве куда-то спешишь?

- Э… у меня свадьба меньше чем через месяц, ты не забыл? И я хочу невесту сам отвезти под венец, а на мотоцикле это не очень удобно. Дай хоть на время, насовсем не прошу.

Все правильно, третий в мире мотоцикл принадлежал брату. Первый был сделан Даймлером еще в восемьдесят пятом году и кот мне никакого отношения не имел. Второй появился у матери за год до катастрофы, на самом деле это был просто мопед. И, наконец, полгода назад я сделал уже почти нормальный мотоцикл себе, но, увидев, какими глазами на него смотрит брат, подарил байк ему.

- Тогда, конечно, забирай, причем сразу по готовности, чтобы успеть

хоть немного потренироваться перед катанием Риты. Кстати, а кто будет готовить твою свадьбу?

- Никто. Мы быстро повенчаемся в дворцовой церкви, а потом просто поужинаем у меня. Из приглашенных - только ты и баронесса фон Вейдлинг, она будет представлять родителей невесты. Мы считаем, что во время траура устраивать какое-то празднество нельзя.