Меган Мартин - Охваченные Восхищением

– Тебе повезло, правда, повезло. Парень, с которым ты работала, нашел тебя сразу после

случившегося. Теперь поговорим о веселой ночи в Р…

– Нет! – я закричала. Мой голос прозвучал хриплым и скрипучим, в шее усилилась боль, но мне было все равно.

Слово «веселье» что-то прояснило в голове, и впилось липкими пальцами в мое подсознание, ко мне вернулись воспоминания. «Я хотел поиграть с тобой. Они разрешили мне, но ты начала бороться и все испортила».

В темноте надо мной маячило лицо, белый шрам пересекал его тонкие губы.

Моя рука подлетела к шее, уже осознанно, почему на ней была повязка. – Я жива.

– Да, Жемчужинка. Теперь ты вспомнила? – Его слова снова стали ласковыми, как если бы я была ребенком.

Дверь моей палаты открылась, и Коул вошел за врачом.

– Мисс Коллет, вы проснулись, – Доктор приветливо улыбнулся и подошел к кровати. – Приятно наконец-то познакомиться. Я Доктор Льюис. – Он протянул ко мне руку, я нахмурилась и протянула свою для рукопожатия.

– Наконец-то? – На этот раз мой голос прозвучал лучше, просто хрипло, но внятно.

Он выпустил мою руку и поглядел вначале на Коула, который, скрестив руки на груди, стоял прислонённый к стене, потом на моего отца. Доктор, казалось, задавал им молчаливый вопрос. Их поведение изменилось, и они просто серьезно смотрели на него.

Он переложил мою медицинскую карточку в другую руку, листая страницы.

– Что вы скрываете от меня? – спросила я.

Доктор Льюис заметно нервничал. Это что, его первый день?

– Мисс Коллет, вы стали жертвой ужасного нападения. Вам пришлось пережить сложную операцию для восстановления вашей яремной вены. Я постарался сделать все, что мог, но, к сожалению, вы пробыли в коме последние две недели.

– Что? Нет.

Коме? Я посмотрела сначала на Коула, а потом на отца. Почему они были здесь? Они были последними двумя мужчинами, которых я ожидала увидеть. Мой отец выгнал меня и оставил меня ни с чем. Коул сказал мне свое последнее "прощай". И вот я здесь, в больнице, очнувшаяся после комы, и здесь были они, будто никогда и не покидали.

Мои глаза наполнились слезами.

– Я знаю, это тяжело принять, но вы живы, почти здоровы и идете на поправку. Я позову Алису, помощницу медсестры, чтобы она пришла и забрала вашу карточку, а потом медсестра поменяет вам на шее повязку. Вы в отличной форме и все заживает так, как надо.

– Когда я смогу пойти домой?

Я вспомнила про Уизли и изо всех сил попыталась сесть.

– Воу, воу, воу. Не все сразу. – Доктор похлопал меня по плечу, но не пытался заставить

меня лечь обратно. Моя голова немного поплыла, но я все равно села.

– У меня есть кот, и я живу одна. – Мой голос сорвался, и я потянулся к воде, которую мой папа поставил на столик у кровати.

– Конечно же, ты беспокоишься о чертовом коте. Тебе недавно перерезали горло, а ты переживаешь за животное, – с усмешкой на лице мой отец покачал головой.

– Уизли в порядке, Джулия.

Глубокий голос Коула заставил обратить на себя мое внимание, он стоял со сжатыми кулаками рядом с доктором. Его поза была агрессивной, будто он собирался наброситься на кого-то.

– Я поехал и забрал его к себе, на следующий день после твоего нападения. – Он вскинул взгляд на моего отца, у которого был бешеный вид.

– О, какая радость. Теперь мы все можем спать спокойно, поскольку мы знаем, где чертов кот.

– Хватит, Артур. – Коул говорил негромко, но его голос и тело, казалось, занимало доминирующее положение в комнате.

– У вас нет…

– Достаточно, – рыкнул доктор Льюис. – За последние две недели я уже миллион раз говорил вам, что не потерплю такого поведения. Это плохо для Джулии, и для больницы. Я могу вас обоих отсюда выкинуть. – Он взглянул на Коула. – Неважно, сколько у вас денег или охранников. Понятно?

Прошло несколько ударов сердца, прежде чем оба мужчины кивнули.

Они здесь давно? Я снова осмотрела их внешний вид.

Серая рубашка папы был мятая, джинсы грязные, будто он пришел в больницу сразу после работы на ранчо. Дорогая дизайнерская одежда Коула была такой же растрепанной. Оба мужчины были небриты уже много дней.

Это из-за того, что они беспокоились обо мне? Я не знала, что и думать. Я не знала, как к этому относиться. Тысячи эмоций давили на меня изнутри. Я хотела вцепиться хотя бы за одну и просто чувствовать, но не могла. Эмоции кружились, и я ни одну не могла поймать.

Я почувствовала, что вконец истощена и откинулась на подушки, позволяя моему телу обмякнуть.

– Ей нужен отдых, а ваши стычки ничем не помогут. Она нуждается в вашей поддержке, в вас обоих... – Доктор Льюис продолжал говорить, но его слова сливались в тихий гудящий звук.

Мои глаза закрылись. Я так устала. Я позволила моему разуму отключиться. Боль начала стихать.

Я в порядке. С Уизли все хорошо. И на данный момент этого было достаточно.

9 глава

– Тебе нужно больше есть.

Я вздохнула и взглянула на своего отца, который поднес мне куриный бифштекс.

– Она не нуждается в твоих замечаниях по поводу того, что есть. – Коул сидел в углу моей больничной палаты как можно дальше от меня, но не покидал комнаты.

– Она должна есть, или умрет от голода.

– Папа, да ладно, я не голодаю. – Я одарила его слабой улыбкой. Прошло три дня, с тех пор как я пришла в себя после комы. Три дня, которые мне показались годами от того, как медленно они тянулись. Мой голос снова звучал почти как раньше, и врачи утверждали, что все в порядке. Если я продолжу также хорошо идти на поправку, то смогла бы уже на следующий день отправиться домой.

Дом. Только мысль о возвращении в пустой дом заставляла меня дрожать. Со мной там ничего страшного не происходило, но мысль остаться в одиночестве меня пугала. Я не была ребенком, по крайней мере, я продолжала себе это твердить. В прошлый раз, когда я была одна, кто-то пытался убить меня, так это было нормально.

С тех пор как я проснулась, ни мой отец, ни Коул не отходили от меня ни на шаг. Насколько я знала, мой отец совсем не покидал больницы. Он принимал душ в соседней комнате. Это были единственные моменты, когда я оставалась наедине с Коулом. Я думала, что он захочет поговорить со мной, попытается объяснить, почему он был здесь со мной. Почему он не уходил. Но он этого не делал. Он просто сидел в кресле в углу, и смотрел на меня с задумчивым, мрачным взглядом.

Я хотела обо всем этом расспросить его, а также насчет Элейн, намеревался ли он все еще жениться на ней. Конечно, намеревался, ты, идиотка. Она та, с кем он должен быть. Воспоминания о нем, и то, как он говорил об Элейн, заставляло меня чувствовать физическую боль. Я не могла заставить себя спросить о ней, мне казалось, что не смогу снова вынести его ответ. Я не хотела заставлять его говорить, что он не беспокоится обо мне. То, что он был здесь... я не знала причины, но была уверена, что мне не понравится ответ.