JustStuff - Unknown

– Знаешь что? Я просто подожду здесь.

– Куда подевалась вся твоя храбрость? Утром ты был необыкновенно бесстрашным.

– Я еще не забыл последнюю пробежку.

Неужели это действительно было только вчера?

Мелькнув расплывчатым силуэтом, Эдит тут же оказалась у моей дверцы и занялась креплениями.

– Я сам, а ты иди, – запротестовал я.

Она закончила расстегивать ремни раньше, чем я договорил первые два слова.

Я сидел в машине, глядя на Эдит.

– Ты не доверяешь мне? – спросила она обиженно – или притворно обиженно, как мне показалось.

– Не в этом дело. Доверие и укачивание никак между собой не связаны.

С минуту она смотрела на меня, а я чувствовал себя довольно глупо, сидя в джипе, но никак не мог отделаться от мыслей о предстоящей поездке – более тошнотворной, чем на любых «американских горках».

– Помнишь, что я говорила про победу духа?

– Да…

– Возможно, если ты сосредоточишься на чем-то другом…

– Например?

Вдруг она оказалась в машине рядом со мной, ее колено уперлось в сиденье рядом с моей ногой, а руки легли мне на плечи. Лицо было всего в паре дюймов от моего. Я испытал небольшой сердечный приступ.

– Продолжай дышать, – напомнила она мне.

– Как?

Эдит улыбнулась, затем снова стала серьезной:

– Когда мы побежим, и да, эта часть не обсуждается, я хочу, чтобы ты сосредоточился вот на этом.

Она медленно приблизилась, повернув голову, чтобы наши щеки соприкоснулись, а ее губы очутились у моего уха. Одна ладонь скользнула по моей груди вниз, на талию.

– Просто помни, как мы…

Эдит легонько оттянула мочку моего уха губами, после чего медленно провела ими вниз вдоль шеи.

– Дыши, Бо, – прошептала она.

Я шумно сделал глубокий вдох.

Она поцеловала меня в шею возле подбородка, потом в щеку, пройдясь поцелуями вдоль скулы:

– Все еще переживаешь?

– А?

Хохотнув, она взяла мое лицо в ладони и по очереди легонько коснулась губами сомкнутых век.

– Эдит, – выдохнул я.

Потом я ощутил ее губы на моих, совсем не такие нежные и осторожные, как раньше. Холодные и неподатливые, они были настойчивыми, и, несмотря на благоразумие, я не мог сохранить ясность ума, чтобы принять правильное решение. Я не давал рукам осознанной команды, но они легли на талию Эдит в попытке притянуть ее ко мне. Мои губы двигались вместе с ее, и я жадно глотал воздух, втягивая ее аромат с каждым вдохом.

– Черт возьми, Бо!

И тут она исчезла – с легкостью выскользнула из моих объятий, а когда я моргнул, возвращаясь к реальности, уже стояла в десяти шагах от машины.

– Прости, – задыхаясь, выдавил я.

Эдит настороженно смотрела на меня, так широко распахнув глаза, что вокруг золотистых радужек стали видны белки. Неловко вывалившись из машины, я шагнул в ее сторону.

– Совершенно уверена, ты станешь моей погибелью, Бо, – тихо сказала она.

Я застыл на месте:

– Что?

С глубоким вдохом Эдит вернулась ко мне.

– Давай уйдем отсюда, пока я не сделала чего-нибудь поистине глупого, – пробормотала она и, встав ко мне спиной, кинула через плечо взгляд, явно означавший: «Пошевеливайся».

Ну и как теперь было отказать? Вновь чувствуя себя гориллой, только на этот раз еще более нелепой, я забрался к Эдит на спину.

– Держи глаза закрытыми, – предупредила она, а потом сорвалась с места.

Заставив себя зажмуриться, я старался не думать о скорости, с которой ветер дул мне в лицо, прижимая кожу к черепу. Если не считать этого, то сложно было поверить, что мы несемся через лес, как и в прошлый раз. Движения Эдит были очень плавными – мне могло бы показаться, что она прогуливается по тротуару… с гориллой на спине. Даже дыхание не сбилось.

Только когда Эдит коснулась моего лица, я осознал, что мы остановились.

– Все закончилось, Бо.

Я открыл глаза: мы действительно стояли на месте. Торопясь слезть, я потерял равновесие. Она повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как я, безумно размахивая руками, приземляюсь на пятую точку.

Секунду-другую Эдит смотрела на меня, словно не знала точно, не слишком ли сильно злится на мое поведение, чтобы посчитать меня забавным, но потом, вероятно, решила, что не слишком.

И захохотала, запрокинув голову и схватившись за живот.

Под ее смех я медленно поднялся и как можно тщательнее отряхнул джинсы от грязи и травы.

– Знаешь, будет более гуманно с твоей стороны просто бросить меня сейчас, – угрюмо сказал я. – Со временем мне проще не станет.

Пытаясь взять себя в руки, она сделала пару глубоких вдохов.

Со вздохом я двинулся в направлении, которое больше остальных напоминало тропу.

Что-то схватило меня за свитер, и я с улыбкой обернулся. Эдит уцепилась за мою одежду так же, как когда мы с ней вышли из медпункта.

– Куда ты, Бо?

– А разве бейсбола не будет?

– Это в другой стороне.

– Ладно, – я развернулся на сто восемьдесят градусов.

Эдит взяла меня за руку, и мы медленно направились к лесной чаще.

– Прости за этот смех.

– Я бы тоже над собой засмеялся.

– Нет, я просто была немного… взбудоражена. И нуждалась в разрядке.

Несколько мгновений мы шли в тишине.

– Скажи хотя бы, что он сработал – этот эксперимент с победой духа.

– Ну… меня не затошнило.

– Хорошо, но?..

– Я думал не о произошедшем в машине. А о том, что случилось после.

Эдит ничего не сказала.

– Знаю, я уже извинялся, но… прости. Снова. Я научусь лучше справляться, я знаю…

– Бо, остановись, прошу. Из-за твоих извинений я чувствую себя еще более виноватой.

Я посмотрел на нее. Мы оба остановились.

– Почему ты должна чувствовать вину?

На этот раз в смехе Эдит послышались чуть ли не истерические интонации:

– И правда! Почему я должна чувствовать вину?

Ее потемневшие глаза встревожили меня. В них плескалась боль, и я не знал, как ее облегчить. Положил ладонь на щеку Эдит:

– Я тебя не понимаю.

Она закрыла глаза.

– Похоже, я не могу прекратить подвергать тебя опасности. Мне кажется, я себя контролирую, а затем едва удается избежать… я не знаю, как перестать быть такой, – не открывая глаз, она указала на себя. – Само мое существование – уже угроза для тебя. Иногда я себя действительно ненавижу. Мне надо быть сильнее, надо суметь…

– Хватит, – я закрыл ее рот рукой.

Распахнув веки, Эдит отняла мою ладонь ото рта, вернула ее на щеку.

– Я люблю тебя, – сказала она. – Жалкое оправдание моим действиям, но это правда.

Впервые она призналась мне в любви – открыто. Как она и говорила сегодня утром, услышать – это совсем другое.

– Я люблю тебя , – сказал я ей, переведя дыхание. – И не хочу, чтобы ты была кем-то другим, а не той, кто ты есть.

Эдит вздохнула:

– А теперь будь хорошим мальчиком, – и потянулась ко мне, встав на цыпочки.