Нина - Lennoks Nina ZAPISKI MERTVOI DUSHI (SI) Litmir.net 273567 original 9050d

Она просто ждала конца, ждала того избавления, которое принесёт с собой

смерть.

— Не трогай меня, — по слогам сказала она, точнее пробулькала, так как

кровь вытекала у неё даже изо рта.

— Я помогу тебе, дай мне хотя бы попытаться.

— Нет. Он сказал, что пришло моё время. Я ему надоела, — всхлипнула она.

Казалось, слеза скатилась по её щеке.

Опять она про эту любовь! Сколько можно? Даже умирая, они жалели только

о том, что хозяева их «разлюбили». Её не волновали эти жуткие раны, весь

ужас происходящего, эта кровавая баня. Лишь «любовь» заботила сейчас эту

женщину, которую растерзали как ненужную тряпку. Что ту скажешь —

высшее проявление любви.

— Что значит «пришло мое время»? Сейчас я помогу тебе, и всё будет

хорошо. Верь мне, — уверенно произнесла я и направилась к ней.

— Нет! Стой! — задыхаясь, крикнула она. — Ольга, не надо. Оставь силы, они

тебе ещё пригодятся.

— Но почему ты не хочешь дать себе шанс?

— Он сказал, что я больше не нужна.

— Да плевать на него и вообще на них всех!

— Ты не понимаешь. Мы — бездушные. Наша жизнь зависит от них, наших

Повелителей. У нас остались лишь тела, у нас нет душ, — с трудом

выговорила она, закрывая глаза.

— Не умирай! Слышишь! — закричала я, прикасаясь к ней рукой, пытаясь

передать как можно больше энергии. Тело Кетрин задрожало, она

приоткрыла глаза.

— Это не поможет. Наши души уже у Аида. Тела живут, пока хотят этого Они.

Я изжила себя.

— Замолчи! — не выдержала я. — Хватит! Не хочу этого слышать. Как ты

можешь так о себе говорить? Изжила себя! Ты не вещь, чтобы изжить себя,

хоть и считаешься таковой здесь!

— Ольга, — спокойно сказала Кетрин. — Пожалуйста, оставь меня.

— Хорошо. Хочешь умереть, будучи в таком поганом состоянии, я мешать не

стану.

Я отползла в дальний угол. Находиться здесь становилось всё противней и

противней. С одной стороны, всё та же была гора трупов, с другой —

женщины, которые, скорее всего, присоединятся к этой куче через какое-то

время. Я чувствовала себя опустошенной. Большую часть энергии я отдала и,

так, что на себя уже сил не осталось. Пришлось терпеть ноющую боль от

порезов и ожогов на ногах. Ладно, тело, но болела и душа. Ждало ли меня

такое же будущее? Или может что поужасней? И что это всё-таки за

«бездушные»? Как кто-то мог забрать душу? Надеюсь, моя навсегда

останется при мне. Эти мысли не давали мне покоя на протяжении очень

долгого времени. Бездушные. Я никогда не лишусь своей души! Тогда я была

в этой уверена, но у судьбы были свои планы. И ещё Люцифер. Что это

сегодня такое было? Я была влажной! И до сих пор не могла в это поверить.

Секс как таковой меня и при жизни то не очень волновал, а тут в аду — и

подавно. Но увлажниться для Дьявола... Видно, я вжилась в роль настолько

сильно, что потеряла себя. Больше такого не произойдёт! Он никогда впредь

не увидит моего желания. И снова я заблуждалась. Он увидел, и не раз.

Глава 4.

Она все-таки вернула свою силу. За это он восхищался ею. В тайне от всех,

под покровом ночи он признавал, что она была просто великолепна. Ее

энергия сливалась с его мощью, как Инь и Ян. Он чувствовал, как она через

эти потоки проникала к нему под кожу, как с каждым вздохом и стоном

занимала все больше места в его мыслях, в его душе. Да, и у него была душа.

Раньше всё то небольшое пространство, которое было в его душе, занимала

жажда боли и крови. Теперь же это место было занято ею и только ею. Как

искусно она играла, верх мастерства. А может, нет? Может, все это было

правдой? Мужчина закрыл глаза, стараясь дышать глубже, чтобы не

сорваться и не стереть с лица Земли пару городов, чтобы не начать сеять

смерть везде и всюду. Он терпеть не мог неопределенность и сомнения. Он

всегда был во всем уверен, абсолютно. Но сейчас он сидел, как последний

кретин, в одиночестве, таком родном и до боли знакомом, и думал о ней,

пытался понять ее. Давно нужно было убить эту потаскуху, отдать на

растерзание всем демонам, какие только у него были, чтобы они насиловали

ее по очереди, а он смотрел. Но он не мог на это решиться. Уже один раз

нечто подобное он сделал, находясь на грани помешательства. Больше

такого не повторится. Никто, кроме него не тронет эту женщину, чтобы она не

сделала. Он будет ею болью, ее адом, ее ночным кошмаром. С остальными

он разберется сам. Видеть, как чужие руки трогают ее тело, оставляют на нём

синяки, пусть даже и по его приказу... Мужчина выпустил столб огня в

ближайший шкаф, просто испепеляя его в своей необузданной ярости.

Почему ее боль отдавалась в нем так сильно? Это дико бесило. Он не хотел

чувствовать ее боль, ее эмоции, ничего, связанного с ней, как это было

раньше. Надо было сразу ее убить, а лучше — не связываться изначально.

Ведь предлагали ему Хаос и Боль какую-то маньячку, но он выбрал эту

хитрую стерву. И поплатился за это. Мужчина усмехнулся. Дьявол поплатился

за свои грехи. И наказанием ему стала человеческая ведьма, жалкая слабая

девчонка. Он рассмеялся истерическим хохотом, сотрясая стены ада, пытаясь

доказать себе, что все еще жив и может адекватно оценивать ситуацию. Но

смех был искусственным, не настоящим. Истерические нотки, выдающие его

неуверенность, резали слух. Мужчина резко замолчал, не в силах больше

обманывать себя. Если смеяться, то только когда смешно. Никакого

притворства. Сейчас ему смешно не было.

Каким он был идиотом, когда думал, что все эти сногсшибательные оргазмы

— его рук дело. Да, она, несомненно, права в том, что мужчины страдают от

самомнения. И он не стал исключением. Слишком уж он привык получать

все, что пожелает. Эта ведьма обставила его в его же собственной игре.

Невероятно! И он опять же восхищался ею. Он не мог припомнить ничего

подобного, никогда в аду не происходило такого вероломного и наглого

вторжения в жизнь Повелителя. Все знали, куда это может привести. К Аиду

раньше срока, если повезет. В небытие, если — нет. Чаще не везло. Он не

щадил никого. Почему же она была до сих пор жива? Почему дышала? Он

так решил. Хотя, всем уже давно стало понятно, что не он так решил, а она.

ОНА, которая стала его навязчивой идеей, его одержимостью. Он всё так же

выдергивал из земного мира грешниц и забавлялся с ними, всё так же мучил

демониц, но все было не то. Ощущения были не те. Что в ней было такого

особенного? В чём заключалась её тайна? Этот вопрос он задавал себе по

тысяче раз на дню, устраивая мозговой штурм, который из раза в раз не

приносил никаких результатов. Это его пугало. Смешно, но он боялся чувств и