Нина - Lennoks Nina ZAPISKI MERTVOI DUSHI (SI) Litmir.net 273567 original 9050d

значил. Тогда он бил её, пытал и насиловал, подавлял морально, и это

доставляло ему столько удовольствия, что не описать словами. Значит, его

любовь имела два цвета? С Ольгой только так. Она вызывала у него

противоречивые желания. Он чертовски устал от этого. Дьявол устал от

любви. Опять получался какой-то каламбур. Что пряталось за его «любовью»?

Привязанность, желание обладать телом, что? Он понимал, что не найдёт

ответа, пока она не даст ему ещё один шанс. Как можно рассуждать о любви,

когда он не испытывал её ранее?

Вил. И зачем он отправил этого идиота к ней тогда? Опять проявил глупость,

не подумав о том, что этот молодой демон был так падок на человеческие

чувства и эмоции, а Ольга была опытным психологом и просто хитрой сукой!

Ну, ничего, они оба поплатились за всё. Ольга больше не имела права голоса,

а Вила он просто отдал на растерзание падальщикам. Его смерть была

крайне мучительной. Он не давал ему умереть очень долго, заливая в горло

свинец, чтобы тот не мог кричать, и пытал вновь и вновь. Почему она это

сделала? Он не понимал. Почему?! В голове у мужчины снова проносились

картины диких, поражающих до глубины души своей жестокостью убийств.

Он убил Вила уже сотню раз в своём сознании, и ему всё было мало. Он хотел

его крови потому, что никто не имеет права брать то, что принадлежит ему.

Никто! Но больше всего он хотел убить Ольгу, ему не хватало воображения,

чтобы придумать пытки для неё. Всё, что было изобретено раньше, казалось

недостаточным для неё. Мужчина яростно сжимал и разжимал кулаки,

пробегая глазами по записке вновь, зачитывая её до дыр.

Зачем он тогда позволил ей помыться, да и ещё мазь эту дал? Он просто

спятил окончательно. Он был ослеплён ею, их близость, и эти оргазмы

сделали своё дело. Неконтролируемый порыв нежности застал его врасплох.

Её тело было в идеальном состоянии. Он любил все эти шрамы, порезы и

синяки. Они доставляли ему эстетическое удовольствие. Это было сродни

искусству. Он видел в этих причудливых кровавых узорах нечто недоступное

для других людей. Он выводил своими когтями различные фигуры,

наслаждаясь каждой каплей крови на её теле, пытался сделать шрамы

максимально глубокими, чтобы она не могла от них избавиться никогда.

Чтобы она всегда знала, кому принадлежит, чья она вещь. Именно вещь.

Больше она не имела над ним власти. Да, не имела! Мужчина слегка покачал

головой, признавая всю фальшь своих слов. Она имела власть, неуловимую,

непонятно откуда взявшуюся, власть над ним. Но он не позволит себе

слабость во второй раз. Нет. Он замучает сотни тысяч грешниц и демониц,

заполнит ад их оглушительными криками и завалит свою спальню трупами,

но больше он не пойдёт к ней, не будет ничего предлагать и слышать в ответ

"нет". Он заставит её валяться у него в ногах и молить о пощаде. Она будет

умываться слезами и кровью, прося его прикоснуться к ней и позволить быть

его игрушкой.

Записка № 6.

Роковой для него день. Эта ведьма обладает острым умом и феноменальной

проницательностью. Она выживет в любых условиях. Она сломала себя тогда,

чтобы потом сломать его самого. Сделала всё, что он приказал сделать:

слизывала с него кровь, покорялась ему. Он, конечно, заподозрил подвох, но

повиновение, отражавшееся в её глазах, обмануло его, отдав власть в руки

этой дряни. Как посмела она его касаться? Ни одна рабыня не позволяла себе

такого! Они всегда дрожали от страха в его присутствии, при одном только

упоминании его имени, они были готовы убить себя, лишь бы не идти к нему

снова. А она позволила себе прикоснуться к его лицу, а потом схватить за

волосы. Она получала удовольствие от их секса. Ему это не нравилось.

Рабыни должны кричать от боли, орошать слезами его тело, в жалких

попытках доставить ему удовольствие, но никак не стонать от удовольствия и

двигаться с ним в такт. Теперь он знал, что вся эта нежность была показной,

наигранной, лживой. Тогда он думал, что эти прикосновения были так

интимны, так сокровенны. Это толкнуло его в пропасть. Жители ада, в

принципе, не знали, что такое нежность. Никто никогда так нежно не

проводил пальцами по его щеке, никто никогда не занимался с ним сексом.

Он всегда брал демониц и рабынь, это был односторонний секс. Они знали,

что вряд ли выживут, и принимали секс как должное, как предсмертную

агонию. Она же вела себя с ним, как человек, подчиняясь ещё не забытым до

конца людским инстинктам и рефлексам. И ему понравилось получать ответ

на свои действия, видеть отдачу. Ему понравилось не насиловать, а именно

заниматься любовью. Любовью... Что за глупое слово! Она просила его

любви. Она получила ее сполна. Он влил в неё достаточно боли, чтобы

навсегда отбить охоту любить. Но теперь был готов сам просить её любви.

Мужчина зашипел, выпуская столб пара изо рта. Никогда он не будет просить

ни о чем, а о любви — тем более. Пусть сгниёт в том подвале. Он сдержит

себя, не даст ей проникнуть ещё больше в его душу, в его мысли.

Женщины. Зачистка. Опять этот придурок Вил всё ей растрепал. И как в аду

могли быть такие болтливые, ни на что не годные демоны? Как эта ведьма

смогла окрутить его? Использовала ли она свою магию или ей просто

повезло, что Вил оказался слабым жалким идиотом? Почему он так поздно

понял, что она продолжала увеличивать силу? Почему упустил это из виду,

позволив ей и дальше беспрепятственно колдовать? Она вылечила двух

женщин. Зря! С чего это вдруг она решила проявить к ним доброту? Не делай

добра — не получишь зла. Эта высказывание оказалось, как нельзя кстати.

Она поплатилась за свою доброту, но и в этом были свои плюсы. Это

позволило ей выйти на новый уровень в её игре против него. Невероятно!

Казалось, будто события специально складывались так, чтобы помочь ей, всё

играло ей на руку. Расчётливая сука! Такая же, как и Судьба. Все они суки.

Какого черта эта девка оказалось у него, здесь в аду? Он был уверен, что без

вмешательства Судьбы не обошлось. Она была искусным кукловодом и

манипулятором. Как он их обеих ненавидел! Но сделать ничего не мог.

Мужчина открыл портал, вглядываясь в лицо женщины, которая опять

глядела в пустоту, иногда проводя по правой руке пальцами, как будто ища в

ней поддержку. Это был, скорее, неосознанный жест, уводящий её ещё

дальше в недра прошлого, заставляющий вспоминать прошлую жизнь и,

возможно, о многом жалеть.

— Что же мне с тобой делать, милая? — спросил Люцифер сам себя,

дотрагиваясь рукой по вибрирующей поверхности зеркала, вызывая