Владимир Леви - Доктор Мозг. Записки бредпринимателя

Мозговые центры эмоций подвержены влиянию высших отделов мозга и влияют на них, но сами лежат глубоко под ними и живут собственной жизнью. Если мы хотим действительно вылечить психиатрического пациента, мы должны добраться до центрального ядра его недуга – эмоций как таковых. Скальпель в этом не помощник. Психохирургия должна быть заменена более гуманными и более точными, причинно-прицельными методами вмешательства. Если такие методы будут разработаны и войдут в массовое применение, уже в ближайшем будущем психиатрические больницы смогут уйти в прошлое».

– Хорошие, многообещающие слова.

– Слова – да…

Начинается самое интересное: три «надо-для-хочу», наконец, сходятся. Хиз получает должность заведующего отделением психиатрии и неврологии в медицинской школе (фактически факультете) новоорлеанского Тулейнского университета. Работает здесь безотлучно треть века – 31 год. Место теплое. Пациентуры хоть отбавляй. Испытуемых для исследований, помимо амбулаторного потока, можно брать в переполненных психбольницах и тюрьмах. Профессиональный авторитет имеется. (В 1966 г. Хиза пригласили в качестве психиатра-эксперта по делу одного из подозреваемых в убийстве президента Кеннеди. Он не подозревал тогда, что несколько лет спустя сам будет держать ответ перед братом убитого – в качестве подозреваемого по другому делу, не уголовному, но неприятному.) Связи в богатых федеральных ведомствах – военных и, nota bene! – разведывательных – наработаны. Благодаря этим связям и умелому фандрайзингу – выбиванию грантов – течет приличная денежка на исследовательские проекты, средств хватает и на самое современное оборудование, и на более чем достойную зарплату понимающим сотрудникам и незабываемому себе.

Царь Гедон делает что хочет и как хочет в согласовании с наличной реальностью. Сложность в том, что она изменяется, реальность, не уследишь за ней – сегодня эта, завтра уже та. За горизонт событий без дара ясновидения не заглянешь. Умственная близорукость – беда всех смертных.

D-r Mozg. Recipe № 19.

«Кто б ни был ты…»

Внутреннее Дальновидение: освобожденная пристальность. Пропись поэта Рильке.

Чтобы видеть жизнь глубже и связней, себя и других – яснее, полнее, судьбу – дальше, четче:

Кто б ни был ты, но вечером уйди

из комнаты, приюта тесноты –

на даль пространств за домом погляди,

кто б ни был ты, –

и взглядом утомленным отдели –

прикован долго был к порогу он –

то дерево, что высится вдали,

и небо для него возьми как фон.

Это стОит делать не только вечером. Если нет вдали дерева, можно выбрать что-то еще, реальное или воображаемое. Важно только смотреть вдаль – и наружным зрением, и внутренним. И чтобы небо было не столько снаружи, сколько внутри.

Заметка мамонта

Если живешь достаточно долго, в какой-то момент вдруг оказывается, что ты динозавр. Или мамонт, это близко к современности, с той небольшой разницей, что ты вымер, но почему-то функционируешь. Я вот как раз мамонт. Я жил в ледниковый период. Холодная война, так он назывался.

Два мировых полюса силы, намагничивая друг друга, создавали этот всепланетный психоклимат: восточный блок во главе с тоталитарным СССР, набравшим отчаянно грозную мощь после великой победы в войне горячей, – и блок западный со своим лидером – могучими, сытыми, самодовольными Соединенными Штатами.

– Да ведь и сейчас пока в основном так, только вместо СССР – РФ.

– Сейчас уже далеко не совсем так. Нынешнее положение можно определить как промежуточное между холодным миром и слякотной, вялой, нудной, нитонисёшной полувойнушкой.

Два прежних силовых полюса основательно подразмылись, расчленились, подтаяли. Еще сохраняют некие очертания, но все более показные, более символические, нежели реальные. Уже выросли другие полюса – чего стоит один Китай, совершенно самостоятельная, колоссально вооруженная сверхдержава, отдельный огромный мир в человечестве.

А в те времена, когда я, бурно набиравший шерстяной покров юный мамонт – молодой, полный сил идиот, словами Ильи Ильфа, – кроша бивни, врубался в мерзлый гранит науки, – на обоих полюсах трещал мороз воинственного недоверия, громоздились торосы государственной паранойи, росли айсберги подготовки к ядерной катастрофе.

Какие кошмары творились у нас, уже многажды описано, хотя еще не доосмыслено (мы этого тоже попозже слегка коснемся). На западном полюсе в течение нескольких лет происходило нечто эхоподобное в смягченно-размазанной форме – примерно, как если бы стоградусный медицинский спирт развели до крепости пива. Проверки лояльности, слежка за подозреваемыми в неблагонадежности, черные списки, увольнения, запреты на профессии, ограничения передвижения, в некоторых случаях и судебные преследования. Массовых репрессий, как у нас, казней невинных людей не было (казнили на электрическом стуле только двух доказанно реальных агентов Кремля, несчастных супругов Розенберг, фанатиков коммунистической идеи, выдавших советской разведке секрет атомной бомбы) . До крупномасштабного людоедства, как у нас, не дошло, но массовая антилевая истерия, подозрительность и шпиономания разгулялись вовсю и причинили немалый моральный ущерб. Затронуты были достойные люди: Эйнштейн, Чарли Чаплин, Леонард Бернстайн, Артур Кларк и многие другие.

Карьерный взлет Хиза пришелся как раз на время маккартистской охоты за ведьмами. Не устоял Боб, оскоромился: одного из ближайших сотрудников, заподозренного в симпатии к планетарному врагу, выпер из университета. Остальные, что характерно, в защиту коллеги ни словечка не пикнули и еще теснее сплотились вокруг любимого руководителя, да так тесно, что и доныне, обновленными поколениями, поддерживают в университете культ своего прежнего кормильца и вдохновителя.

В пятидесятые годы ЦРУполучило (или подсочинило?..) сведения, что на другом силополюсе готовят психохимическую атаку. И вот по заказу вездесущего ведомства Хиз с сотрудниками начал изучать воздействие на людей психотоксических веществ: мескалина, бульбокапнина и мощнейшего из психотогенов – ЛСД, психоделической «ядерной бомбы».

Далеко эти исследования не продвинулись. Бульбокапнину сулили громобойное военное будущее – цэрэушники (или им кто-то) подбрасывали пугалки, будто бы СССР уже накопил запасы этого зелья, достаточные, чтобы за пару минут распыления превратить весь личный состав американской армии в свалку упоротых тормозов. На поверку же этот кристаллический алкалоид, получаемый из безобидного растеньица «Хохлатка полая» и хорошо растворяющийся в спирте, оказался не психотоксичнее, чем нашенская самопальная водка. А мескалин и ЛСД, психояды гораздо более серьезные, параллельно исследовались еще в нескольких секретных лабораториях (работал по этому заказу ЦРУ и великий романтик и мистик мозговедения Джон Лилли) и были признаны для военного применения не перспективными. Заказчик просигналил отбой.