Владимир Леви - Доктор Мозг. Записки бредпринимателя

– Все это меня не касается. Все вокруг чужое. Я не могу ни в чем участвовать. Все это какой-то сон. Я ни к чему не отношусь.

Фрагмент закончился. Хиз спрашивает нас:

– Хотите посмотреть еще один кусочек о Вильде? Но это опять не для слабонервных, предупреждаю.

Мы сказали, что хотим. На экране экспериментальная комната. В кресле сидит молодая особа с бледным маскообразным лицом, без малейшей мимики. На голове коронообразный металлический обруч с тянущимися из него проводами.

– Это наша Вильда после вживления ей в глубину мозга нескольких электродов, – говорит Хиз, приостанавливая показ. – Проводятся первые, поисковые клинические пробы. В разные части мозга, ответственные за эмоции, наносятся электрические раздражения.

Кадры снова движутся. Голос техника за кадром:

– Миндалевидное ядро. Четыре миллиампера.

Крупным планом лицо Вильды, совершенно неподвижное. Хиз (нам):

– На эту силу тока, подаваемую в мозговую миндалину, другие люди реагируют очень бурно, иногда судорожно, а ей хоть бы что. Мозг как будто в бронежилете.

Голос Хиза с экрана.

– Дайте пять миллиампер в гиппокамп.

Техник:

– Есть.

Крупным планом лицо Вильды, искаженное гримасой страха и отвращения. Высоким визгливым голосом:

– Прекратите! Прекратите это делать со мной!

Пытается содрать электроды. Ассистент удерживает. Голос Хиза за кадром:

– Снизьте ток до четырех миллиампер.

Улыбающееся лицо Вильды:

– Вот теперь лучше. Теперь я начала себя чувствовать. Теперь хорошо.

Голос Хиза за кадром:

– Пять миллиампер в гиппокамп.

Вильда:

– Ох, что это… Ну, хватит… Прекратите, это убивает меня!

Хиз:

– Стоп. Дайте отдохнуть… Теперь пять миллиампер в миндалевидное ядро.

Крупным планом Вильда. Молча вращает глазами, причмокивает губами.

Хиз:

– Что ты сейчас чувствуешь?

Вильда, громко:

– Я чувствую, что хочу вскочить с этого кресла. Пожалуйста, не дайте мне сделать это. Я не хочу быть плохой. Не хочу, не хочу… Не хочу бить, не хочу!

– Но почему ты об этом говоришь?

– Мне хочется ударить… Ударить!

– Меня ударить?

– Ударить что-то… (Злобно): хочу что-то схватить и порвать! Сделайте, чтобы я этого не сделала! Ну пожалуйста! Так чувствовать я не хочу!.. Измерьте мое давление. Скажите им, чтобы они прекратили! Это меня убивает! Говорю вам, измерьте давление!

Громко, на лице выражение ярости:

– Прекратите меня здесь держать! Все, я встаю! Я вам сейчас покажу!..

Поднимает руку, как бы желая ударить.

Хиз:

– Четыре миллиампера.

Крупно: Вильда блаженно улыбается. Говорит расслабленно:

– Как хорошо… Я знаю, я веду себя очень глупо. Сначала я хотела вскочить с кресла и бежать, потом что-нибудь стукнуть, порвать… Не вас, а что-нибудь… Я не могла себя контролировать… Пожалуйста, вставьте мне новый мозг, папа сможет вам заплатить.

Доктор Хиз – нам, улыбаясь:

– Обратили внимание, как героически Вильда сопротивлялась своим агрессивным импульсам? Как старалась перевести их не на «кого-то», а на «что-то», как просила не дать ей быть плохой? Говоря в терминах психоанализа, у нее огромное, переразвитое СуперЭго – Сверх-Я, подавившее спонтанность и чувственность – сплошной застывший самоконтроль, не оставивший места непосредственности, естественности… Новый мозг мы Вильде, конечно, не вставили, но тот, который был, привели немножко в порядок. Двухгодичная регулярная стимуляция через септальные электроды сделала ее чувственной и коммуникабельной. Потом, с поддержкой психофармакологии, она адаптировалась к жизни в большом социуме. Овладела специальностью художника-модельера. В двадцать девять лет вышла замуж. Дальше мы потеряли с ней с связь, но надеюсь, все у нее сложилось благополучно. Исследуя пациентов, мы убедились, как близко друг к другу расположены некоторые отделы мозговых систем удовольствия и систем страха и ярости. Они влияют друг на друга и могут взаимодействовать очень интимно…

Я спросила у Хиза:

– Что отличает, например, лично меня от такого буйного психотика, которого вы показали, и которого можно встретить на улице?

– В самом существенном не отличает ничто, – с улыбкой ответил доктор. – Такой внутренний психотик сидит под замком в каждом из нас. Иногда сбивает замок и выскакивает наружу.

– Ой.

– Как формируется ваше добропорядочное поведение? С детства вас обучают заповеди «Не убий», вам внушают, что нельзя нападать, драться, кусаться. Но все равно иногда вы испытываете гнев, ярость. Иногда хочется на кого-то напасть, иногда даже кого-то убить, ведь так?

– Ярость бывает, да. Но убить… Не-ет, не припоминаю такого.

– Еще бы. В сознание такая готовность пробивается редко, сознание торопится ее побыстрее спрятать подальше, загнать в подвал под замок. Почему вы ни на кого не набрасываетесь, даже мысли об этом стараетесь не допускать? Потому что боитесь так поступать, боитесь сознаваемо или неосознаваемо. В детстве вам это запрещали, вас удерживали от подобных поступков родители с их авторитетом и вашим страхом наказания. В вас это укрепилось и засело, впечаталось на всю жизнь. Все ваше социальное и моральное поведение основывается на системах поощрения и наказания, работающих в вашем мозгу.

D-r Mozg. MegaRecipe № 20.

Растить Древо Благодарности.

Человек – создание неблагодарное, обнаружить это не составляет труда, этого невозможно не обнаружить, даже не выходя из дома. Достаточно взглянуть в зеркало…

Совершенно невыносимо было бы жить в мире, полном хамского беспамятства, если бы среди гор его дерьма не росли редкие, робкие, хрупкие, неприметные, но такие красивые, такие живительные цветы растения вида Blagodarnost Obyknovennaya.

Марк Туллий Цицерон: Ни одно свойство я не жажду в себе развить с такой жадностью, как благодарность – величайшую добродетель, мать всех добродетелей.

Леонардо да Винчи: Превыше всех искусств и наук – благодарность, движитель познания и усердия, рождающий все лучшее на земле, лучезарный источник доверия и любви. Счастлив, кому дано быть этим источником и высвечивать темноту людских душ, как солнце высвечивает ущелья в горах.

Альберт Швейцер: Чтобы научиться молиться, сперва нужно научиться благодарить.

Мария Эбнер-Эшенбах: Больше всего мы благодарны за благодарность.

Иосиф Бродский:

Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.

Только с горем я чувствую солидарность.

И пока мне рот не забили глиной,

Из него раздаваться будет лишь благодарность.

Разное – благодарность как долг и внешнее действие, и благодарность как бытие, как внутреннее состояние. Долженствование благодарности: «НАДО быть благодарным», как и «НАДО любить» – тебе, наверное, приходилось уже не раз убеждаться, в том числе и на себе – работает только наоборот: это изнасилование души, от которого она защищается забыванием, тупостью, озлоблением и лицемерием. Но чем ближе человек к зрелости душевной, тем острей чувствует потребность быть благодарным – радость благодарности, свободу, ею даруемую, ее благотворность прежде и более всех для самого благодарящего.