Адам Бременский - Бременский Адам и др. Славянские хроники

41 (40). Из последних наиболее враждебны ему и нашей церкви были герцог Бернгард и его сыновья, чья зависть, вражда и ненависть, а также козни, оскорбления и коварство приводили архиепископа ко всем тем промахам, о которых мы говорили выше, делали его опрометчивым и чуть ли не безумным, когда он, казалось, смирялся перед ними и уступал. Иногда он добровольно уступал им во имя пастырского долга, желая победить зависть добрыми делами и «добром воздавать за зло» 135 . Но, поскольку все труды его, направленные на то, чтобы наладить с герцогами добрососедские отношения, оказались напрасны, то он, наконец, ‘^сдался и, упав от угнетения, бедствий и скорби 136 , не раз восклицал вместе с Ильёй: «Господи Боже! Они разрушили твои алтари и убили твоих пророков; остался я один, но и моей души они ищут, желая меня убить» 137 . Впрочем, чтобы показать, насколько несправедливо наш архиепископ терпел всё это, достаточно привести здесь один пример, по которому можно видеть, насколько бесполезно поддерживать дружбу с негодными людьми.

42 (41). Герцог, движимый жадностью, прибыл во Фризию 138 , ибо фризы не уплатили ему положенную дань; архиепископ сопровождал его; он отправился туда только для того, чтобы примирить отпавший народ с герцогом. Но когда алчный к мамоне герцог, потребовав всю сумму дани, не захотел удовольствоваться 700 марками серебра, этот дикий народ пришёл в ярость, и «меч обнаживши, в битву вступил, защищая свободу» 139 . Многие из наших были убиты тогда, а остальные спаслись бегством. Лагерь герцога и епископа был разграблен, и огромные суммы денег из церковных доходов расхищены. Тем не менее проявленная в опасности дружеская верность герцогу и его людям не принесла нам никакой пользы, ибо они не перестали преследовать церковь. Рассказывают, что герцог, словно предвидя будущее, часто со вздохом говорил, что его сыновья самой судьбой предназначены к разорению Бременской церкви. [Так, ему привиделось во сне 140 , будто, выйдя из его дома, к церкви устремились сперва медведи и кабаны, затем олени и, наконец, зайцы. «Медведями и кабанами, - сказал он, - были наши родители, вооружённые храбростью, словно клыками; олени, украшенные только рогами, - это мы с братом; а зайцы - наши 141 не слишком храбрые и боязливые 141 дети. Боюсь, что они станут нападать на церковь и этим навлекут на себя небесную кару».] Поэтому он увещевал их и заклинал страхом Божьим не злоумышлять против церкви и её пастырей, ибо оскорбление, нанесённое им, наносится самому Христу и влечёт за собой неминуемую кару. Но они были глухи к этим увещаниям. Мы сейчас увидим, как они были наказаны за свои грехи.

43 (42). В 17-й год нашего владыки умер Бернгард 142 , герцог Саксонии, который уже в течение 40 лет со времени Лиавицо Старшего деятельно правил славянами, нордальбингами и нами. После смерти герцога его сыновья - Ордульф и Герман 143 - вступили в отцовское наследство к большому ущербу для Бременской церкви. Ибо они, помня о той старинной ненависти, которую тайно питали против этой церкви их отцы, решили уже открыто отомстить епископу и всей церковной челяди. Сперва герцог Ордульф ещё при жизни отца вместе с вражеским войском разорил земли Бременской епархии во Фризии и ослепил служивших церкви людей. Прочих, а также послов, присланных к нему ради мира, он приказал публично высечь и обрить наголо. Наконец, он всеми способами старался тревожить, грабить, избивать и унижать церковь и её людей. И, хотя владыка, пылая, как должно, церковным рвением, поразил злодеев мечом анафемы, а также подал на них жалобу ко двору, тем не менее ничего, кроме насмешек, не добился. Ибо малолетний король поначалу, как говорят, сам терпел насмешки со стороны наших графов. Поэтому архиепископ, выгадывая время и, как говорят, стремясь посеять раздор между братьями, принял к себе в вассалы графа Германа. Опираясь на его службу, он в качестве наставника короля и его первого советника отправился тогда в венгерский поход, а управление государственными делами оставил архиепископу Кёльнскому. Восстановив на троне Соломона, который был изгнан Белой, наш владыка вместе с малолетним королём победителем вернулся из Венгрии 144 .

44 (43). Вскоре после этого граф Герман, надеясь на получение крупного лена, обратился к епископу с соответствующей просьбой; когда же тот отказался удовлетворить его просьбу, граф пришёл в страшную ярость и с огромным войском выступил против Бремена. Разорив там всё, что попалось ему под руку, он пощадил только саму церковь. Стада быков и все лошади стали его добычей. Так он вёл себя по всему епископству, оставив служащих церкви людей голыми и босыми. Тогда же все замки, которые владыка, словно предчувствуя будущее, построил по всему этому краю, были разрушены до основания 145 .

45. (44). Архиепископ в это время играл при дворе первую роль. На основании его жалобы граф по приговору надворного суда был присуждён к изгнанию, но уже через год освобождён от наказания милостью короля. После этого граф Герман и его брат, герцог Ордульф, передали церкви во искупление своих грехов 50 мансов, и «успокоилась земля на несколько дней» 146 .

Тогда же король, сочувствуя бедам Бременской церкви, передал ей в утешение почти 100 покровов вместе с золотыми сосудами, а также книгами, подсвечниками и изготовленными из золота кадильницами. [Вот те подарки, которые король отправил для восстановления Гамбурга: 3 золотых чаши, в которых было 10 фунтов золота, один серебряный сосуд для миро, отделанный золотом серебряный щит, Псалтырь, написанный золотыми буквами, серебряные кадильницы и подсвечники, 9 королевских дорсалий, 35 риз, 30 мантий, 14 далматиков и многое другое, в том числе часослов, в переплёте которого было, по-видимому, 9 фунтов золота.] Говорят, что даже Корвейская и Лоршская обители, по поводу приобретения которых архиепископ приложил столько трудов, были переданы тогда Гамбургской церкви. Тогда же под власть церкви перешёл и долгожданный Лезум, поместье, которое, как говорят, включало в себя 700 мансов и которому принадлежали приморские районы Хадельна. Рассказывают, что архиепископ уплатил за него королеве Агнесе 9 фунтов золота, ибо та упомянула его в качестве части своего приданого. [У архиепископа было 50 господских дворов, самый большой из которых - Вальде 147 - исполнял службу в течение одного месяца, а самый маленький -Хамберген 148 - в течение 14 дней. Таково было богатство этого епископа].

46 (45). Наша церковь могла считаться богатой; нашему архиепископу нечего было завидовать архиепископам Кёльна и Майнца. Только епископ Вюрцбурга превышал его своим положением, ибо владел всеми графствами своего диоцеза и в качестве епископа управлял местным герцогством. Желая сравниться с ним, наш епископ решил приобрести для церкви все графства своей епархии, чьей бы юрисдикции они ни принадлежали. Поэтому он с самого начала получил от цезаря самое важное графство Фризии - Фивельго, которым прежде владел герцог Готфрид, а ныне владеет Экберт 149 . Доходы с него составляют 1000 марок серебром; 200 из них вносит Экберт, который вместе с тем признал себя вассалом церкви. Архиепископ владел этим графством в течение десяти лет, до времени своего изгнания. Вторым было графство Удо 150 , которое раскинулось по всей Бременской епархии, преимущественно же около Эльбы. За него архиепископ передал Удо в полную собственность столько церковных земель, что их стоимость равняется годовому доходу в 1000 фунтов серебром, между тем как эти церковные деньги можно было употребить с гораздо большей пользой; нам же всё было мало для мирской славы, так что мы предпочитали лучше быть бедными, но иметь много подданных. Третьим было графство во Фризии под названием Эмсгау, расположенное по соседству с нашей епархией. Готшалк, защищая право нашей церкви на это графство, был убит Бернгардом 151 . За это графство наш владыка обязался уплатить королю 1000 фунтов серебром. Не имея при себе такой суммы денег, он - о горе! - взял из церкви кресты, алтари, венцы и прочие церковные украшения, продал их и вырученными деньгами заплатил условленную сумму. Он хвастался в скором времени вдесятеро заплатить церкви за взятые вещи и из серебряной сделать её золотой, как и прежде обещал при разграблении монастыря 152 . [О, святотатство! Два золотых креста с драгоценными камнями, главный алтарь и чаша - оба из блестящего красного золота, осыпанные драгоценными камнями, были разломаны. Они стоили 20 марок золотом; их передала в дар Бременской церкви вместе с очень многими другими подарками госпожа Эмма 153 . Мастер, который плавил эти вещи, рассказывал, что с великим прискорбием вынужден был ломать эти кресты, и некоторым тайно открывал, что при каждом ударе молотка ему слышался жалобный плач младенца.] Таким образом, богатства Бременской церкви, с величайшими усилиями собранные в результате благочестивых пожертвований верующих прошлого и нынешнего времени, в одну несчастную минуту пропали ни за что. Причём от продажи этих вещей едва набралась половина требуемой суммы. Мы слышали, что драгоценные камни, вынутые из священных крестов, были подарены некоторыми людьми своим любовницам.