Ирина Панина - Золотой век Атлантиды

Раскрыв от изумления рот, потрясенный Реми с невольным трепетом посмотрел вслед скрывшемуся в ночи вимману .

Колоссальный, высеченный из скалы Сфинкс смотрел своими каменными очами в море. Пенные волны с шумом разбивались недалеко от его ног. Проходили столетия, но незыблемо стоял этот несокрушимый символ природы и человека, олицетворявший все первоэлементы и силы природы. Красное лицо Сфинкса в обрамлении ритуального головного убора было обращено на восток, навстречу восходящему солнцу.

Атланты изваяли гигантского Сфинкса как ключ к тайне, скрывающейся глубоко под землей, в таинственных хранилищах бесконечного лабиринта с мощными непоколебимыми стенами, не боящимися ни землетрясений, ни наводнений. Стены и колонны больших залов лабиринта были покрыты барельефами, иероглифами и рисунками. Узкие извилистые коридоры, снабженные тайными устройствами и ловушками, вели в обширные книгохранилища, заполненные бесценными папирусными и пергаментными свитками, написанными выдающимися учеными и жрецами Атлантиды. Эти рукописи охватывали различные области знаний, касающиеся счета и измерений, названий и свойств лечебных растений. Здесь же хранились трактаты по хирургии, астрономии, астрологии и подробные географические карты. В специально приспособленных залах лабиринта хранились произведения искусства атлантов.

Позади символического зверя возвышалась большая горная цепь. Над нею простиралось необъятное небо в россыпи бриллиантовых звезд, с серебристым туманом Млечного Пути, утопающим за горизонтом в глубине моря.

Теплый влажный ветер развевал золотые волосы Антея, стоявшего на берегу рядом с исполинским Сфинксом. Взгляд Иерофанта был прикован к яркой голове чудовищной Кометы, захватившей половину неба. Антей вдруг понял причину мучившей его непонятной тревоги, и словно миллионы раскаленных игл пронзили его мозг. Именно космическая странница таила в себе страшную угрозу.

Издав тихий возглас, Атотис молитвенно сложил руки и опустился на колени рядом с вимманом. Сердце Божественного Антея радостно забилось. Над морем вспыхнул столб ослепительно белого лучезарного света, сформировавшийся в парящую в воздухе величественную фигуру Первосвященника Атлантиды Кроноса.

Проницательный взор Иерофанта мгновенно уловил в бесстрастном облике Верховного жреца скрытое чувство безысходности и щемящей тоски. Озабоченный Антей скрестил на груди руки и почтительно склонился перед Первосвященником.

– Рад видеть тебя, сын мой! – ласково произнес Кронос.

– Я приветствую тебя, Божественный отец и учитель! Да продлятся твои благословенные годы! – ответил Антей, с тревогой глядя на постаревшее лицо и утомленные глаза Первосвященника. – Что случилось, отец? И какую опасность несет нам эта Комета?

Выражение глаз Верховного жреца резко переменилось, вместо потока тепла и мягкости в них вдруг разверзлась черная бездна, наполненная непереносимой болью и отчаянием.

– Несколько дней назад, – сурово и горестно заговорил Кронос, – распалось ядро Кометы, и примерно через месяц гигантский метеорит – осколок Кометы – столкнется с Землей. Последствия этого столкновения могут быть чудовищны и непредсказуемы. Сегодня в полдень на Посейдонисе состоится экстренное заседание Верховного Совета Атлантиды с участием Царя Тхеветата, высочайших Посвященных и всех архонтов. [13] Архонты – подчиненные правители, члены царской семьи. Совет собирается для обсуждения создавшегося положения и принятия надлежащих мер для спасения населения и ценностей. Антей, мне необходима твоя помощь. В ходе заседания могут возникнуть низменные панические настроения среди архонтов. Твое присутствие на Верховном Совете окажет содействие мне и Тхеветату в выборе единственно правильного решения.

Иерофант до глубины души был потрясен сообщением Кроноса о неизбежности космической катастрофы. Его лицо, казалось, на миг окаменело. Быстро справившись с охватившим его волнением, Антей твердо заявил:

– На рассвете я буду в столице! – и, помолчав, добавил. – Я чувствую, что падение на Землю фрагмента Кометы таит в себе угрозу не только для цивилизации атлантов, но и для всего Человечества.

– Доложи мне вкратце о состоянии дел в Кемете, – сменил тему разговора Верховный жрец.

– Хорошо, отец, – с легким поклоном проговорил Антей – Лабиринт почти достроен, его хранилища постепенно заполняются бесценными рукописями, произведениями искусства и точнейшими приборами. Начата разработка богатейших залежей железной и медной руды. Налажено производство великолепной ультрамариновой краски из бирюзы. Несколько успешно прошедших обучение местных жителей стали ваятелями. Во всех делах неоценима помощь Атотиса – первого кеметца, ставшего жрецом. Он необычайно талантлив и по многим качествам превосходит большинство атлантов. Его желание познать Истину – безгранично, а терпение – неистощимо.

Кронос с интересом взглянул на застывшую у виммана коленопреклоненную фигуру черноволосого жреца. Атотис не слышал ни звука, но ясно понимал, что между двумя лучезарными Богами идет напряженная беседа.

– Атотис! – прозвучал вдруг в голове кеметца мощный, властный голос Первосвященника, заставивший затрепетать и завибрировать каждую клеточку его тела. – Ты удостоился великой чести посетить столицу Атлантиды.

В смятении Атотис поднял голову, величественная фигура Верховного жреца Кроноса медленно растаяла в воздухе, оставив после себя нежное радужное сияние. Вскоре погасло и оно.

– Пригласи ко мне дежурного мастера-строителя лабиринта, – обернувшись к своему помощнику, приказал Антей.

Слегка покачиваясь от пережитого, Атотис побежал вдоль Сфинкса. У проема, находящегося с тыльной стороны гигантского изваяния, прохаживался угрюмый охранник-атлант, вооруженный луком и висящим на боку коротким мечом. При виде смуглого широкоплечего жреца стражник презрительно скривил губы и отвернулся. Он ненавидел Атотиса и завидовал ему, не в силах понять, что нашел Иерофант в этой черноволосой кеметской обезьяне. С сожалением взглянув на стражника, Атотис покачал головой и исчез в темном проеме. Из проема вели два прохода. Один из них поднимался наверх в потайную камеру, где помещались особо ценные приборы, используемые на строительстве. Другой – спускался в глубину Сфинкса, в просторный зал, от которого начинался лабиринт с его подземными переходами, извилистыми поворотами и тупиками.

В зале, склонившись над большим столом, заваленным многочисленными чертежами и расчетами, стоял высокий атлант в удобном льняном одеянии. Густые каштановые волосы, перехваченные золотым обручем, обрамляли добродушное веселое лицо с горбатым носом и веснушками на светлой коже. Заслышав шаги, атлант поднял на вошедшего голубые глаза с ясным проницательным взглядом, и приветливо улыбнулся.