Ирина Панина - Золотой век Атлантиды

– Атотис, друг мой! – радостно воскликнул атлант. – Каким ветром занесло тебя в мою каменную пещеру?

– Дорогой Гиллус, я рад видеть тебя в добром здравии и хорошем настроении! Над чем работаешь? – деловито спросил Атотис, наметанным взглядом окинув груду исчерченных чертежей, громоздившихся на столе.

– Я разрабатываю проект новых способов орошения кеметской земли,– вдумчиво отозвался атлант.

– Гиллус, ты прекрасный человек и талантливый мастер, сделавший много хорошего для моей родины. Я горжусь дружбой с тобой! – крепко пожав руку атланту, с теплотой и искренностью в голосе проговорил Атотис.

– Если ты, друг мой, и дальше будешь петь мне подобные дифирамбы, я покраснею, как девушка, – звонко рассмеялся мастер-строитель.

– Гиллус, – серьезно глядя в добродушное лицо атланта, сказал жрец, – Божественный Антей ждет тебя наверху у Сфинкса.

Атотис и, немного озадаченный ночным визитом Иерофанта, главный мастер-строитель лабиринта поспешно направились к выходу.

– Меня пригласили посетить столицу Атлантиды, – на ходу сообщил другу жрец.

– Я безмерно рад за тебя, Атотис! Ты увидишь самый прекрасный в мире город и сказочную природу Атлантиды: ее бурные реки и бесчисленные водопады, высочайшие горы и безбрежный ослепительно синий океан, – с чувством проговорил Гиллус.

Выйдя из Сфинкса, Атотис ускорил шаги. Мастер-строитель оглянулся и увидел злобные глаза охранника, устремленные на кеметского жреца, и руку, непроизвольно сжимавшую рукоять меча.

– А не послать ли тебя в каменоломню простым рабочим? – подумал, нахмурившись, Гиллус. – Нет, пожалуй, ты отравишь своей ненавистью всех работающих там кеметцев. Уж лучше я отошлю тебя на Посейдонис, там ты будешь чистить конюшни на ипподроме и проклинать свое глупое тщеславие.

Чрезвычайно довольный принятым решением, Гиллус бросил презрительный взгляд на охваченного темной яростью охранника и поспешил вслед за Атотисом к ожидавшему их Иерофанту.

– Я слушаю тебя, Великий, – низко склонившись перед Божественным Антеем, почтительно произнес мастер-строитель.

– Мне очень приятно видеть тебя, Гиллус. Я просмотрел чертежи твоих хитроумных тайных устройств, предназначенных для защиты хранилищ лабиринта. Они выше всяких похвал! Какие еще идеи родились в твоей гениальной голове? – поинтересовался Иерофант.

– Я заканчиваю также разработку проекта новых способов орошения земли Кемета, – подняв голову, учтиво доложил мастер.

– Это замечательно, Гиллус, ты поистине великий строитель и изобретатель, – с лучезарной улыбкой проговорил Божественный Антей. – Я всегда рад видеть тебя в своем дворце и находить достойное применение твоим новым проектам и интересным идеям.

Иерофант сообщил, что ему необходимо срочно отбыть на Посейдонис, и отдал Гиллусу необходимые распоряжения на время своего отсутствия.

– У тебя есть ко мне какие-либо просьбы, Гиллус? – закончив деловой разговор, спросил Великий жрец.

– Божественный, – смущенно, с мольбой в голосе заговорил мастер-строитель. – Позволь Атотису посетить мой дом на Посейдонисе. Моей сестре скоро исполняется восемнадцать лет, и я очень хотел бы передать ей подарок.

– Он непременно сделает это, – великодушно пообещал Божественный Антей.

Обрадованный Гиллус бережно снял с себя прекрасное жемчужное ожерелье, которое носил на шее под одеждой, и вручил его Атотису. Иерофант взял из рук кеметского жреца украшение и внимательно осмотрел большую, величиной с орех, голубую жемчужину, расположенную в центре ожерелья.

– Твой подарок великолепен, Гиллус. Он пронизан огромной любовью и нежностью. За твои неоценимые заслуги перед Атлантидой я тоже решил сделать вам подарок, – с уважением проговорил Иерофант. – Как зовут твою сестру?

– Лилит, – поспешно ответил мастер-строитель, взволнованный вниманием Великого жреца.

Божественный Антей простер над ожерельем правую руку, на несколько мгновений жемчуг окутался ярким золотистым сиянием.

– Теперь ожерелье будет заботиться о здоровье Лилит и оберегать ее от опасности, – торжественно произнес Иерофант.

– Благодарю тебя, Божественный сын Солнца! – молитвенно сложив руки, воскликнул Гиллус, до глубины души потрясенный великодушием Иерофанта. – Моей сестре выпала небывалая честь получить оберег из рук самого могущественного Белого мага Атлантиды.

Антей передал ожерелье кеметскому жрецу и, благословив мастера-строителя, направился к вимману. Тепло попрощавшись со своим другом, Атотис поспешил вслед за Иерофантом. Дельтокрылый корабль легко отделился от земли и взял курс на Атлантиду.

Гиллус с тоской посмотрел вслед улетевшему вимману, вдохнул полной грудью соленый морской воздух и, вполголоса напевая веселую песенку, зашагал вдоль Сфинкса.

Легкий шум подъемника прервал ночные раздумья Первосвященника Кроноса. Он открыл глаза и поднялся из-за стола. В дверях обсерватории появились два жреца. Первым вошел Гадейр с золотым подносом в руках, на котором лежали три небольшие пшеничные лепешки, финики и возвышался кубок, сделанный из страусиного яйца, покрытого цветной глазурью. Рядом с кубком стояла красивая вазочка из кремового оникса, наполненная душистым медом. Следом за Гадейром в обсерваторию вошел молодой белокожий жрец Астерий в длинном одеянии из лилейно-белого полотна. В одной руке он держал серебряный кувшин, а в другой – таз из золотистого небьющегося стекла. Астерий быстро поставил таз и кувшин на мраморную подставку рядом с дверью, и, скрестив на груди руки, поклонился.

– Останься, Гадейр, ты мне нужен! – приказал Кронос и направился к двери.

Астерий убрал с плеч рыжеватые, с медным отливом, волнистые волосы и взял кувшин. Первосвященник с наслаждением омыл усталое лицо и руки ледяной водой. Жрец подал ему льняное полотенце.

– Благодарю тебя, Астерий, – бодро произнес Кронос. – После утренней молитвы пригласи всех магов-хранителей в библиотеку.

– Да, Божественный! – ответил жрец и, поклонившись, удалился.

Кронос подошел к столу и, не притронувшись к еде, выпил ароматный настой из трав и плодов.

Жестом пригласив Гадейра сесть, Первосвященник взял чистый лист папируса, придвинул письменный прибор из лазурита с крышкой, увенчанной золотым дельфином, и стал писать письмо. Рука с длинными сильными пальцами, сжимающими стило, быстро скользила справа налево по белой поверхности свитка. На перстне, надетом на средний палец, в окружении бриллиантов сиял большой сапфир густого синего цвета. На его полированной поверхности мерцала и вспыхивала двенадцатилучевая звезда.

– Прочти, – кратко промолвил Кронос, подавая Гадейру готовое письмо, адресованное главе храма Посейдона Озаре.