Адам Райский - Из ниоткуда в никуда..? Часть 1. Поручик

Столь заманчивая перспектива скрасила мое минутное разочарование, и я сменил объект атаки. Забравшись под тоненькую кофточку девушки, моя рука лифчика под ней не обнаружила, а груди оказались небольшими и прохладными. Расстегнув пуговицы, я стал целовать отвердевшие розовые соски. Рита тяжело задышала.

– Эй, молодежь! Вы наливать думаете? – раздался из спальни голос Толика.

Рита торопливо застегнула кофточку. Через минуту появился бодренький Толян, а в след за ним показалась хозяйка, с ярким румянцем на щеках, на ходу машинально поправляя юбку. Застолье продолжилось. Мы сидели на диване в обнимку и целовались, уже не стесняясь друг друга. По телевизору, шел какой-то концерт, который мы смотрели вполглаза, и когда он закончился, Толик, подмигнув мне, четким командным голосом объявил «отбой». Хозяйка достала из шкафа простыни и подушки.

– Ну, вы тут сами разберетесь, – сказала она, уходя в спальню.

Вслед за ней, налив полные фужеры коньяка и прихватив фрукты, удалился Толик. Наконец-то мы остались одни. Я разложил диван, а Рита ловко застелила простынь. Одеяло в пододеяльник мы вставили вместе – ложе любви было готово. Прихватив с собой полотенце из хозяйского шкафа, Рита ушла в ванну. Быстро раздевшись до трусов и повесив форму на спинку стула, я юркнул под одеяло. Подумав, стянул с себя и трусы, положив их под подушку. Впервые в жизни мне предстояло спать с девушкой в одной постели, мой приятель дрожал от нетерпения, а дыхание перехватывало от волнения. Наконец, появилась Рита.

– Отвернись, – приказала она мне и, проследив, чтобы я не жульничал, выключила свет.

В комнате стоял полумрак, Рита быстро разделась, присоединившись ко мне. Из теории я знал, что женщину сначала надо подготовить, поэтому поцеловав Риту, я левой рукой стал гладить ее груди, постепенно переходя на живот и бедра.

– Ты знаешь, я еще девушка, – вдруг шепнула мне Рита.

Это известие застало меня врасплох. Невольно я отстранился, не зная, что делать.

– Ну, что же ты, давай, я хочу! – сказала она, широко раздвинула ноги и потянула меня на себя.

Ее зов, настойчивая требовательность моего приятеля, быстро погасили во мне нерешительность. Я навалился на Риту, а мой приятель стал искать вход в заветную пещеру.

– Только не в меня, – прошептала девушка, поправляя моего приятеля рукой.

Упершись в преграду, мой приятель усилил натиск и, наконец, протиснулся в горячее влажное лоно. Рита вскрикнула и сжала ноги. Нырнув туда с десяток раз, мой приятель истошно заорал, что сейчас он взорвется. Я поспешно выдернул его, и он действительно взорвался на животе у Риты, а ударная волна снесла мне половину головы. Спустя полминуты, когда сознание стало возвращаться ко мне, девушка тихонько отстранила меня. Закутавшись в полотенце, которое она подстелила под себя, незаметно для меня, Рита побежала в ванну. Осмотрев простыню, я заметил два небольших пятнышка крови, проникших сквозь полотенце, а вот мой приятель был в ней перепачкан весь. Стараясь не испачкать белье, я присел на край дивана, ожидая своей очереди в ванну. Рита вернулась минут через десять и быстро юркнула под одеяло. Помывшись, я присоединился к ней. Девушка лежала на спине, подложив руки под голову.

– Тебе очень больно? – спросил я, благодарно целуя Риту.

– Терпимо, но сегодня больше нельзя, у меня там все в крови, – сказала она, ощутив бедром активность моего, пришедшего в себя, приятеля.

– Ты знаешь, Андрей, это ведь у меня третья попытка. Я хотела сделать это полгода назад с одним взрослым парнем, но он прогнал меня, узнав, что я девушка. Потом пробовала с другим мальчиком, а у него почему-то не получилось, и он перестал со мной встречаться. А вот с тобой я, наконец, от этого избавилась, спасибо тебе, ты молодец. Теперь я могу свободно трахаться, когда захочу и с кем захочу. Давай за это выпьем!

Я натянул трусы и налил коньяк. Последние слова Риты меня слегка покоробили, но тянувшее чувство вины пропало. К тому же, ее похвала бальзамом легла на сердце Самолюбия.

– А тебе, сколько лет? – спросил я, подавая ей рюмку коньяка и дольку апельсина.

– Не боись! Восемнадцать уже исполнилось. Ну что, поздравляй меня с настоящим женским днем!

Мы звонко чокнулись, выпив бокалы до дна. О том, что, по-настоящему, и я сегодня стал мужчиной, я скромно промолчал, ведь день то сегодня женский! Мы с ней еще немного поболтали и незаметно уснули. Рано утром меня разбудил Толик, в училище нам надо было успеть к половине девятого. Быстро одевшись и наскоро распрощавшись с сонными, полуодетыми девчонками, мы ушли.

– Ну как ты? – спросил Толик по дороге.

– Нормально, – отозвался я, посвящать его в подробности почему-то не хотелось.

– А меня замучила, трахается как швейная машинка, нимфоманка, что ли? – пробурчал сонный Толик.

– Будем с ними еще встречаться? – полюбопытствовал я.

– А смысл? Тетка сегодня возвращается, так что квартиры больше не будет. А ты что, запал? – поинтересовался Толян.

– Скажешь тоже, я – как ты, – ответил я, хотя встретится с Ритой еще несколько раз был бы не прочь.

– Ну и лады, – подытожил наш разговор Толик, – других найдем.

Планам Толяна сбыться было не суждено. Через пару недель после 8 марта Толик отозвал меня в сторону.

– Все, Андрюха, кончились наши с тобой походы, – объявил он. – Я, тут на днях, с такой феминой познакомился, закачаешься. Красавица, блондинка, студентка четвертого курса мединститута, да еще и москвичка. В общем, запал я, Андрюха, по-полной. Буду добиваться, так сказать, руки и сердца. Так что, ты давай уж, развлекайся без меня.

Сказать по-правде, развлекаться на прежний манер без разбитного Толика шансов у меня было немного. Свою природную стеснительность перед женщинами я так и не преодолел. А вскоре произошло событие, которое заставило меня напрочь забыть обо всем на свете. Перед самыми экзаменами за третий курс скончался от внезапного сердечного приступа мой отец.

В кабинет начальника курса меня вызвали с самоподготовки. Дежурный курсовой офицер, молча, протянул мне телефонную трубку.

– Сынок, папа умер, – услышал я в трубке заплаканный голос мамы, – приезжай скорей.

Курсовой уже выписывал мне увольнительную. Домой я добрался на коммерческом автобусе часам к одиннадцати вечера. Мама сидела на кухне с пожилым полноватым мужчиной. Кажется, это был начальник отца.

– Ты, Викторовна, не волнуйся, – сказал мужчина, – всю организацию похорон и расходы фирма возьмет на себя. Эх, такого человека потеряли. Ну, я пойду, вот и сынок приехал.

Мужчина поднялся и, пожав мне руку, двинулся к выходу. Мы с мамой остались одни.

– Ты знаешь, Андрей, вечером я пошла в магазин за продуктами, а он сидел в своем любимом кресле, читал книгу, – плача рассказывала мне мама, – когда я вернулась, он по-прежнему сидел в кресле, а книга валялась на полу. Я, заподозрив неладное, бросилась к нему, а он уже не дышит, и глаза открыты. Я вызвала скорую, врач констатировал смерть, вероятно, от инфаркта и его забрали на вскрытие. А ведь отец никогда не жаловался на сердце. Как же такое могло произойти, сынок?